Я ощущал себя детской куклой, когда Дана и Нокс, под серьезным взглядом Луизы, примеряли на меня, наверно, уже сотую тряпочку. В итоге они остановились на желто-зеленом, который будет сочетаться с платьем Луизы. С облегчением вздохнув, я вышел из магазина, но оказалось, что это еще не все: меня потащили к парикмахеру, заявляя, что такого растрепанного отрока просто не пустят на бал. Действительно, последний раз я стригся перед первым днем в новой школе. Прошли уже четыре с лишним месяца, и моя прическа приобрела «неподобающий внешний вид», как дипломатично охарактеризовала ее Луиза. Так что пришлось стоически отсидеть почти полчаса в парикмахерской, взяв за это с Луизы обещание зайти ко мне домой по окончании всех процедур.
Мы вдвоем ввалились в холл моего дома, нагруженные покупками и разгоряченные быстрой ходьбой.
– Здорово! У тебя свой дом! – Луиза медленно ходила по первому этажу, разглядывая обстановку, я же отправился на кухню готовить чай.
Когда все было готово, мы уселись в кресла перед маленьким столиком, на который я выставил все закуски, какие смог найти в своей берлоге.
– А почему ты живешь один? – задала она мне вопрос. Как-то так получилось, что мы, хотя и достаточно много общались, но друг о друге знали удивительно мало.
– Мои мама и папа погибли на войне пять лет назад. Мне тогда было восемь лет, и я переехал жить к тете. Ну, а потом мне вручили этот дом. Так что тетя осталась жить у себя, а я разместился тут. Обживаюсь потихоньку.
– Сочувствую насчет родителей. Я читала об этом в газете. Вроде как жил ты потом совсем плохо. А теперь у тебя свой дом, это здорово!
– Спасибо. Мне тоже нравится. Может быть, руки дойдут, и летом займусь сменой обстановки. Тут многое осталось от прежнего владельца.
Мы немного помолчали, каждый думая о своем, затем я спросил:
– Слушай, а кто у тебя родители? А то я о тебе совсем ничего не знаю!
– Ну конечно, у тебя же в голове вечно только дела. Даже этого обо мне не знаешь, – она с осуждением глянула на меня. – Ты вообще иногда мне кажешься не совсем нормальным. В нашем возрасте мы должны гулять и развлекаться, а не заключать договора.
– Извини, ты права. Просто так получилось. В голову пришла идея, и все закрутилось. Ты мне очень помогла. Откуда у тебя такие знания?
– Мои родители… Ты знаешь, какая у меня фамилия?
– Да, Нортоорс, княжеское дворянство.
– И… ничего в голову не приходит?
Нортоорс… я покатал эту фамилию на языке – и удивленно посмотрел на Луизу:
– Так это вы? Грузоперевозки на железной дороге ваши? – Она согласно кивнула и улыбнулась. – Почему же тогда вы еще не бароны? У вас же денег куча должна быть!
– Мы идем к этому. На самом деле, могу рассказать подробнее, если тебе интересно.
– Конечно, интересно! – я сел поудобнее и приготовился слушать историю ее рода.
– Наш род достаточно молодой. Лет триста всего. Мы были не очень богаты, но владели неплохим сталелитейным заводом. Двести лет назад начался бум строительства железных дорог, и мы начали выпускать рельсы. Но оказалось, что это слишком жирный кусок для нашего худого рода, и нас достаточно быстро от него оттеснили. Тогда глава семейства, подумав, решил начать выпускать грузовые вагоны. Дорогие, пассажирские, нам были не по карману и не по статусу, а эта область никого не интересовала. Нам все пророчили разорение. Вагоны никто не покупал, но мы стали использовать их самостоятельно – сначала по одному, по два – добавляя к пассажирским поездам. Дело, как ни странно, пошло, и уже через десять лет у нас появились целые поезда из грузовых вагонов. Дела шли в гору, и за последние годы, сам видишь, мы стали практически монополистами.
– А почему еще не стали баронами? Денег у вас полно, людей много.
– Именно поэтому. Никто не хочет нашего усиления, но сейчас у нас хорошие отношения с герцогом и, как отец говорит, ждать осталось недолго!
– А откуда ты разбираешься в договорах и прочем?
– Я летом подрабатываю у отца в конторе. Наверно, лет с десяти. Он с детства меня брал с собой на работу. Сначала просто сидела там и скучала, потом начала пытаться помогать его секретарю, и как-то так получилось, что втянулась в это дело. Там очень много разных договоров: с поставщиками, со складами. Даже патентами периодически приходится заниматься и бумаги для суда готовить!
– О! Патенты! Я бы не отказался от твоих знаний в этой области. Как бы мне защитить свои иллюзионы? Думаю, что через полгода-год их начнут открывать все кто ни попадя. И я просто растворюсь в этом. У меня не получится конкурировать с баронами и фабрикантами, просто нет таких денег, – я печально развел руками.
– Надо подумать. Но вообще, не представляю, чем тут можно помочь, – она, смешно наморщив носик, задумалась. – А если просто название зарегистрировать? Это много времени не займет. Пусть выдумывают свои, а у тебя будет патент на слово «иллюзион»!
– Это хорошая мысль, – обрадовался я, – что для этого надо сделать?
– У тебя же в доме вроде ласт установлен?
– Лаист четвертого уровня! – с гордостью ответил я. Ну, а что? Мы тут тоже не лаптями щи хлебаем.
– Ого! Так давай прямо сейчас и отправим заявку!
На все это дело у нас ушло буквально полчаса. Так что через пару дней я стану единственным владельцем слова «иллюзион». Не знаю, поможет ли мне это, но хоть так.
Придя домой после того, как проводил Луизу, я переоделся в новую одежду и покрасовался перед зеркалом. Я полностью преобразился, и мне понравилось, как я теперь выгляжу. Темные короткие волосы, волевое лицо, плечи шире, чем у сверстников, – спасибо зарядке. Ну, просто красавец!
Удачно сходили в магазин. Пара костюмов, пяток шейных платков и даже несколько пар ботинок. Благо со средствами теперь нет проблем. Я с грустью вспомнил прежние времена. Это было совсем недавно. Еще полгода не прошло, как Семи, без копейки в кармане, в тонком пальтишке бежал по морозу в школу, молясь об одном: чтобы выдержали ботинки, потому что новые купить не на что.
* * *
Успешно сдав все необходимые экзамены, я вечером вышел во двор. Было уже достаточно тепло, и из домика, что располагался в углу участка, я достал столик и стул. Удобно устроившись, стал пить чай. В голове царила пустота. Что-то я опять себя загнал. Ну, ничего, через пару дней – дворянский бал, а потом начнется лето. Можно будет нормально отдохнуть и заняться наконец-то магией.
Все-таки школа отнимала достаточно много времени. Иногда занятия заканчивались в четыре часа дня, а у меня еще была куча дел каждый вечер. Семи тоже ворчал, что я в последнее время уделяю ему мало внимания. Зато моя троица слуг обзавелась хорошим комплектом амулетов моего изготовления, а себе я сумел даже сделать один мощный амулет, типа воздушного копья, по чертежам Ромуала. Так что теперь я был не только хорошо защищен, но и вооружен.
