Я покосился на госпожу коммандера: не дрогнув, она положила кусок пирога себе на тарелку, откусила, прожевала и одобрительно кивнула:
– Совсем неплохо, Пьер. Так давайте о библиотеке…
– Так я ничего о ней и не знаю, – удивлённо ответил бывший камердинер. – Я и бывал-то там всего несколько раз, когда господин граф болел, приносил ему книгу или там журнал какой. Пыль горничные вытирали, а в последние годы…
И он замолчал, жуя губами.
– Что – в последние годы? – не выдержал я.
– Так не было горничных никаких. Его сиятельство болел, никого не принимал… Он и раньше балов не устраивал, но всё-таки приезжали к нему друзья, несколько раз и компаниями.
– Ну и что? – я не понимал. – Не было горничных, то есть, в библиотеке не убирали?
– Я ж о том и толкую! Господин граф сколько-то книг забрал к себе в спальню, ими и обходился, ну, и журналами свежими. А большой зал заперли, и несколько лет уже не открывали.
– Вот как… – госпожа Редфилд задумалась, постукивая по столу пальцами. – Сделаем так: вы, Пьер, проведите нас на второй этаж и покажите, что где. Главным образом меня будут интересовать спальня и кабинет, а господина Дюпона – та самая давно запертая библиотека. Но первое, что вы сейчас сделаете – это вызовете сюда назначенного управляющего.
– Господина Клонеля? – кажется, Пьер не поверил своим ушам.
– А что, назначали ещё кого-то? Нет? Значит, Клонеля.
И тут я был поражён в самое сердце. Старик наотрез отказался связываться с этим полумифическим существом, управляющим. Твердил, что ему запрещено беспокоить мэтра.
Отказался! Когда госпожой коммандером ему был отдано совершенно недвусмысленное распоряжение!
Великая Матерь, да у меня бы язык не повернулся ей сказать «Нет!»…
Наконец госпожа Редфилд усмехнулась, покачала головой и сказала:
– Хорошо. Пьер. Сойдёмся на середине. Дайте мне номер коммуникатора господина Клонеля, и с ним свяжется мой помощник. И имейте в виду! Я могу получить эти данные в канцелярии мэра, но тогда не останется ни одной причины считаться с вами. Это понятно?
– Понятно…
С тяжёлым вздохом старик выдвинул ящик буфета, покопался в нём и вручил мне узкую полоску бумаги, где были нацарапаны несколько цифр.
– Давайте, Дюпон! – в голосе моей временной начальницы звучала странная смесь веселья и раздражения.
А ещё она очень внимательно смотрела на меня. Я вспомнил жившую у нас кошку, которая любила валяться на ветке дерева и делать вид, что спит. Вот на птиц она поглядывала примерно так же…
Глубоко вздохнув, я вытащил коммуникатор и стал набирать…
Лицо, появившееся на экране, мне не понравилось. Хотя бы тем, что пресловутый господин Клонель был как две капли воды похож на моего троюродного дядюшку Гийома. А этот старый сушёный карась за всю свою жизнь ни в чём хорошем замечен не был.
– Господин Клонель, – сказал я максимально сурово. – Я – Жак Дюпон, Служба магической безопасности. Вам надлежит незамедлительно прибыть в замок Буа-Жибо!
Лавиния с интересом естествоиспытателя наблюдала за тем, как непонятный пока управляющий закончит извиняться за то, что сможет прибыть только через три, ну, два с половиной часа, как юный библиотекарь, сдвинув брови, даёт ему это время, как погаснет экран коммуникатора…
– Отлично, – сказала она, хлопнув ладонью по столу. – Идёмте, Дюпон, мы за это время как раз осмотрим замок. Хотя бы главное. Пьер?..
– Да, госпожа коммандер, – старик аккуратно накрыл салфеткой недоеденный пирог и убрал его в буфет. – Пойдёмте. Только… я прошу прощения, не убирались в комнатах давно. Я-то на господский этаж и не поднимался, почитай, с самой смерти господина графа.
– Ничего страшного, – отмахнулась Лавиния. – Пусть пыль будет самой большой неприятностью, которую мы обретём в Буа-Жибо.
Архивариус открыл было рот, чтобы что-то сказать, но захлопнул его.
Глава 7
Ну да, я хотел спросить, не лучше ли пригласить из ближайшей деревни несколько женщин, чтобы они вымыли второй этаж. Ужасно не люблю пыль, сразу начинаю чихать. Но промолчал. Отчего-то подумалось мне, что госпожа Редфилд наверняка умеет не только кидаться огненными шарами и читать чужие мысли, должны быть у действительно сильного мага и более приземлённые умения.
Оказалось, что я прав! Началось это ещё на лестнице и выглядело, как ни странно, вполне обыденно: госпожа коммандер остановилась перед высоким, куда выше человеческого роста, зеркалом, в котором вместо трёх наших фигур отражались лишь неясные серые тени. Она покачала головой и спросила неожиданно:
– Дюпон, я забыла, какой стихией вы владеете?
– Воздухом, госпожа коммандер.
– Очень кстати. Тогда запоминайте формулу и жест… – и она быстро проговорила короткую и энергичную фразу на квенья2, после чего обвела хитро сложенными пальцами правой руки контуры зеркала.
Пласт пыли, словно ткань, свернулся в рулон, отплыл в сторону и лёг на пол.
– А?.. – слов у меня не нашлось, поэтому я закрыл рот, напрягся и попытался повторить фразу.
– Неплохо, – кивнула госпожа Редфилд. – Правда, таким образом вы бы пыль не убрали, а, так сказать, расчихали по всему помещению, но мы ещё потренируемся.
И мы потренировались…
Матерь Великая, я в жизни так не уставал от физической работы, как от этого несложного упражнения! У меня, кажется, даже уши вспотели, а пальцы правой руки навсегда сложились в тот замысловатый кукиш, которым следовало обозначать фронт работ.
Госпожа Редфилд одобрительно качала головой, а подлый старикашка Пьер следовал за нами в арьергарде и почти неслышно хихикал.
Правда, на пятый раз мне удалось очистить целиком одну из малых гостиных, и грозная начальница милостиво согласилась на короткий перерыв.
– Итак, начнём со спальни, – сказала она. – Ведите, Пьер!
Далеко идти не пришлось, как оказалось, мы как раз дошли до конца коридора, где и располагались хозяйские апартаменты. Пыль была скручена в тугой рулон, тяжёлые тёмные шторы раздвинуты, и комната оказалась большой, вполне светлой и очень разумно устроенной.
Широкая и невысокая кровать справа в глубине, так, чтобы не доходил сквозняк. У окна – большой пустой стол и тяжёлое кожаное кресло с высокой спинкой. Слева пара старомодных книжных шкафов, битком забитых толстыми томами. Несколько потемневших картин на стенах: пара портретов, на которых не разобрать даже, мужчина это или женщина, вроде бы пейзаж, неожиданный яркий натюрморт с лимоном и толстоногим бокалом.
– Господин граф в последние годы здесь в основном и жил, – с извиняющейся ноткой произнёс Пьер. – И обедал, и работал, и читал…
