— Но и мы сидеть сложа руки не можем, — возразил следователь. — Кстати, что это за улица Некрасова, не помню у нас такую.
— Это строящийся жилой комплекс, — подсказал Лосев. — Дома еще не заселены, многие даже не достроены.
Следователь покачал головой каким-то своим мыслям, затем плюхнулся на стул и потянулся к городскому телефону, чтобы отправить группу по адресу нахождения Светы и Яны, а Саша бросил взгляд на лежащий в пластиковом пакетике медальон.
— Все, ребят отправил, — сказал Воронов, отдав короткие приказы. — Теперь собираемся. Первым поедет Саша с медальоном, остальные на другой машине. Антона подвезет конвой, группа поддержки тоже с нами. Отвлекаем Светлану, пока ребята не рассредоточатся по периметру, чтобы затем не дать уйти ей и Антону.
— Я думаю, медальон лучше нести мне, а не Саше, — внезапно подал голос Никита.
— Почему это? — возмутился Саша.
— Потому что есть надежда, что мне удастся хоть немного чувствовать эмоции Светланы. Она в стрессовой ситуации, в такие моменты люди, во-первых, плохо контролируют себя, а значит, мне будет проще, а во-вторых, могут натворить глупостей. Возможно, мне удастся хоть как-то это предотвратить.
— Кремнев дело говорит, — согласился следователь. — Все лучше, чем сейчас галопом по Европам психолога искать. Ночь на дворе.
— Поддерживаю, — сказал и Алексей.
И Саша сдался, не стал возражать. Один раз уже настоял на своем, теперь все расхлебывают. Да и было в словах Никиты логичное зерно, нельзя не признать. Они уже почти вышли из кабинета, Воронов, спина которого, очевидно, все еще не давала ему спокойно жить, натягивал куртку, когда снова зазвонил телефон, на этот раз городской. Следователь что-то молча выслушал, затем непечатно выругался и грохнул трубкой по аппарату с такой силой, что едва не разломал его.
— Что случилось? — напряженно спросил Леша.
— Девятов повесился в камере!
— Как?
— На собственном свитере, мать его!
— Значит, медальон добрался до него даже дистанционно, — обманчиво спокойно проговорил Никита.
— А нам теперь нужен новый план, — проворчал следователь. — Только времени на него уже нет.
* * *
Яна не успела совсем чуть-чуть. Веревка на руках заметно ослабла, еще минут пять-десять — и она смогла бы освободиться. Освободиться, успеть спрятаться в лесу, а там уже добралась бы до города. Не настолько уж тот далеко. И ночь за окном ее пугала не так сильно, как съехавшая с катушек девушка. Но лишних пяти минут ей не дали, и она не успела.
Когда Саша спросил, куда привезти медальон, у Светы не было ответа. Она уехала и не возвращалась около двух часов: часы Яна не носила, полагаясь на мобильный телефон, поэтому могла ориентироваться лишь по свету за окном. Наверное, Светлана уехала искать подходящее место, и Яна с новыми силами принялась за собственное спасение. Она надеялась, что полиции удастся отследить звонок или расположение автомобиля — Яна успела заметить, что Света увезла ее на каршеринге, но насторожило ее это гораздо позже, чем следовало, — однако на полицию надейся, а сам не плошай.
То ли страх придал ей сил, то ли веревка все-таки была завязана не так сильно, как ей показалось изначально, но через час отчаянных попыток Яна осознала, что узел на запястьях уже не такой тугой. Может быть, конечно, это кожа стала терять чувствительность и ей так просто казалось, но она принялась работать руками еще активнее. Точнее, думала, что активнее, а на самом деле руки теперь двигались гораздо медленнее: Яна устала, мышцы просто отказывались шевелиться. И времени ей не хватило. Во дворе снова послышался шум мотора, а затем в дом вошла Света. Уже не спрашивая, набрала номер Саши и снова положила телефон на пол перед пленницей.
Яна старалась, чтобы голос не дрожал. Она знала, что сейчас ее слушает не только Саша, но и Леша Лосев, и следователь Воронов. И Никита с Лерой, может быть. И ей не хотелось показаться трусихой в их глазах. Она ведь не боялась в прошлый раз, когда добровольно согласилась попасть в руки маньяка, чтобы спасти Никиту. То есть боялась, конечно. Когда поняла, что gps-браслет слетел с ноги и больше не показывает ее местоположение, она очень испугалась. Но этого никто не видел, и теперь она могла делать вид, что такого не было вовсе.
Голос даже на ее вкус звучал слишком механически, но не дрожал. Она сказала все, что велела ей сказать Светлана, но, когда в разговор внезапно вмешался следователь, едва не потеряла сознание от ужаса. Если бы стояла — наверняка упала бы. Следователь произносил фразы четко и уверенно, не давая слабины и не задумываясь, но ведь это не в его кожу с каждым произнесенным словом все сильнее впивалось острое лезвие ножа. Света была зла, Яна чувствовала, как дрожит от негодования ее рука, но горло ей она все-таки не перерезала. Лишь когда Воронов замолчал, Яна услышала шумное неровное дыхание над своим ухом: Света пыталась взять себя в руки.
— Через час там, где я сказала, — наконец выдавила она и сбросила звонок.
Отшвырнула в сторону нож, закричала так громко, так отчаянно, что Яна посочувствовала бы ей в другой ситуации. Ударила ногой по стулу, тот отлетел в стену и разломался на несколько частей. Яна же с новыми силами задергала руками, пытаясь освободиться и воспользоваться тем, что Света безоружна. И ей это удалось! Удалось! Она почувствовала, как выскользнула из веревки левая рука, а следом за ней и правая. Света увидела это слишком поздно. Обе они несколько бесконечных мгновений смотрели друг другу в глаза, затем Яна бросила мимолетный взгляд на нож, оценивая расстояние до него, которое у нее было меньше, чем у Светы. Светлана поняла ее план, и обе они одновременно бросились к ножу. И Яна успела бы раньше, если бы не просидела на холодном полу несколько часов. Едва только она оттолкнулась руками от пола, чтобы подняться на ноги и в кошачьем прыжке броситься к ножу, успеть дотянуться до него руками, как ослабевшие, затекшие ноги подогнулись, и она упала на том же месте, где пыталась подняться. Света успела к ножу первой. Сначала отфутболила его ногой подальше, а потом увидела, что Яна ей не соперник. Усмехнулась, подошла к ножу уже медленнее, наклонилась, подняла его, взвесила на руке, издевательски медленно подошла к лежащей на полу Яне и изо всей силы наступила ногой на ее ладонь. Яна взвыла от боли, но тут же закусила губу, почувствовав металлический привкус крови во рту.
Не поднимая ее и ничего не говоря, Света села пленнице на ноги, заново стянула руки веревкой. Гораздо сильнее, чем в прошлый раз, теперь у Яны заболели не только запястья, но и вывернутые в неестественную позу лопатки. Ладонь, на которую наступила Света, пульсировала болью, отдавала кровавыми вспышками в висках, и Яна с трудом понимала, что происходит. Очнулась уже тогда, когда Света толкнула ее в спину и она упала. Сначала показалось, что в яму, но затем поняла: в багажник. Перевозить ее в салоне больше никто не собирался. Крышка багажника закрылась над ней, как крышка гроба, и Яна почувствовала надвигающуюся панику.
