Внимание! Получен урон 44!
— Мальчишка, давай работай! — раздался голос Бреннера, — клювом потом щёлкать будешь!
В следующий момент над Сарефом замерцали красные буквы:
Прикрытие Союзника! Уклонение, шанс и сила критического удара увеличены на 12 %!
Боевая медицина! Восстановлено здоровья 1. Восстановлено здоровья 1. Восстановлено здоровья 2. Восстановлено здоровья 1…
Больше Сареф таких ошибок не допускал. Если какой полтергейст снова начинал проявлять к нему интерес, он отгонял его Разрядом молнии. И так, подлечивая Бреннера и дожидаясь, пока у него откатится Дробящая Темница, он отбивался от полтергейстов снарядами воздуха. Когда же способность откатывалась, он подгонял призраков ниже, накладывал клетку, и после манипуляций Бреннера пробивал их Заряженным выстрелом. И каждый раз наносил под тысячу урона. Когда, наконец, с полтергейстами было покончено, он тут же спросил:
— Как у меня это получалось? Мои атаки в жизни не были такими сильными!
— Способность на взлом, — пожал плечами Бреннер, — за всю мою долгую жизнь она у меня очень многофункциональной. Так что если враг находится передо мной, парализованный, то я тоже могу его, так сказать, взломать. После этого урон по нему будет удвоен в том случае, если на нём висит Метка, и в том случае, если он получит критический удар. Всё вместе, как ты понимаешь, увеличивает урон в 4 раза. Ладно, собирай добычу, а я… мне в себя прийти нужно.
После этого Бреннер уселся на землю и, уперевшись спиной в стену пещеры, спрятал лицо в ладонях. Сареф осматривал добычу… и с сожалением понимал, что на этот раз им так не повезёт. Даже с таких сильных и опасных противников, как полтергейсты, ничего больше комков серебряной руды им не падало.
Посмотрев на Бреннера, который все ещё сидел на земле, Сареф решил, что ему надо перевести дух, и открыл Системный Инвентарь, сортируя добычу. Стальные пластинки и железные цепочки в одну сторону, комки медной и серебряной руды в другую. Особняком лежала единственная выпавшая золотая эмблема. Сареф надеялся, что хотя бы она что-то стоит: всё остальное даже вместе едва дотягивало до одного золотого.
Закончив сортировать добычу, Сареф снова взглянул на Бреннера. Тот всё ещё сидел, спрятав лицо в ладонях. Сареф подошёл к нему и осторожно тронул за плечо.
— Эй, — осторожно позвал он, — с тобой всё в порядке?
Бреннер рывком поднял голову и с такой злобой посмотрел на Сарефа, что он даже испугался, что эту самую руку гном ему сейчас сломает. Но нет, всего лишь грубо стряхнув её и встав, Бреннер сказал:
— Я бы никогда не подумал, что это будет так больно осознавать. Осознавать, что я дурак! Что я просто тупорылый, конченный дурак!
— Да… да что с тобой такое? — испуганно спросил Сареф.
— Да то, — с болью прозвучал стеклянный голос, — Интеллект ты мне поднял, так? И знаешь, сколько хрени в башке тут же встало на свои места? Это… это… этому просто слов нормальных нет! Осознавать, что последние четыре года своей жизни я просто бездарно просрал!
— В смысле… Почему? — удивился Сареф, — вы же сами выбрали, что делать, вы сделали это, вы гордились этим. Так почему…
— Да по кочану! — взревел Бреннер, хватая Сарефа за грудки, — ты не понимаешь, мальчишка! Даже после сорванных Состязаний у меня было ВСЁ! У меня были умения, у меня была какая-никакая репутация. Да и пофиг, что Состязаний не состоялось. Я мог устроиться в любой клан инструктором и тренировать клановых бездарей. Да, они бы, скорее всего, и остались бы бездарями, но у меня была бы достойная оплата. Набиралась бы репутация. И я бы давно уже собрал эти несчастные деньги на своё лечение.
