– Начнём с простого, – с лёгкой издевкой заговорил Элвуд. – Покажи нам своё второе обличье, пума.
Через два места от Миллинга сидел Джеймс Бриджер. Я учуял его тревогу. Хорошо, что он здесь. Даже на расстоянии и без единого слова он мне помогает, я вспоминаю наши лесные тренировки. Я с трудом заставил себя расслабиться, как учил Бриджер. Внутри меня живёт пума, настоящая дикая пума, которая только что победила Билла Зорки. Но мне мешал голос внутри. Мой собственный голос.
Почему ты не мог просто проиграть, дурень!
Тимбукту, шептал я в ответ.
Теперь Миллинг до тебя доберётся!
Тимбукту!
У тебя есть шанс от него избавиться… Беги от него прочь…
Глубоко спряталась моя пума. Так глубоко, что и не найти.
– Извините, – произнёс я и сел на своё место.
Экзамен по превращению я провалил.
Принять решение
Как там выдерживали испытание все прочие, я уже не следил. Я очнулся, только когда экзамен закончился. Как только учителя с достоинством удалились, в зале начался ералаш. Ученики вскакивали с мест, обнимались от радости, жали друг другу руки. Некоторые ещё раз повторили лучшие эпизоды из только что сданного экзамена (Лерой, Клифф) или вполголоса жаловались, что им достался дурной противник (Джефри). В общем, стоял гвалт.
В этом гвалте я услышал шёпот Джефри мне в ухо:
– Я знал, что ты лузер!
– Лузер, который победил Билла Зорки, – выдохнул я, но волки были уже далеко.
Я мечтал скрыться в своей комнате, но Миллинг меня задержал:
– Поговорим наедине?
А разве у меня есть выбор?
В сопровождении его свиты мы удалились в кабинет человековедения.
– Ждите снаружи, – велел Миллинг, и его телохранители встали перед дверью в кабинет.
Я словно в первый раз рассматривал плакаты на стенах: известные фильмы, таблица человеческих причёсок, наш общий коллаж к теме «Что нам особенно нравится в людях и их мире». Я вырезал и наклеил фотографию шоколадного мороженого. Тень и Сумрак выбрали американские горки, Лерой – телевизор.
– Сядь.
Жёсткая жилистая рука придавила меня к стулу. Я же по-прежнему тупо пялился на шоколадное мороженое. Из-за этой штуки я предпочёл мир людей. Какой я тогда был маленький и глупый!
Миллинг сел напротив:
– Итак, превращение не удалось. – Он достал из кармана батончик шоколада и проглотил его в два укуса. – Но это не беда. Ты ещё молод. Я сам научился превращаться только годам к шестнадцати.
Фантик от шоколада упал на пол. Миллинг не обратил на это внимания.
– Правда? – удивился я.
– Честное слово. Но это не самое важное. Мне нужно, чтобы ты принял решение.
– Какое решение? – устало спросил я.
– Ты со мной или против меня? – Он, конечно, не забыл, как я сбежал из ресторана. – Мне понадобится твоя помощь, я ведь кое-что задумал. У меня много союзников, сотни оборотней на моей стороне. А всего по стране – тысячи. С каждым днём мы становимся всё сильнее. Но этого недостаточно, нам нужны хищники вроде тебя. Пумы-оборотни редки, но они мои ближайшие соратники.
Мне стало дурно:
– Вы хотите убивать людей. Как можно больше. Так ведь?
Неужели я осмелился высказать ему это прямо в лицо?! Что он теперь сделает? Убьёт меня, чтобы я его не выдал?
Миллинг засмеялся – даже приятно, тепло, почти душевно:
– Ты плохо знаешь людей, Караг. Ты не представляешь, как мы, оборотни, можем им по-настоящему навредить. Просто убить – это слишком примитивно.
Холли бы ответила, наверное: «Да, им можно гораздо больше навредить, если раздолбать их дурацкий телевизор!»
Но мне было не до шуток. У меня пересохло во рту. Мне бы воды глоток. Миллинг задумал нечто, о чём я даже не догадываюсь. Даже представить себе не могу.
– Что было с тем ножом, что вы мне подарили?
И этот вопрос не вывел Миллинга из себя:
– Просто маленький механизм. Ничего страшного.
– Он взорвался в воде!
– Ну и что? Ладно, в него было вмонтировано одно устройство, чтобы я смог узнать о тебе больше: что делаешь, что говоришь. Увы, не сработало. Не важно. – Он рассмеялся и пожал плечами.
Значит, он за мной следил. И теперь так легко в этом признаётся.
– Ты хочешь знать, что ты получишь, если стаешь моим союзником? Делаю тебе предложение, Караг. Ты рассказывал мне, что не можешь найти свою семью. Если ты забыл, я человек влиятельный… и могущественный оборотень. Если встанешь на мою сторону, я помогу тебе найти твоих родных.
Меня кольнуло в сердце:
– Вы знаете, где они?
– Нет. Пока. Но это легко выяснить. Мне легко. А сам ты не справишься.
Мне так захотелось к семье, в горы, что я весь скрючился на стуле. Хочу к родителям, к сестре! Снова наши дикие игры в подлеске, уютная нора, выстланная сухой травой, – и все вместе, уютно, тепло, в любви. И наша охота, натянутые нервы, адреналин.
– Подумай и дай мне знать. Завтра вечером сообщи мне своё решение. Ты знаешь, где меня найти. – Миллинг встал.
Принять решение до завтра?! Я сойду с ума…
Но Миллинг уже вышел. В коридоре затихли его шаги и шаги свиты.
Я без сил опустил голову на руки. Вот я попал!
– Может, они здесь? – Дверь распахнулась, и на пороге возникло добродушное лицо Брэндона. – Наконец-то мы тебя нашли! Что ты тут делаешь? Пытаешься понять людей?
Я молча помотал головой, мелко дрожа всем телом:
– Мне надо на воздух.
На природу. Одичать ненадолго. Подумать, как выйти живым из этой истории.
– На воздух? Сейчас? – удивился Брэндон. – Уже темно, экзамены затянулись.
– Сейчас! – повторил я и пошёл к выходу.
– Хочешь, мы с Холли пойдём с тобой? – с сомнением спросил Брэндон. – Да, точно, мы идём с тобой. После этого чёртова провала на экзамене тебя лучше не оставлять одного.
– Брэндон, ты настоящий друг, но сейчас мне нужно побыть одному. Извини.
– Но я бы тебя защитил, – обиделся Брэндон. – Я же сильный, ты знаешь.
– Знаю, – я невольно улыбнулся и обнял друга. – Ты всегда со мной, спасибо тебе.
– Ну ты чего, как будто прощаешься!
– Передай всем от меня привет, – попросил я и отправился в чернильно-чёрную звёздную ночь в Скалистых горах.
