И ведь прав, гад такой! До последнего слова – прав! Я вздохнула.
– Я так понимаю, решение за мной?
– Да, – рыкнул Валентин. Вскочил с места и заходил по комнате. Из-под светлых волос то появлялись, то опять пропадали лисьи уши. – И если хоть одна сволочь вякнет тебе хоть слово, я ей лично повышибаю зубы! Ясно всем?! Сколько бы вас тут ни было! Мы Юльке шкурками обязаны! Все!
Вадим очаровательно улыбнулся всем присутствующим и положил руку мне на плечо.
– Юля и мне жизнь спасала в свое время. Так что я поддерживаю любое ее решение. И не хочу превращать подругу в товар. Такого, как Мечислав, мы больше не найдем. А всякую сволочь сюда тащить – вам и самим не надо. Согласны?
Вампиры молчали. Я аккуратно сняла руку Вадима и прошлась по комнате, цокая каблучками.
– У меня нет выбора. Если я позволю ему умереть… доктор, какова вероятность моей смерти в случае разрыва печатей?
– Около шестидесяти процентов.
Медик явно понял мою игру, но ему не нравились оба варианта.
– А при попытке спасти его?
– Я не могу адекватно оценить вашу силу. Но я знаю, как вы размазали Альфонсо да Силва. Процентов семьдесят пять.
– Ну вот. Сами видите – пятнадцать процентов – ничтожная разница, – я развела руками. – Доктор, начинайте готовиться к операции. На время моей отключки главным оставляю Вадима. В случае моей смерти приказываю сделать все, чтобы обезопасить себя. Ферштейн? А, да! Шарль. Если со мной что-то случится…
– То и со мной тоже, – спокойно оборвал меня дракоша.
– Не поняла?
– Я могу снизить риск предстоящей операции, – спокойно сказал Шарль. – Если добавлю свою силу к твоей.
Я захлопала ресницами.
– Но… как?!
– Примитивно. Умирать – так вместе. После твоей смерти Альфонсо меня и на Луне достанет. Я пока не могу защититься от него. А вернуться обратно – хуже смерти.
Это я понимала. Но… может, его можно куда-нибудь вывезти?
– Альфонсо меня действительно везде найдет. Он пил мою кровь, я – его. Хоть и принудительно, но роли это не играет. На мне есть его привязки. Единственный способ их разрушить – это его смерть. А он пока умирать не собирается. Вы можете дать мне защиту. В этом я вчера убедился. Так что я могу – и я поделюсь с тобой своими силами!
Я чуть слюной не подавилась. Спасибо, Вадим вовремя по спине постучал, не дал захлебнуться изумлением. Шарль – и я? Наша совместная сила?! Но КАК?!
– Как это возможно? Твой дракон пока скован. И я не чувствую твою силу. И не смогу ничего сделать… я просто НЕ УМЕЮ!!!
Шарль выглядел подозрительно спокойным. Как игрок, поставивший все на тридцать шесть на рулетке.
– Это так. Но есть один способ, которым мы можем воспользоваться.
– ?
– Магия крови. Старая магия драконов. В этом мы сильны.
– Конкретнее! Ты забыл – у меня образования в этой области даже не ноль. Минус!
– Если мы смешиваем кровь, я становлюсь твоим кровным братом. Кровь, земля, вода, огонь, ветер… обряд старый, но надежный. Если поспешим – нам хватит на него и десять минут. А потом ты станешь чувствовать меня как брата. И я смогу отдать тебе столько сил, сколько нужно.
Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. Еще раз. И еще. Спокойно, Юля, спокойно. Глубокий вдох – глубокий выдох. И так двадцать раз подряд. Чтобы ткани мозга насытились кислородом – и работали в нормальном режиме.
– Шарль, а ты осознаешь, во что ввязываешься?
– Вполне.
– А может не вполне? Я ведь привязана к Мечиславу. И собираюсь тащить его из болота. Ты станешь моим братом – со всеми вытекающими из этого правами и обязанностями. Прав будет мало, проблем много. Что будет дальше – мне тоже неизвестно. И как ты…
– Молча! И осознанно! Юля, у тебя есть выбор? Или предложение получше? Хоть что-то?!
Нет. Ни-че-го. Шарль предлагает единственный выход. Где не хватит сил у одиночки, поможет команда. Я уже знала, что буду делать. Буду тащить этого клятого вампира. Что бы ни было. Как бы ни было. И единственное, что меня мучило – это судьба Шарля.
– Что надо для этого обряда?
– Ничего особенного. Развести костер где-нибудь под открытым небом. Лучше – из рябины, березы или дуба. Что будет рядом. И выделить нам чистый кинжал. Из железа или бронзы.
– У меня есть подходящий, – оживился Вадим. – Черная бронза. Лично с Крита привез. Сейчас принесу. Ребята, за мной! Готовить все будем. Юля, Шарль, мы вас позовем?
Я махнула рукой. Вампиры и оборотни улетучились – и мы с дракошей остались вдвоем. Втроем, если считать вампира. Но Мечислав (в кои-то веки!) был совершенно тих, недвижен и даже не пытался затащить меня в постель! Как приятно! Если бы можно было оставить его живым, но таким же… эээ… сексуально неактивным – лучшего и пожелать нельзя было бы!
Я прошлась по комнате еще раз – и остановилась нос к носу с Шарлем.
– Ты не обязан в этом участвовать.
Шарль не дрогнул и взгляда не отвел. В фиалковых глазах не горела, как это принято выражаться, отчаянная решимость. Просто… я отлично понимала, что легче было своротить Великую Китайскую стену, чем переубедить его.
– Знаю.
– Это смертельно опасно. И если мне не хватит сил… нам их не хватит, если что-то выйдет из-под контроля – помрем все.
– Юля, а что будет со мной, если ты умрешь? Та же смерть, но медленная. Сейчас я ставлю все на тебя. И надеюсь, что все получится.
Мне было жутко и больно. И – господи, ну не стою я такого! Я всего лишь соплюшка! А ребята…
За что?!
– Я не заслуживаю такого доверия.
– Позволь это решать мне.
– Ты понимаешь, что станешь моим кровным братом? Со всеми моими заскоками, сдвигами и родственниками – это очень хлопотная должность.
– А ты становишься моей сестрой. И получаешь весьма сомнительное сокровище с неустойчивой психикой. Я уж молчу о моих родственниках. А они до сих пор живы – мы, гады, живучие.
– Издеваешься? – прозрела я.
Шарль чуть улыбнулся.
– Пытаюсь отвлечь тебя от предстоящих великих свершений. У меня получилось?
– Получилось. Свинтус ты все-таки…
– А в семью впишусь?
Я хотела было пошутить, что хрюшки – к хрюшкам, плюшки – к плюшкам, не уточняя, кто из нас – кто, но потом передумала. Слишком уж небрежным тоном задан был вопрос. Слишком внимательными были фиолетовые глаза.
– Это надо еще с дедом поговорить. Но шансы у тебя есть.
И вдруг поняла, а ведь и правда – есть.
Чего греха таить? Дед постоянно повторяет мне, что не вечный. И надо как-то мне брать мозги в кулак и принимать у него дела. А у меня способностей к коммерции – ноль целых, минус десятых. И если в Америке в таких случаях создают фонд и нанимают управляющего, то у нас этот номер не пройдет. Сопрут все, вплоть до туалетной бумаги. Я и не замечу. А допускать этого не хочется. Дед старался, лапами упирался, а я промотаю… плохо.
