Однажды в Интернете провели своеобразное социологическое исследование. В результате выяснилось, что, при ответе на соответствующий вопрос, ответ «Ленин жил» означает, что вы объективный историк; «Ленин жив» — вы ортодоксальный коммунист, «Ленин будет жить» — вы перспективный генный инженер. В школах такие тесты предлагают детям чуть ли не ежедневно. В результате они приходят домой с жалобами: «Мама, я Ленина боюсь». — «Почему же?» — «А нам в школе всё время говорят, что Ленин умер, но он живой и очень любит маленьких детей».
Правда, есть надежда, что это наваждение скоро пройдёт и всё уляжется в неокрепших умах наших петиметров. Такую надежду вселяет время. Уже сегодня для многих из них: «Отец Ленина был очень скромным человеком. Из скромности он даже носил другую фамилию — Ульянов»; «Ленин был немецким шпионом, но сам об этом не догадывался»; «Ленин отбывал ссылку на Саяно-Шушенской ГЭС». А из трёх вариантов ответа на вопрос телевикторины: «Где дольше всего жил Ленин? В Шушенском? В Смольном? В Кремле?» — дети выбирают четвёртый: «В мавзолее».
Прошли десятилетия после смерти Ленина. Но посмертный фольклор о нём продолжает появляться и сегодня. И посмертный ли он, если тело Ленина так и не предано земле, и потому дух его, как уверяют в народе, до сих пор бродит по несчастной стране? Правда, вместе с саркастическими «Ленин и теперь жалеет всех живых», «Ленин умер, но тело его живёт» и «Желаю вам крепкого здоровья и ленинской сохранности» в фольклоре появился такой анекдот. В ответ на возглас с трибуны: «Ленин умер, но дело его живёт», из толпы слышится: «Лучше было бы наоборот».
Эволюцию, если дозволено так выразиться, ленинского фольклорного цикла можно проследить на примере одной любопытной мифологемы. Некогда, на заре Советской власти, завороженный большевистскими обещаниями скорого рая на земле народ окрестил обыкновенную электрическую лампу накаливания «лампочкой Ильича», вложив в это название все свои самые светлые мечты, чаяния и надежды. Однако в стране, где половина населения очень скоро оказалась за решёткой, а вторая половина её охраняла, многие понятия приобрели прямо противоположный смысл. Так, на блатном жаргоне, который пользовался необыкновенной популярностью как по ту, так и по другую сторону колючей проволоки, «лампочкой Ильича» стали называть мужской половой орган. Прямо по известной пословице, смысл которой мы попытались передать в более или менее приличной форме: «Думай не думай, мечтай не мечтай, всё равно ничего не получишь».
Ленин умер в холодном январе 1924 года, повергнув всю страну в ледяной траур.
Камень на камень,
Кирпич на кирпич,
Умер наш Ленин
Владимир Ильич.
Однако и смерть вождя не обошлась без домыслов и догадок. Согласно одной из легенд, Ленин был отравлен медленно действующим ядом по личному указанию Сталина. Если верить фольклору, Сталин этого не скрывал и сам будто бы сообщил ЦК, «якобы Ленин в минуты болезни просил у него яду, чтобы прекратить мучения». К этому «якобы» оказался причастен домашний повар Ленина, Гаврила Волков. По его словам, 21 января 1924 года, около 11 часов утра, он принёс Ленину завтрак. Владимир Ильич не стал есть, а, не проронив ни единого слова, вручил Волкову записку, которую повар сразу же прочитал. В ней было всего несколько слов: «Гаврилушка, меня отравили. Скажи Наде, скажи Троцкому, скажи всем». Кто знает, так это было или нет, но известно, что впоследствии Волкова посадили и он тихо отбывал наказание в глухой тюрьме без всякого суда и следствия. А всех, кто был в последние дни вокруг Ленина, уничтожили. По свидетельству фольклора, друг и соратник Ленина Зиновьев не раз намекал: «О, вы не знаете Кобы. Коба на всё способен». Да и сам Сталин как-то раз загадочно проговорился: «Один я знаю, от чего умер Ленин». Надо полагать, Коба, а это было партийное прозвище Сталина, знал, что говорил. Незадолго до смерти, согласно одной из легенд, Сталин пустил слух, что Ленин болеет сифилисом. Это будто бы было сделано на тот случай, если знаменитое завещание Ленина, где он резко выступал против Сталина, вдруг станет известным. Тогда можно будет заявить, что писал завещание неизлечимый сифилитик, с которого и спрашивать-то нечего.
Вина Сталина в смерти Ленина в городском фольклоре сомнению не подвергалась. Вот как об этом поётся в песне балтийских моряков:
Ленин умер. Сталин рад.
Вот он едет в Ленинград.
Там поставил он свечу
Прямо в жопу Ильичу.
Ты гори, гори, свеча
В красной жопе Ильича.
А что касается завещания, то и на этот счёт фольклор имел свою точку зрения:
Когда Ленин умирал
Сталину наказывал:
Хлеба людям не давай
Мяса не показывай.
Ленин «похоронили» в Мавзолее, построенном специально для этого в Москве, на Красной площади, напротив памятника Минину и Пожарскому. Вот как к этому отнеслись герои 1612 года, стоявшие во главе народного ополчения, изгнавшего польских захватчиков из Москвы:
Смотри-ка, князь,
Какая мразь
У стен кремлёвских
Разлеглась.
Не осталась без пристального внимания фольклора и посмертная жизнь Ленина. В первую очередь это относится к памятникам «вождю всемирного пролетариата».
7 ноября 1924 года открыли первый памятник В. И. Ленину в Ленинграде. Создатели монумента — скульптор С. А. Евсеев и архитекторы В. А. Щуко и В. Г. Гельфрейх.
Первоначально памятник установили в непосредственной близости к южному фасаду Финляндского вокзала, в память о прибытии Ленина в Петроград в апреле 1917 года. В 1930 году от памятника к Неве проложили аллею, а в 1945 году памятник перенесли на 180 метров ближе к набережной и установили на более высокий фундамент. Вокруг памятника разбили сквер.
Памятник Ленину у Финляндского вокзала
Памятник представляет собой ставшую с тех пор традиционной фигуру пламенного оратора с призывно вытянутой вперёд рукой, выступающего с башни стилизованного броневика — этакий запоминающийся зримый образ революции. Между прочим, в обывательском сознании всегда жило стремление снизить идеологический пафос монументальной пропаганды. Так, адрес встречи у Финляндского вокзала никогда не отличался революционной патетикой. Он был по-обывательски простым и понятным: «Под рукой».
Объектом городского мифотворчества памятник стал почти сразу после его открытия. Ленинградцы вспомнили, что после появления на Знаменской площади памятника Александру III горожане, отправлявшиеся к Московскому вокзалу, садясь в пролётку, любили крикнуть кучеру: «К пугалу!». Когда же поставили памятник Ленину у Финляндского вокзала, то извозчики, лукаво подмигивая, уточняли: «К какому, вашество? К Московскому аль к Финляндскому?» Среди первых анекдотов о памятнике в городском фольклоре известен этакий сравнительный анализ философствующего обывателя: «Вот как правители обустраиваются и государством управляют: Пётр сидит на коне, за спиной у него Исаакиевский собор как оплот православия, с одной стороны Адмиралтейство, корабли строить, с миром торговать, с другой — Сенат и Синод, государством управлять, а рукой он указывает на Университет и Академию наук — вот куда нужно стремиться. Ленин же влез на броневик, с одной стороны у него райком партии и тюрьма „Кресты“, неугодных сажать, с другой Артиллерийская академия, обороняться, за спиной — вокзал, чтобы, если что, сбежать, а указывает он на Большой дом — „все там будете!“» Пожалуй, главная мысль всего этого монолога сводится к тому, что Ленин указывает в сторону, противоположную той, куда указывает Пётр I.
