Другой случай несостоявшегося теракта произошёл на Комендантском аэродроме в 1910 году. Он совпал с трагической гибелью одного из первых русских лётчиков Льва Мациевича. Мациевич погиб на глазах тысяч зрителей во время всероссийского праздника воздухоплавания. Пилотируемый им аэроплан потерпел аварию. Между тем говорили, что Мациевичу как члену партии эсеров дали задание исполнить роль «камикадзе» — убить премьер-министра П. А. Столыпина и погибнуть самому. Мациевич отказался выполнить это задание, и товарищи по партии тайком повредили ему самолёт, который и «сломался в воздухе». По другой версии той же легенды, Мациевич сам покончил с собой после того, как по каким-то причинам не смог выполнить задание партии.
Уже после гибели лётчика известный в то время астролог Сар-Диноил опубликовал в петербургских газетах расчёты, «основанные на цифровых комбинациях с именем, отчеством и фамилией» Петра Аркадьевича Столыпина. Из расчётов следовала точная дата убийства премьер-министра. Это должно было произойти в 1911 году, через год после трагического полёта Льва Мациевича. Так что смерть Мациевича, если она, конечно, как это утверждает фольклор, произошла из-за Столыпина, оказалась напрасной. Столыпин, по Сар-Диноилу, в 1910 году не должен был погибнуть.
Есть и ещё одна любопытная легенда. Якобы в смерти Столыпина повинны большевики. Известно, что двоюродный брат убийцы Столыпина, Богров, был знаком с Лениным. Сам Дмитрий Богров одно время учился в Германии, где «вполне мог установить контакт с большевиками-эмигрантами». Известно также, что в день покушения на премьер-министра он обедал в ресторане с Троцким. После убийства Столыпина Троцкого пытались найти, но из этого ничего не вышло. Он как в воду канул.
Гвардейские шпаги. Гражданские трости.
Конское ржанье да скрип колеса.
Сенатская площадь. Сенатская площадь,
Кому присягают твои голоса?
Давно ли, недавно. Проносятся годы,
Всё дальше и дальше от наших корней.
А Время играет, тасуя колоды
Валетов, тузов да царей-королей.
Кому повезёт при раздаче во мраке?
Кто проиграет? И кто победит?
Знает один седовласый Исакий,
Но он, как положено камню, молчит.
Ветер истории воздух полощет.
Счастье качает на чашах весов.
Сенатская площадь. Сенатская площадь,
Как не хватает твоих голосов.*
Глава IV
9 января 1905 года. «Кровавое воскресенье»
1
«Кровавым», или «Красным воскресеньем» в России стали называть трагический воскресный день 9 января 1905 года, когда по приказу Николая II расстреляли мирную демонстрацию петербургских рабочих, направлявшихся к Зимнему дворцу с петицией к царю о своих нуждах. Поводом к организации шествия послужило увольнение четырёх путиловских рабочих. Событие вызвало стачку на Путиловском заводе с требованием возвращения уволенных. К стачке присоединились другие петербургские заводы и фабрики. В конфликт вмешался небезызвестный, как его аттестовали в советской историографии, «агент петербургской охранки» священник Георгий Гапон, который руководил легальной организацией Собрание русских фабрично-заводских рабочих города Санкт-Петербурга. Гапон пользовался исключительным авторитетом у питерского пролетариата. Он предложил составить петицию царю и «всем миром» вручить ему прямо в Зимнем дворце. Шли вместе с семьями, прихватив с собой малолетних детей. В этом контексте необходимо подчеркнуть, что Георгия Гапона особенно почитала женская часть рабочего Петербурга.
Собственный сад около Зимнего дворца
Шли практически со всех рабочих окраин: с Выборгской и Невской стороны, с Васильевского острова и с Обводного канала, с Петербургской стороны, из других частей города. Местом общего сбора назначили Дворцовую площадь.
Шествие путиловцев началось с того места на Петергофском шоссе, где 1 мая 1920 года, в день первого коммунистического субботника, заложили парк. Парку присвоили официальное название — Сад в память жертв расстрела 9 января 1905 года. Проект парка выполнил известный петербургский садовод Р. Ф. Катцер. В 1924 году на границе парка со стороны проспекта Стачек установили кованую чугунную решётку, отлитую в 1899–1901 годах по модели архитектора Р. Ф. Мельцера.
До этого она служила оградой Собственного садика у Зимнего дворца. Мощные звенья ограды, стилизованные под архитектурный стиль барокко, установленные на высокий фундамент из красных гранитных блоков, венчали царские вензеля с императорскими орлами. Одно из звеньев ограды даже отправили на Парижскую всемирную выставку, где она заслужила высокую оценку художественной общественности и весьма достойную награду выставки — Гран-при. Однако судьба ограды сложилась печально. В 1918 году она была осквернена разъярённой революционной толпой: ломались, рушились и уничтожались царские вензеля, а в 1920 году, во время первого социалистического субботника, её разобрали. К счастью, у новых хозяев страны хватило ума звенья ограды, правда, уже без символов ненавистной царской власти, сохранить. Их перевезли на проспект Стачек, как с 1925 года стало называться Петергофское шоссе, и впоследствии установили в Саду имени 9 января.
Детям парк передали только в 1954 году. Тогда у него появилось новое название — Детский парк имени 9 января, но в обиходной речи окрестных петербуржцев парк до сих пор называют: «Девятка», или «Плешкин сад».
Трудно сказать, какой смысл вкладывался в идею переноса решётки с Дворцовой площади на Петергофское шоссе, но со временем этот факт приобрёл некий мистический характер. Вольно или невольно избавленные от символов самодержавия — двуглавых орлов — звенья обозначили маршрут того воскресного шествия, конец которого предполагался на Дворцовой площади перед Зимним дворцом.
9 января 1905 года
Но вернёмся в воскресный день 9 января 1905 года. Мирная демонстрация дошла до площади, первое название которой было Нарвская. Современное имя «Площадь Стачек» появилось в 1926 году, в память о расстреле мирной демонстрации рабочих Нарвской заставы. В 1930-х годах сложилась устойчивая легенда, кочующая по страницам исторической литературы: будто бы в память о пролитой 9 января 1905 года крови питерских рабочих ярославские каменщики выложили площадь у Нарвских ворот гранитной брусчаткой красно-бурого цвета. Однако никаких документальных свидетельств мемориального характера этого покрытия как будто бы нет. А если учесть, что кровавые события января 1905 года произошли за 100 метров от этой площади, а в Петербурге вплоть до недавнего времени было достаточно много участков мостовых, выложенных красным диабазом, то, видимо, следует считать, что особенность цвета дорожного покрытия площади Стачек — не более чем дань героической легенде социалистического Ленинграда.
