Вот и отлично – есть повод прогуляться. Заодно посмотрю, нет ли здесь еще чего интересного. Правда, в такой темноте мало что увидишь…
Я вышел к площади и обнаружил, что там стоит автобус. Но не тот, в котором привезли нас, а другой – маленький, красный. Наверное, на нем еще какие-то ребята приехали? Я осторожно подошел к автобусу – пустой, и двери закрыты. И вокруг никого.
Огляделся. У дома, в котором сидел начальник, стояли люди. Вот влип! Я стою в тени автобуса, но стоит мне выйти, меня заметят, начнут приставать – что я тут делаю, и сразу отправят обратно. А возвращаться в корпус мне пока не хотелось.
Они о чем-то говорят, но так тихо…
– Врач приехал?
Это сказал тот высокий мрачный дядька, который встречал нас у дома. Надо же, все слышно!
– Да, это мамина подруга. Хороший специалист. Мы ее поселили в дальнем доме, и оборудование доставили.
Это не Маша. Это какой-то мужчина.
– Она в курсе?
Я насторожился. В курсе чего?
– Нет, для нее это просто лагерь для ослабленных детей. Она предупреждена, что могут быть неожиданности в медицинском плане, но какие – не знает.
– А мы – знаем? – печально спросил дядька и махнул рукой.
Теперь я их видел почти что отчетливо. Только серыми какими-то. Ну, ясно – света-то мало: все небо тучами заволокло.
Я ждал, что они еще что-то скажут, но они больше не стали ничего говорить и разошлись. Причем дядька пошел в дом, а мужчина – к автобусу, и я обмер. Сейчас он меня увидит!
За несколько шагов до автобуса он остановился, пристально посмотрел на меня и резко свернул по дорожке к крайним домам.
Он меня увидел. Он точно меня увидел! Но почему-то не захотел со мной встречаться. Почему?!
Ладно, поглядим…
Я тщательно замаскировался, причем подстраховался и замаскировался «от наблюдателя». И пошел вслед за ним.
Он не оглядывался, шагал себе и шагал, пока не пришел к домику, в котором горел свет. Постучал и зашел. Тогда я подошел к окну и напряг слух.
– Татьяна Викторовна, как устроились?
– Хорошо, – сдержанно ответила пожилая женщина. – Мне бы хотелось осмотреть ребят перед завтраком, раз уж сегодня не успели.
– Это мы устроим, – туманно пообещал парень. Он был моложе моего отца. Лет двадцать пять, наверное. – Ужин у нас, к сожалению…
– Ничего, – улыбнулась Татьяна Викторовна. – Ужин отдадим врагу, как говорится. Но я буду проверять качество еды для детей, – предупредила она.
Парень чуть не поперхнулся. Похоже, он не предполагал, что нас надо кормить.
– Каша… манная… Это хорошая еда для детей? – осторожно спросил он.
– Да, но еще надо добавить сливочное масло и вареное яйцо, – уверенно кивнула Татьяна Викторовна.
– Да, конечно, – он торопливо распрощался и вышел. Видимо, боялся, что она еще что-то предложит к завтраку.
Он вышел на крыльцо, перевел дыхание и проговорил:
– Вареное яйцо! С ума сойти! Ты чего тут делаешь?
Он это сказал без перерыва, и я не понял, с каким вареным яйцом он разговаривает.
– Я тебе говорю, – посмотрел он на меня.
– Мне?
– Ну да. Тебе спать пора…
И тут он осекся. Я понял его: для Волков сон сейчас – это не самый лучший способ проводить время.
– Гуляю, – спокойно ответил я. Понятно: даже сложная маскировка меня здесь не спасет. Разве только от врачихи прятаться?
– Ты кто?
– Женя Волчков.
Он посмотрел на меня пристально.
«Значит, Оборотень охотится за тобой? А с виду пацан как пацан…»
– А если за мной, так что? – огрызнулся я. Надоело мне все это!
– Ни фига себе… – вытаращился он на меня.
– А че такое? – выпалил я.
– Да так. «Небо голубое». Что я сказал?
Он что, свихнулся тут из-за завтрака?
– Да мы и без вареного яйца обойдемся, – успокаивающе сказал я и сделал осторожный шаг в сторону. – И без каши…
– Стой! – он схватил меня за плечо. – «Конь с рогами».
– Чего? Какой конь? Я не конь с рогами. Дядь, пусти! Я спать пойду! Чес-слово!
Все, он точно свихнулся! Вот влип!
Тут он рассмеялся и потащил меня к домику, где сидел тот дядька.
Все, я не жилец…
Правда, может, тот дядька нормальный? Его разговорами про завтрак не пытали, с ним договорюсь как-нибудь. И я пошел уже спокойно.
– Михаил Петрович! – с порога заорал парень. – Знакомьтесь, это Женя Волчков! Он на третьем уровне!
Какие уровни? Я ничего не понимал. Но дядька все понял, привстал и окинул меня взглядом:
– Не путаешь, Дима?
– Нет. Вот смотрите! «Женя, садись».
Я огляделся – у стола, за которым сидел дядька, есть табурет. Я на него и сел. А чего не сесть, раз предлагают?
– Вот видите! – ликовал парень. Чего это он, интересно, так радуется? Я подумал и встал. Может, он псих, а я его слушаюсь.
«Садись!» – скомандовал и дядька.
Я сел. Надо так надо.
– Да, дела. Тебе сколько лет?
– Двенадцать.
– Родители?
Я промолчал. Не хотел сразу рассказывать всю свою историю.
– Ладно. Книга с собой?
– С собой. В рюкзаке.
– На каком уроке остановился?
– Три первых урока прошел. И еще из середины один.
– Какой? Номер помнишь?
– Тридцать пятый.
Они переглянулись. Интересно, что не так?
– Значит, маскировка, десятикратное ускорение, Сила ветра и лечение, – утвердительно сказал дядька.
– Почему десятикратное? – удивился я. – Еще и стократное умею. Только ненадолго. А потом валяешься как дохлый, потому что сил нет…
– Стократное?! Ты не путаешь? – недоверчиво спросил Дима.
– Нет. Я в битве с Оборотнем использовал, точно помню…
Они опять переглянулись.
– Ты хочешь сказать, что дрался с Черным Вороном? – спросил Михаил Петрович.
– Ну да…
– Ни фига себе! – восхищенно сказал Дима и уселся на подоконник. А Михаил Петрович велел:
– Рассказывай!
И я рассказал все: и о том, как Черный Ворон стал меня преследовать, и как ночью мы встретились на школьном стадионе, и как мы дрались. От меня потребовали подробностей, и я постарался все вспомнить. И про молнию рассказал, и про ускорение. И про своих настоящих родителей рассказал тоже.
