Британцам, сообщает А. Круглов, несмотря на все их старания, никак не удавалось прибрать к рукам семейство Аль Тани. Шейх Мухаммад ибн Аль Тани «долго оставался вне сферы влияния англичан». И только в 1868 г. английский политический резидент в Персидском заливе смог «склонить его к подписанию договора о мире» (15). Договора, заметим, не «вечного», как того хотели англичане, такого же, как они заключили ранее с шейхами Оманского побережья и с правителем Бахрейна, а временного. В соответствии с этим документом Англия признала шейха Мухаммада независимым правителем Катара.
Османскую империю такой разворот дела, указывает А. Круглов, никак не устраивал. Она стремилась не допустить «подпадания Катара под протекторат Англии». Делала все возможное, чтобы заставить шейха Мухаммада принять вассалитет Порты и разорвать все связи с Англией. Однако шейх Мухаммад, правитель мудрый и расчетливый, предпочитал «сохранять отношения с обеими силами», балансируя между ними и используя их в своих интересах.
Таким же «правителем, ловким и изворотливым», А. Круглов характеризует и шейха Джасима ибн Мухаммада Аль Тани (властвовал 1878–1913). Приняв сюзеренитет турок, чтобы пресечь претензии Бахрейна на Зубару, он оставался «почти полновластным хозяином» своего удела, докладывал А. Круглов, «распоряжаясь в нем по своему усмотрению». «Податей никаких не платил», обязанностей перед Портой почти никаких не нес, а турецких чиновников «попросту третировал».
Провинция Эль-Катар, отмечал в одном из своих донесений (21.05.1898) А. Круглов, «не отличаясь спокойствием, почти постоянно служила предметом заботы турецких военных властей, как в Багдаде, так и в Костантинополе». Англичане, «проявлявшие повышенный интерес к этой местности, не переставали посылать туда своих агентов». Открыто «сносились с шейхом Джасимом напрямую, и, по-видимому, небезуспешно. Ловкий шейх этот давно уже понял свое положение. И, сообразно обстоятельствам, несмотря на звание каймакама [вице-губернатора] турецкой службы, заигрывал то с одним, то с другим правительством».
Увлекательный рассказ о Катаре начала XX столетия содержится в работе русского дипломата-востоковеда, первого консула Российской империи в Басре, Александра Алексеевича Адамова (1870-?) «Ирак Арабский. Бассорский вилайэт в его прошлом и настоящем» (СПб, 1912). Население Катара, «ввиду исключительной бесплодности полуострова», пишет он, жило в основном морем. Оно давало катарцам «пищу в виде рыбы и средства к безбедному существованию в виде заработка от жемчужной ловли». Одну половину года катарцы посвящали «жемчужной охоте», а в течение другой занимались «рыбной ловлей и морской торговлей». Так что, строго говоря, свидетельствует А. Адамов, катарцы-мужчины почти все время проводили в море; на берегу оставались только женщины, дети и старики (16). Расквартированных там турецких солдат, заболевавших малярией, отправляли на лечение в Багдад. После захода солнца находиться вне стен населенных пунктов было небезопасно.
Древнеримский писатель-эрудит Плиний Старший (23–79), автор «Естественной истории», крупнейшего энциклопедического сочинения античности, первым из античных авторов упомянул в своих трудах о «стране Катар». Ее жителей он именовал словом «каттари». Отзывался о них как о кочевниках, передвигавшихся с места на место в поисках воды и пищи.
Нынешний Катарский полуостров впервые обозначил на карте Клавдий Птолемей (ок. 100 – ок. 170), позднеэллинский астроном и географ, живший и работавший в Александрии Египетской (полуостров этот фигурирует у него под названием Катура).
Основа основ «свода правил достойной жизни» коренных катарцев – это Коран. Истинный мусульманин-аравиец, говорят они, ведет образ жизни достойный, если совершает предписанные Кораном «дела добрые» и поступки богоугодные, и «отстраняется от дел злых», порочащих его честь и достоинство.
«Пребывая на белом свете, важно жить правильно», – сказывают в племенах Катара. В их понимании это значит – следовать заветам-наставлениям Пророка Мухаммада, не забывать обычаев и традиций предков, и их увлечений: охоту с ловчими птицами, верблюжьи бега и скачки на лошадях. Охота с соколом – один из сохранившихся и высоко чтимых в Катаре «атрибутов жизни предков», излюбленное времяпрепровождение состоятельных катарцев, важная составляющая церемониала приема в Катаре почетных гостей из числа династий, правящих в монархиях Аравии.
Основа экономики Катара – нефтегазовый сектор. Катар – третья страна в мире по ресурсам природного газа (владеет примерно 14 % общемировых доказанных запасов природного газа). Впереди только Россия (24,6 %) и Иран (16,9 %). Доходы от экспорта газа составляют 55 % бюджета Катара. Катар – крупнейший экспортер природного сжиженного газа (СПГ) в мире и мировой лидер по сжижению газа. На Катар приходится примерно 31,8 % от общемирового экспорта СПГ.
Нефтегазовая отрасль обеспечивает до 60 % ВВП страны, около 85 % экспортных поступлений и 70 % государственных доходов.
Катар – участник, наряду с ОАЭ и Оманом, первой в зоне Персидского залива межгосударственной газопроводной сети по транспортировке природного газа в обход Ормузского пролива. По этому газопроводу (Dolfin, введен в строй в 2007 г., стоимость проекта $3,5 млрд.) катарский газ из Ра’с Лаффана поступает в ОАЭ, а оттуда – в Оман.
Часть VIII
Советский Союз и Бахрейн (29 сентября 1990 г. – декабрь 1991 г.)
Портрет взаимоотношений в интерьере времени
14 августа 1971 г. Бахрейн обрел независимость. 18 августа 1971 г. Советский Союз заявил о признании Бахрейна суверенным государством, и высказал готовность установить с ним дипломатические отношения и обменяться послами. В ответной телеграмме от 24 августа 1971 г. эмир Бахрейна, шейх ‘Иса, выразил руководству СССР благодарность за признание суверенного статуса Бахрейна, однако от установления дипломатических отношений уклонился. До осени 1990 г. взаимоотношения СССР с Бахрейном ограничивались контактами дипломатов в третьих странах. И только 28 сентября 1990 г. в Нью-Йорке, на встрече министров иностранных дел СССР и Бахрейна, Э. А. Шеварднадзе и Мухаммада ибн Мубарака Аль Халифы, была достигнута договоренность об установлении (с 29 сентября 1990 г.) дипломатических отношений и обмене дипломатическими представителями на уровне послов. В советско-бахрейнском коммюнике отмечалось, что «достигнутая договоренность отвечает целям развития международного сотрудничества, упрочения мира, укрепления региональной и всеобщей безопасности». Посол СССР Анатолий Николаевич Гаврюшенко (1939–1992) вручил верительные грамоты в Манаме 30 июля 1991 г. (агреман получил 15.02.1991 г.). В декабре 1991 г. Бахрейн признал Российскую Федерацию в качестве правопреемницы СССР. Посол Бахрейна в Москве приступил к исполнению своих обязанностей уже после распада Советского Союза (верительные грамоты вручил в феврале 1992 г.).
Нормализации советско-бахрейнских отношений долгое время мешала Англия. 15 августа 1971 г., то есть на следующий же день после объявления независимости Бахрейна (14.08.1971), состоялось подписание бахрейнско-английского договора о дружбе (сроком на 10 лет), заменившего собой все ранее заключенные между ними договоры и соглашения. Освободившись от протектората Англии, под которым Бахрейн находился с 1861 г., правящее там семейство Аль Халифа по-прежнему продолжало рассматривать Англию в качестве гаранта в деле обеспечения национальной безопасности, и к мнению Лондона непременно прислушивалось.