Отпустив Сарефа, Бреннер снова присел на корточки, тупо глядя на камни перед собой.
— Чёрт побери… я, конечно, понимаю, мальчишка, что не такого ты ждёшь от того, кого нанимаешь в охранники. Но, проклятье, ты даже не представляешь, как это больно осознать. И ладно бы там гордость не позволила клановым гномам прислуживать — так если бы собрать всех людей, которым я когда-то мстил, и вместо мести собирал бы с них выкуп — то даже и тогда я бы давно собрал нужную сумму. Но нет, мне даже на это мозгов не хватило!
После этих слов Бреннер встал и, несколько раз ударив себя ладонями по щекам, тряхнул головой и сказал:
— Ты, парень, прости, что я вот так сорвался. Просто… даже не это обидно, понимаешь? А то, что я сейчас понял: в моей жизни просто не могло быть по-другому. Если ты рождаешься на улице в дерьме — то тебе просто НЕ ДАНО набраться ума больше, чем для элементарного выживания. Ты можешь быть сколько угодно сильным, сколько угодно ловким, сколько угодно здоровым — больше, чем нужно, ума тебе набраться не дадут! Вот просто, чёрт возьми, не дадут, и ты всю жизнь будешь жертвой чужих манипуляций! И в итоге я, такой сильный, такой развитый, весь такой, сука, расчудесный — оказался совершенно не нужен в этом мире никому. Только тебе, который неизвестно каким чудом не побоялся нанять в охранники психа-маньяка. Так что… спасибо, что выслушал. И извини за это. Больше грузить не буду, обещаю.
— Может, мне тогда это от вас убрать, раз оно вам так неприятно? — неловко спросил Сареф.
— Да нет уж, — хмыкнул Бреннер, — если прятать от проблем голову в песок — они тебя потом в жопу в два раза больнее клюнут. Хотя… это, наверное, всё равно не навсегда, правильно?
— На трое суток максимум, — ответил Сареф, — потом надо будет заново.
— Ну вот, за трое суток я как раз много чего нового и подумаю, — кивнул Бреннер, — а там посмотрим. Кстати, — он снова испытующе посмотрел на Сарефа, — я не сильно ошибусь, если скажу, что именно из-за этой способности драконы жаждут тебя заполучить?
— Вероятно, так, — кивнул Сареф.
— Кто бы сомневался, — фыркнул Бреннер, — ладно, пошли. До Магмового Арбалетчика осталось совсем чуть-чуть.
Подняв с земли факел, который чудом до сих пор не погас, он отдал его Сарефу и, мельком проверив свои клинки, направился вперёд. А следующий за ним Сареф думал: уж не это ли имели в виду драконы, когда говорили, что не могут позволить ему принести в Систему такой хаос? Ведь, в самом деле, как бы поступил Бреннер, если бы им, например, пришлось после похода этого расстаться, и у него оставались бы именно такие параметры? Вероятно, засунув свою гордость подальше, попытался бы вступить в какой-нибудь клан, чтобы хоть как-то наладить жизнь. И у него бы это обязательно получилось: кланам всегда нужны компетентные исполнители, которые могут сделать чисто даже самую грязную работу. Сможет ли он занять достойное место в клане? Даже если нет — то вот его дети уже наверняка да.
А если больше? Если однажды Рука Пересмешника сможет оставлять изменённые Параметры навсегда? Если Сареф начнёт поднимать Интеллект каждому, кого он встретит? Что, если простые люди, эльфы, гномы начнут понимать, что и они способны на большее? Что, если они начнут задаваться вопросами: а почему это, собственно, они живут в клане, жрут дорогую еду, носят дорогие тряпки, а мы живём в грязи, жрём грязь и пашем с утра до ночи? А почему не может быть наоборот? Не это ли так пугает драконов на самом деле? Даже гипотетическая возможность того, что обычные жители однажды раскроют свои глаза на творящуюся несправедливость, вероятно, просто сводила их с ума.
