Книга Призрачные огни, страница 85. Автор книги Дин Кунц

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Призрачные огни»

Cтраница 85

– Откуда?

– Это было не здесь.

– А когда это было?

– Давно, – отрезал Шарп, тоном давая понять, что больше задавать вопросы не следует.

Со вчерашнего вечера, сначала это го расследования, Пик не переставал удивляться, что человек, занимающий пост заместителя директора, сам непосредственно участвует в операции, плечом к плечу со своими подчиненными, вместо того чтобы управлять ими из офиса. Дело, безусловно, было важным. Но Пик сподобился участвовать и в других важных делах, и ему еще ни разу не приходилось видеть, чтобы кто-нибудь из высокопоставленных офицеров пачкал собственные руки. Теперь он понял, в чем дело: Шарп предпочел влезть в самую грязь, потому что обнаружил, что его давний недруг, Шэдвей, замешан в это дело и, только непосредственно участвуя в операции, он сможет убить Шэдвея и сделать так, чтобы убийство казалось оправданным.

– Давно, – повторил Шарп больше самому себе, чем Джерри Пику. – Давным-давно.

Внутри просторного багажника «Мерседеса» было тепло, так как его нагрело солнце. Но свернувшийся в темноте Эрик Либен ощущал другое, более сильное тепло: странный и почти приятный жар в крови, в плоти, в костях, жар, который, казалось, превращал его во что-то… иное, отличное от человека.

Внутренний жар и тепло багажника, темнота, движение машины и завораживающее шуршание шин убаюкали его и привели в состояние, похожее на транс. На какое-то время Эрик забыл, кто он такой, где он, как сюда попал. Мысли лениво плавали в его голове, как пятна мазута на воде, меняя форму, смешиваясь и образуя небольшие омуты. Временами то были приятные и легкие мысли: очаровательные изгибы тела Рейчел, гладкость ее кожи, Сара, другие женщины, с которыми он занимался любовью, его любимый плюшевый медвежонок, с которым он всегда спал в детстве, отрывки из понравившихся фильмов, строчки из любимых песен. Но иногда в мозгу появлялись темные и пугающие образы: дядя Барри, манящий его к себе; незнакомая мертвая женщина в мусорном контейнере; еще одна женщина, распятая на стене, мертвая, голая, уставившаяся на него невидящими глазами; Смерть в капюшоне, притаившаяся в тени; изуродованное лицо в зеркале; странные, чудовищные руки, каким-то образом присоединенные к его запястьям…

Один раз машина остановилаcm, и прекращение движения заставило Эрика выплыть из транса. Он быстро сориентировался, и его снова наполнила та самая ледяная ярость рептилии. Он с удовольствием сжал и разжал свои сильные, удлинившиеся пальцы с острыми ногтями, предвкушая, как с их помощью выпустит из Рейчел дух – она отказала ему, отреклась от него, послала его навстречу смерти. Он едва не выскочил из багажника, но услышал мужской голос и заколебался. Судя по тем отрывкам разговора, которые ему удалось расслышать, и скрежету бензинового шланга, Рейчел остановилась у бензоколонки, а там вполне могли оказаться несколько человек. Стоит подождать более удобного случая.

Еще раньше, в гараже, когда открыл багажник, он сразу заметил, что задняя стенка его представляет собой сплошную металлическую панель и у него не будет возможности просто сорвать заднее сиденье с креплений и проникнуть в машину. Более того, замок багажника не открывался изнутри, так как был закрыт металлической пластиной, привинченной винтами. К счастью, Шэдвей и Рейчел увлеклись собиранием бумаг по проекту «Уайлдкард», а Эрик тем временем успел схватить отвертку, снять пластину, забраться в багажник и закрыть крышку. Даже в темноте он мог найти замок, засунуть острие отвертки в механизм и без труда открыть его.

Если при следующей остановке он не услышит голосов, то сможет выпрыгнуть из багажника за пару секунд и схватить Рейчел раньше, чем она поймет, что произошло.

На бензоколонке, терпеливо и молча лежа в багажнике, Эрик дотронулся до лица руками, и ему показалось, что оно за это время еще как-то изменилось. К тому же, ощупав шею, плечи и большую часть своего тела, он почувствовал, что сложен теперь не так, как раньше.

Внезапно ему показалось, что его пальцы, скользя по коже, дотронулись до… чешуи.

От отвращения у него застучали зубы.

Он быстро прекратил изучать себя.

Но он хотел знать, во что превращается.

И в то же время не хотел этого знать.

Он боялся, что не перенесет, если узнает.

Он смутно подозревал, что, намеренно откорректировав небольшую часть своей генной системы, нарушил баланс в неизвестных жизненных химических процессах. Возможно, их и нельзя познать. Этот дисбаланс не был слишком серьезным до его смерти, но после его измененные клетки начали действовать непредсказуемо, заживление происходило с неестественной стремительностью и в пугающих масштабах. Эта деятельность – бурный поток гормонов роста и белков – каким-то образом разрушила генную стабильность, уничтожила биологический регулятор, который обеспечивал медленный-медленный, размеренный темп эволюции. Теперь же он эволюционировал с безумной скоростью. Правильнее было бы сказать, он деградировал, потому что его тело стремилось воссоздать древние формы, память о которых хранилась десятки миллионов лет в его генах. Он понимал, что с точки зрения умственной деятельности колеблется между привычным современным интеллектом Эрика Либена и чуждым сознанием нескольких примитивных человеческих предков. Он боялся, что деградирует как умственно, так и физически до какого-то непонятного существа, которого уже не помнило человечество, что перестанет быть Эриком Либеном и его личность растворится навсегда в доисторическом сознании обезьяны или рептилии.

Она виновата в том, что с ним случилось, – убила его, запустив в действие механизм его генетически измененных клеток. Он жаждал мести, жаждал до боли, хотел растерзать эту стерву, распороть ей брюхо, вырвать глаза, размозжить голову, разодрать хорошенькое лицо, это надменное, ненавистное лицо, сожрать ее язык, а затем припасть ртом к ее артериям, из которых бьет кровь, и пить, пить…

Он снова содрогнулся, только на этот раз то была дрожь примитивной потребности, дрожь нечеловеческого наслаждения и возбуждения.

Заправившись, Рейчел снова вернулась на шоссе, и Эрик опять впал в транс, убаюканный монотонностью движения. На этот раз его мысли были более странными, более похожими на сон, чем раньше. Он видел, как бежит, низко пригнувшись, по укутанной туманом местности; вдалеке на горизонте клубятся горы, и небо над ними такое чистое и темно-синее, каким он его никогда не видел, и тем не менее оно ему знакомо, как и окружающая его пышная растительность, никогда не встречавшаяся Эрику Либену, но хорошо известная какому-то другому существу внутри его. Затем он видит себя в этом полусне уже и вовсе не на ногах, он уже совсем другой, ползет на животе по теплой влажной земле, заползает на сгнивший ствол дерева, рвет его лапами с длинными когтями, срывает кору и трухлявую древесину, пока не добирается до огромного гнезда копошащихся личинок, в которое он жадно погружает свое лицо…

Охваченный темной первобытной дрожью, он застучал ногами по стенке багажника, что заставило его на короткое время очнуться от полусна, наполненного мрачными образами и мыслями. Потом сообразил, что стук может обеспокоить Рейчел, и прекратил.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация