— А, да, конечно.
Но Алекс был настолько сбит с толку, что даже не обратил внимания на то, какую музыку нашел мальчик. Помимо своей воли он снова взглянул в зеркало.
Фургон по-прежнему ехал на расстоянии чуть больше четверти мили от них. Сомнений быть не могло.
Алекс невольно вспомнил того парня на заправке возле Харрисбурга и этот окаменевший анахронизм за стойкой в мотеле "Лейзи Тайм". Он ощутил знакомую дрожь и постоянное смущение своего детства, из которого он еще, судя по всему, не совсем вырос; от всего этого у него стало как-то пусто в животе. Это было какое-то совершенно безрассудное, неконтролируемое чувство, сродни страху. Где-то глубоко внутри себя он осознавал, что не сумел преодолеть то, с чем столкнулся больше двадцати лет назад, — он был неисправимо робок. Его миролюбивость основывалась не на каких-то моральных принципах, а на постоянном страхе насилия. Какую же опасность может представлять этот фургон? Что он сделал такого? Даже если он кажется таким ужасным и зловещим, то это лишь только кажется. Однако страх овладевал им все сильнее, хотя причин бояться этого фургона у него было не больше, чем заправщика Чета или ту дежурную в мотеле.
— Он опять едет за нами, да? — спросил Колин.
— Кто?
— Не придуривайся, — обиделся мальчик.
— За нами едет какой-то фургон, что теперь?
— Значит, это он опять.
— Может быть, и другой.
— Таких совпадений не бывает, — уверенно заявил Колин.
Дойл долго молчал.
— Да, — вздохнул он, — боюсь, ты прав. Таких совпадений не бывает. Это он. Я сверну и остановлюсь на обочине, — сказал Алекс, слегка нажимая на тормоз.
— Зачем?
— Посмотреть, что он будет делать.
— Думаешь, он тоже остановится возле нас? — спросил Колин.
— Возможно.
Дойл искренне надеялся, что фургон проедет мимо.
— Он не сделает этого. Если он действительно из ФБР, то слишком умен, чтобы попасться на такой трюк. Он просто-напросто проскочит мимо, а потом снова найдет нас.
Но Алексу было не до игр Колина. Он нервничал. Губы его сжались в тонкую полоску, лицо помрачнело. Алекс замедлил ход машины, оглянулся и увидел, что фургон тоже останавливается. Сердце его забилось от волнения, когда он въехал на обочину и остановился. Гравий захрустел под колесами и посыпался к подножию высоких деревьев.
— Итак? — спросил Колин, взволнованный таким поворотом событий.
Алекс слегка повернул зеркало заднего вида и наблюдал, как "Шевроле" сворачивает с шоссе и останавливается, не доехав до них всего лишь четверти мили.
— Нет, в таком случае он не из ФБР.
— Ух ты! — воскликнул Колин, явно радуясь необычности происходящего. — Тогда кем он может быть?
— Не хочу я думать об этом, — ответил Дойл.
— А я хочу.
— Ну тогда думай молча.
Алекс снял ногу с тормоза и вновь выехал на шоссе, плавно ускоряя ход и вливаясь в поток машин.
Между ними и фургоном сначала оказались два автомобиля, которые создавали иллюзорное чувство безопасности. Однако через несколько минут "Шевроле" обогнал те две машины и снова пристроился за "Тандербердом".
"Что ему нужно?" — удивлялся Дойл. Ему уже почти казалось, что человек за рулем фургона каким-то образом прознал про тщательно скрываемую Алексом трусость и играет на этом.
Земля, еще более ровная, чем раньше, была похожа на огромную гладкую площадку для настольных игр. Дорога стала прямее и производила какое-то гипнотическое впечатление.
Они миновали крутой поворот на Эффингхэм.
И теперь дорожные знаки и указатели предупреждали о том, что вскоре начнется дорога на Декейтер. Судя по дорожным столбикам, до Сент-Луиса оставалось лишь несколько десятков миль.
Алекс поддерживал скорость, на пять миль превышающую ограничение, и часто обгонял идущие медленнее автомобили, однако старался не очень часто выходить на левую полосу движения.
Фургон не отставал.
Проехав миль десять, Алекс вновь замедлил ход и свернул на обочину. "Шевроле" точно следовал за ним.
— Дьявол, что ему нужно? — в сердцах спросил Алекс.
— Я как раз думаю об этом, — нахмурясь, отвечал Колин, — но не могу догадаться.
Дойл снова вывел машину на шоссе и предложил:
— Мы можем развить гораздо большую скорость, чем этот фургон. Во много раз больше. Давай пустим ему в глаза наш пыльный хвост.
— Прямо как в кино, — сказал Колин и захлопал в ладоши. — "Сделаем" его!
Но Алексу не было так весело, как Колину, потому что его совсем не приводила в восторг перспектива скоростной гонки. И все же он медленно нажал на акселератор, увеличивая скорость. Выжав педаль до конца, он почувствовал, как машину тряхнуло, потом она стала вибрировать, но вскоре восстановила плавность движения, и скорость ее почти достигла максимальной. Несмотря на отличную звукоизоляцию "Тандерберда", до Алекса и Колина все же доходили внешние шумы: монотонный, нарастающий рев двигателя, перемежающийся ритмичными толчками, и резкий свист порывов ветра, рвущегося в салон через вентиляционную решетку...
Когда на спидометре было уже сто миль в час, Алекс снова посмотрел в зеркало заднего вида. Невероятно, но "Шевроле" следовал за ними по пятам. Он единственный ехал в левом ряду.
"Тандерберд" начал еще набирать скорость: сто пять (теперь словно водопад шумов обрушился на них со всех сторон), сто пятнадцать (кузов затрясло, и рама стала издавать неприятные ноющие звуки). Стрелка спидометра достигла предела последней белой цифровой отметки, а "Тандерберд" все набирал и набирал скорость...
Столбы электропередачи слились за окном в ровное единое пятно, а точнее — в серо-стальную стену. За ней можно было разглядеть противоположную сторону движения, машины и грузовики, проносящиеся мимо них на восток с огромной скоростью, будто ими выстрелили из пушки.
Фургон вдруг сбился, потерял скорость.
— Мы "сделали" его! — закричал Колин голосом, в котором смешались ликование и откровенный страх.
— И он отстает! — так же возбужденно отозвался Алекс.
Фургон стал уменьшаться и наконец совсем исчез позади.
Шоссе перед ними было пусто. Но Алекс не стал убирать ногу с акселератора. И в течение еще пяти минут они мчались на полной скорости, увеличивая отрыв от преследователя и распугивая попадающихся на пути водителей жуткой какофонией сигналов. Оба они — Дойл и Колин — были наполовину охвачены паникой, наполовину ликовали, азарт погони полностью завладел ими.
Но как бы там ни было, "Шевроле" исчез из виду, и постепенно они успокоились. Тут только Алекс осознал тот огромный риск, которому они подвергались, идя на такой скорости пусть даже по довольно свободной трассе. И если бы у них лопнула шина...
