– Ведьма, – прошипела Дося.
Я улыбнулась. Или просто оскалилась?
– У тебя есть шанс, пока я не ведаю пределов своей силы. Рискнешь, гадина?
Потянулись холодные и тяжелые, словно капли в клепсидре, секунды. Дося сверлила меня глазами. А потом прошептала-прошипела:
– Риссскну.
– Что я должна сделать?
– Подойди и возсссьми меня зссса руки.
– И все?
– Зсссдесссь – всссе.
Я кивнула.
– Настя уйдет, как только мы сцепимся. Уговор?
– Уговор.
– Леонид! – рявкнула я.
А в ответ тишина.
– Я ссссейчасссс отпущу его.
– Да. Прекрати давить на моих людей. Твоя добыча – я, а не они.
Я не питала особых надежд. Если меня чуть не разделала та ловушка, что же со мной будет теперь?
Наверное, я умру.
Но сейчас мне не страшно. Я уже была – там. Когда вытаскивала вампира. И знаю – там не страшно. А еще у меня всегда есть надежда. Я просто пущу корни на своей любимой полянке чуть раньше. Разве это так плохо?
Не думаю.
Шатаясь, поднялся с пола Шарль. Пальцы Мечислава чуть расцепились. Давно пора. Так и сосуды пережмут – не заметишь. Мне только гангрены не хватало…
Черт, о чем я только думаю?! Меня же сейчас сожрут, а я…
Настя сделала крохотный шаг в сторону. Я шагнула вперед. Не осталось ничего, кроме отчаянной решимости.
– Я подхожу к тебе – и ты отпускаешь ее. Хорошо?
– Зсссамечательно.
И показалось мне на долю секунды, что во рту Доси мелькнул раздвоенный змеиный язык.
Я сделала шаг вперед.
– Юля…
Это Мечислав. Связался черт с младенцем… на свою голову! Моя смерть заденет и его. Увы. Но Шарль поможет, если что. Мы ведь теперь брат и сестра.
Я хотела сказать многое. Но времени не было. Ждала Дося. Ждало то существо. И я сделала еще один шаг вперед. Не оглядываясь.
Всего надо было пройти девять шагов. Так мало. Девять шагов до смерти.
Я – справлюсь.
Я сделала шаг. Второй. Вплотную подошла к Досе. И поглядела в глаза. Некогда голубые, сейчас они, словно катарактой, были затянуты черной пленкой.
Одержимость, – мелькнуло в голове.
Но как это могло помочь?
Вблизи было еще страшнее и больнее. Черные пятна скользили вокруг нее, сливаясь в единую змею. И я знала – стоит нам соприкоснуться, как вся эта мощь обрушится на меня. И цель у нее будет только одна.
ЖРАТЬ.
А так хотелось жить. Но иначе я поступить не могла.
– Отпусти Настю.
– Я обещал. Я ее не трону.
Откуда-то я знала, что со мной сейчас говорит именно овладевшая телом Доси сущность.
– Пусть уходит. Когда ты… активизируешься… я не хочу, чтобы пострадали ее дети.
– Дети? Пищшшша.
Дети?! Пища?! Багровая ярость плеснула волной, поглощая, затопляя разум и душу. Наши дети для тебя – пища, тварь?! Как мышки для гадюки?! Но сотня крыс сожрет и удава! И не поморщится.
– Пусть уходит.
Я вся дрожала от бешенства. Но существо, кажется, приняло это за страх. По губам Доси пробежала мерзкая ухмылочка.
– Ты свободна, лисичка. Иди.
Настя дернулась, попыталась сделать шаг – и осела на пол. Ноги ее не держали. Она попыталась ползти, кое-как цепляясь руками за пол, но с ее животом даже не смогла сдвинуться с места. И на лице ее был написан дикий, животный ужас. И страх. Не за себя, нет. За своих детей.
Дося откинула голову назад и расхохоталась.
Громко. Издевательски. Самоуверенно.
А меня словно кнутом стегнуло.
Смеешься, гадина?!
Ну так мы посмотрим, кто будет смеяться без последствий! Ты была сильна, пока я боялась! А сейчас…
Да я душу дьяволу заложу, чтобы ты, падла, сдохла!!!
Наверное, именно с такими чувствами шли в атаку наши солдаты.
Последний шаг дался мне легко и просто. Я вцепилась в запястья женщины и прошипела, как три гадюки:
– Хочешь мою душу?! Ну, так получи, мразссссь!!!
И ярость накрыла меня с головой, выжигая все, кроме одного яростного желания.
Я умру, но и тебя со мной зароют. Я уже ничего не боялась.
Ни боли, пронзившей все тело, словно ледяными кольями в сотне мест.
Ни смерти, злорадно ухмылявшейся из затянутых плесенью глаз.
Ни-че-го.
Я проваливалась в черноту… проваливалась, чтобы открыть глаза в той самой пустыне, где нашла Мечислава.
* * *
Красный песок. Кровавое небо над головой. И безумная, иссушающая жара. И в этой пустыне друг напротив друга стояли двое. Хотя стояли – громко сказано.
Стояла – я.
А второе…
Оно обвивалось вокруг меня.
Это действительно было что-то вроде змеи. Вроде, потому что на теле змеи была человеческая голова. Похожая на человеческую.
Вроде бы те же глаза, те же губы, те же скулы и нос…
И в то же время…
Это лицо было абсолютно чуждым всем людям. Слишком длинный нос с горбинкой. Слишком большие глаза с вертикальными зрачками. Белые глаза – с черными провалами в никуда. Слишком высокий лоб и узкие скулы. И острый, как игла, подбородок.
Змея обвивала меня так, что сложно было пошевелиться. Свободны пока еще были руки. Пока. Но гадина старалась притянуть их к моему телу.
А я вцепилась в нее чуть ниже головы.
Мы глядели друг другу прямо в глаза.
– Вот ты какой, – шипела я.
– Вот ты какая, – шипела гадина. Гад? А, неважно. Важно было другое. Вцепиться – и душить, душить мерзкую тварь. Не обращая внимания ни на что. Ни на жару, ни на боль во всем теле, ни на тяжесть…
Я буду держаться. Я не знаю, сколько пройдет времени, прежде чем я упаду.
Наверное, много. Я – сильная. А эта тварь сейчас ослабела. Именно поэтому я пока еще жива. Но победить я все равно не смогу. И тогда эта гадина заглянет в мои глаза – и прильнет последним поцелуем к губам, высасывая душу из тела.
И я исчезну. Или, что еще страшнее, стану ее слугой.
Пустыня, как ей и положено, была пуста. Но я все же ощущала, где-то далеко, на самой грани сознания, многоголосый шепот сотен и тысяч душ, поглощенных этой тварью. Они тоже были здесь. Но почему-то это существо не спешило натравить их на меня. Почему?
