Со времени становления «союза семи», Объединенных Арабских Эмиратов, страна эта добилась действительно многого. Притом в рекордно короткие сроки. Племена небогатых в прошлом шейхств «жемчужного пояса Аравии», как называли земли Аравийского побережья Персидского залива русские купцы, хаживавшие за «зернами гурмыжскими», то есть за жемчугом ормузским, бойким рынком по торговле которым являлось островное Королевство Ормуз, лежавшее на одноименном острове у входа в Персидский залив, живут сегодня в достатке и благополучии. И надо сказать, что способствовали тому не только удача и обнаруженная там нефть. Зримые успехи ОАЭ в экономике и социальной жизни – это и проявление на практике жизненной мудрости, коммерческой сметки, делового чутья и политической прозорливости правящих в семи эмиратах ОАЭ династий, представленных древними семейно-родовыми кланами.
Видное место в торговле земель Аш-Шамал, нынешних ОАЭ, занимали в прошлом, как явствует из донесений дипломатов Российской империи, контрабанда оружием и работорговля. Потому-то, с подачи англичан, их долгое время и повсюду в мире именовали Побережьем пиратов и Невольничьим берегом. «Наиболее обширным» из племенных уделов-владений на Невольничьем берегу русский консул в Бушире статский советник Петр Егорович Панафидин (1848—?) называл в своих заметках, посвященных этой местности, Абу-Даби. Шейхство Дубай величал «центром ввозной и вывозной торговли» Юго-Восточной Аравии (22).
Обитатели Берега пиратов, сообщал в своем «Историческом обзоре северо-восточного побережья Аравийского полуострова» (1904) посол Российской империи в Константинополе Иван Алексеевич Зиновьев (1835–1917), занимались грабежом торговых судов в море и прибрежных поселений. Дерзость их дошла до того, что шейх главного «разбойничьего гнезда» в Ра’с-эль-Хайме, вождь племен кавасим, «потребовал от английского правительства уплаты дани взамен обязательства не трогать британские суда». Англичане ответили тем, что направили к Берегу пиратов военно-морскую экспедицию под началом полковника Смита. Ра’с-эль-Хайму основательно разрушили; 50 парусников, стоявших на якоре в ее порту, – сожгли (23).
Не обошел вниманием И. А. Зиновьев в своем информационно-справочном материале и карательную экспедицию англичан против племен кавасим, предпринятую в декабре 1819 – январе 1820 гг. под командованием Уильяма Кейра Гранта (1771–1852). Следствием данной экспедиции, в ходе которой англичанам, вслед за Ра’с-эль-Хаймой, «изъявили покорность» под жерлами орудий британских кораблей и шейхи других племенных уделов Берега пиратов (Умм-эль-Кайвайна, Дубая, Абу-Даби и Шарджи), стало заключение с Британской империей силой навязанного им Генерального договора о мире (1820). Примечателен он тем, что лишил шейхства в землях Аш-Шамал знамен, унаследованных ими от предков. «Усмиренные арабы», как фигурировали племена Аш-Шамал в этом документе, должны были иметь впредь стяг единого одразца – «белый, пронизанный красным», с надписями или без них на нем по их усмотрению. Такой флаг, по задумке англичан, должен был «отличать в море» суда «арабов лояльных», то есть принадлежавших шейхствам, вошедшим в договорные отношения с англичанами, от судов всех других арабов Прибрежной Аравии, то есть не подпавших еще под британский протекторат.
Для наблюдения за исполнением шейхами Пиратского берега договоров, заключенных ими с Британской империей, и взятых на себя обязательств англичане учредили в Шардже пост политического агента (24). Шейхства Аш-Шамал, силой поставленные под английский протекторат, пробыли под ним 150 лет.
Отзываясь о коренных жителях земель Аш-Шамал, будь то Абу-Даби или Дубая, Ра’с-эль-Хаймы или Шарджи, русские путешественники и дипломаты обращали внимание на такую, «общую для всех них черту характера», как «благородное сочетание решимости и мужества, чувства собственного достоинства и гордости за свой род и племя». Правилом их повседневной жизни было строгое следование обычаям, традициям и заветам предков. Самым драгоценным в ней, по их выражению, они считали свободу. Превыше всего ставили честь – семьи, рода и племени.
