Тренировались мы до поздней ночи, это оказалось весьма увлекательным занятием. Точными выверенными движениями я рисовал первую руну, которая, приняв нужную форму, начинала слегка светиться. У Семи получалось лучше и увереннее, но и я неплохо справлялся. Затем к этой руне надо было добавить еще одну, иногда внутрь, иногда просто как продолжение. В нормальном артефакте должно было располагаться не менее пяти рун, и если ты на любой из них ошибешься, придется начинать все с начала. Под конец, когда у меня уже начинали слипаться от усталости глаза, мне все-таки удалось создать устойчивую вязь из четырех рун. Выслушав скупую похвалу от Семи, я отправился спать.
Глава 11
Утром поднялся в шесть. Последние пару дней я пропускал тренировки, и это было неправильно. Тем более спортивную площадку я нашел. Правда, не очень близко, в дворянском квартале не было такого места. Она находилась за границей квартала, но, с другой стороны, это хорошо: есть возможность нормально пробежаться.
Быстро оделся и отправился заниматься спортом. Ночью на улице прошел снег, и вся округа была укрыта белым пушистым ковром. Мне удалось понаблюдать, как расчищают дороги и тротуары в дворянском квартале. На моих глазах дворник установил небольшой кубик артефакта в каменную плиту в начале тротуара и активировал его. По тротуару пробежала волна тепла, и выпавший с нег мгновенно превратился в воду, парящую на морозном воздухе. Она, радостно журча, сбегала по специальным желобкам в канализацию, оставляя за собой сухой, разогретый камень дороги.
Бежать до площадки пришлось где-то около получаса по теплым, только что расчищенным дорогам. Я выдыхал морозные облачка воздуха и ловил на себе удивленные взгляды редких прохожих. По всему было видно, что бег в этом квартале – дело редкое и весьма удивительное. Площадка была пуста, но вскоре подошла компания ребят лет двадцати. Они по очереди отжимались на брусьях и делали подтягивания на перекладине. Усиление тела, которое многим проводят при поступлении в армию, требует подпитки. Желательно каждый год посещать целителя, но на это нужны деньги. Можно просто заниматься спортом, и тогда форма будет поддерживаться на прежнем уровне. Так поступают многие простолюдины или бедные дворяне, экономя деньги. Посещение целителя – дело недешевое.
Первое время меня напрягало присутствие посторонних, но, заметив пару уважительных взглядов, когда я приступил к упражнениям, я сразу успокоился. Не спеша проделал весь запланированный комплекс, включая растяжку, и усталый отправился домой.
В школу, в отличие от вчерашнего дня, я отправился совершенно спокойным, не нервничая и не ожидая никаких проблем, как это было накануне. Удивительно, но мне хватило одного дня, чтобы перестать бояться ее. В дворянской школе я ощущал себя вполне комфортно и уверенно. Нет, были, конечно, и там самоуверенные типы, но, к счастью, совсем немного. По словам Борута, основные уехали в столицу, и теперь у нас не жизнь, а сказка.
Удивляло обращение учителей к нам – «отроки», но Борут и это мне разъяснил, сообщив, что в дворянских школах принято именно такое обращение. В школе магии мы были «ученики», а в дворянской школе – «отроки». Окончив школу и получив ибри, мы становились «юношами». Мне, не до конца освоившему реалии этого мира, все это казалось немного смешным.
Почти все занятия проходили в одном классе, но на алгоритмику мы отправились в другой кабинет, где у каждого стола был установлен ласт второго уровня. Этакий простенький компьютер, на котором «отроки» учились элементарному программированию. Для меня не составило труда выполнить задание учителя. Благо в этом деле я обладал не только знаниями Семи, но и своими собственными. Не то, чтобы я в прошлой жизни был программистом, но любопытствовал когда-то и даже пытался что-то писать.
Я сидел, скучая, выполнив свое задание по алгоритмике. Рядом со мной сидела Луиза, красивая девушка со светлыми вьющимися волосами. У нее было правильное, слегка кукольное личико, великолепная фигура и голубые глаза, обрамленные удивительно длинными и пушистыми ресницами. Еще в первый день я обратил на нее свое внимание. Луиза выделялась среди других учениц нашего класса своей женственностью, не свойственной обычно девушкам тринадцати лет. И тут возникла совершенно неожиданная проблема: будь я собой, тридцатипятилетним Максом, для меня не было бы сложным заговорить с девушкой. Но сейчас я удивленно понимал, что испытываю жуткое сопротивление: какая-то дурацкая стеснительность, неуверенность сковывала меня, когда я смотрел на Луизу и хотел заговорить с нею. Пришлось приложить немало усилий, чтобы перебороть себя. К счастью, мне это удалось.
Я слегка наклонился к девушке и, стараясь, чтобы мой голос не дрогнул, произнес:
– Тебе помочь? – тяжело было смотреть, как она сидит над заданием с лицом, на котором периодически возникает выражение недоумения и непонимания.
– А ты умеешь? – она удивленно стрельнула на меня глазами.
– Конечно, покажи задание, – произнес я уже более уверенно. Луиза пододвинула ко мне лист. Задание, как я и думал, было элементарным.
– Тут все просто, – начал объяснять я, – это охранная система, она устанавливается на дверях любого дома. Идет опознавание: свой – чужой. За него отвечает вот эта команда, – я написал на ее листе нужную команду. – Если ответ положительный, дверь открывается и производится запись в базу: дата, время и идентификатор. Если ответ отрицательный, команда снова отправляется и ответ опять вносится в базу. Если три раза ответ отрицательный, зажигается красный свет и выводится сообщение о том, что доступ закрыт. Если последует еще одна попытка, сигнал отправляется стражам. – Я нарисовал на ее листке простейшую блок-схему, на которую она смотрела, как баран на новые ворота.
– Спасибо. Меня зовут Луиза, – представилась она и слегка повела плечом. Этот ее жест заставил забурлить мою кровь.
– Семюсель, – с трудом выговорил я, пытаясь утихомирить разбушевавшиеся во мне чувства. – Лучше просто Семи.
– Ты умный, – произнесла она, глядя на меня восторженными глазами.
– Какой есть, – гордо выпятив грудь, ответил я, но, заметив ироничные искорки в глубине ее глаз, добавил: – Правда, не во всем. Но алгоритмы мне легко даются.
– А что трудно? – уловив мой тон, поинтересовалась она.
– Ну… история, магия, этикет, танцы… – этим перечислением я вызвал ее улыбку.
– Танцы мне отлично даются! В танцах я поумнее тебя буду! – дразнясь, произнесла она.
– Не сомневаюсь, – ухмыльнулся я в ответ.
Наш диалог прервало сообщение об окончании урока. Луиза поднялась и, не оборачиваясь, присоединилась к компании своих подружек. Я же вместе с ребятами отправился на обед.
Расселись мы так же и той же кампанией: вшестером за стол, рассчитанный на пятерых. Ели молча, как принято, хотя Дана вся извертелась. Было видно, что долго молчать она не привыкла. Как, похоже, и ее брат.
– Слушай, а что ты думаешь насчет практики? – поинтересовался он, когда мы перешли к чаю.