Для того чтобы понять, что представляли собой шейхства ОАЭ до обретения независимости и образования федерации, на каком социально-экономическом уровне находились, приведем несколько фактов.
Первый телеграф в землях нынешних ОАЭ заработал в 1930 г., в Шардже. Там же появился и первый радиоприемник в этом крае, в 1934 г., и начала радиовещание в 1969 г. первая радиостанция – «Голос побережья». «Обладателем» второго радиоприемника местные краеведы называют Дубай, а его владельцем – господина Кандита, представителя крупного английского торгового дома «Грей Маккензи». Первое почтовое отделение здесь начало функционировать только в 1948 г., в Дубае, под патронажем того же английского торгового дома «Грей Маккензи». Дубай стал «родиной» и первого на территории нынешних ОАЭ банковского учреждения – отделения английского банка «Миддл Ист Бэнк», открытого в 1940-х годах. Банк этот, хорошо известный в западных финансовых кругах, выдавал местным негоциантам своего рода пропуска в мир крупного бизнеса, выступал гарантом их финансовой состоятельности. Первый национальный коммерческий банк на территории нынешних ОАЭ открылся в конце 1950-х годов – в Дубае (25).
В 1958 г., рассказывает Джеффри Бибби, автор увлекательной книги «В поисках Дильмуна», когда он прибыл на самолете в Абу-Даби, в один из богатейших и самых благоустроенных в наши дни городов мира, то не увидел там ни таможенного поста, ни пункта паспортного контроля. Да и самого аэропорта, как такового, еще не существовало, поскольку воздушного сообщения тогда с Абу-Даби не имелось. Взлетно-посадочная полоса представляла собой неширокую, выложенную из соляных плит дорожку. Соорудила ее и исключительно для собственных нужд английская нефтяная компания, занимавшаяся в Абу-Даби геолоразведочными работами. Сойдя с этой дорожки, человек по щиколотки погружался в песок. Центр Абу-Даби, нынешней красавицы-столицы одноименного эмирата и ОАЭ, украшали лишь несколько каменных строений: Белый форт, где размещалась резиденция правителя Абу-Даби; а также здания полиции, британской дипломатической миссии и английской нефтяной компании.
Много интересного из жизни Абу-Даби 1970-1980-х годов поведала журналистам миссис Джозелин Хендерсон, супруга мистера Эдварда Хендерсона, последнего английского политического агента в землях Аш-Шамал. Прибыл он в Аравию в конце 1940-х годов. Хорошо говорил по-арабски. В 1958 г. стал политическим агентом в Абу-Даби, где, кстати, и прожил до конца жизни (умер в 1995 г.). Свободное время, по словам миссис Джозелин, женщины английской колонии в Абу-Даби проводили в основном на территории британского посольства, где дипломаты разбили небольшой парк и обустроили тенисный корт. Англичанок нарасхват приглашали к себе в гости местные знатные дамы, желавшие услышать что-нибудь интересное и о самой Англии, и о британских колониях. Сегодня, когда аравитянки свободно путешествуют по всему миру, говорила миссис Джозелин (сами англичане величали ее, к слову, Дамой Абу-Даби), они уже не проявляют прежнего интереса к британкам, их единственному некогда источнику новостей о «мире женщин в чужих землях».
Супруги Хендерсон, которых автору этой книги довелось знать лично, искренне любили Абу-Даби. И местные арабы чувствовали это. Неслучайно, думается, с 1975 г. супружеская чета Хендерсон, очевидцы происшедших в жизни Абу-Даби, воистину, фантастических изменений, проживали в эмирате в качестве почетных гостей правящего семейства Аль Нахайан, людей гостеприимных и щедрых, высоко ценящих в иностранцах открытость, честность и желание понять арабов Аравии, познать их язык, обычаи и нравы (26).
