«Оценивая отдельные этапы советской политики Сауда, – писал в донесении (от 01.07.1933) в Москву Н. Тюрякулов, – приходится констатировать, что он идет на те или иные уступки нам и проявляет готовность к сближению с нами по мере того, как ухудшается его положение» (87).
Вопрос о «советской торговле» в королевства все еще оставался, по выражению Н. Тюрякулова, «весьма и весьма деликатным». У местного купечества, сообщал он, состоявшего в тесных отношениях с англичанами и «обрабатывавшегося ими», сохранялись опасения насчет возможности повторения пресловутого «советского демпинга». Англичане в контактах с ними, не переставая, твердили о «советской торговой экспансии». В нашу миссию в Джидде, докладывал Н. Тюрякулов, зачастили местные торговцы. Одни из них приходят с предложениями о сотрудничестве, другие – с тем, чтобы выяснить наши планы и намерения, узнать, не будут ли они чреваты для них какими-либо неожиданностями и опасностями. Но вот что интересно, замечает полпред, при этом все они стараются опередить друг друга в том, чтобы «заполучить нашу торговлю в свои руки», обрести монопольное право на коммерцию с советскими товарами. И нам поэтому, дабы не упустить момент, следовало бы поторопиться (88).
На основании информации, полученной от Н. Тюрякулова, НКИД обратился с запросом в НКВТ насчет планов по возобновлению советской торговли в Хиджазе. «Вопрос о проведении торговых операций в Хиджазе, – говорилось в ответе зам. начальника Восточного сектора НКВТ тов. Кельманзона (17.06.1933), – упирается в отсутствие там нашего торгового работника. К подбору кандидата для ведения торговых операций в Хиджазе мы уже приступили» (89).
Имея в виду активизировать нашу торговлю в Аравии, Н. Тюрякулов предлагал возобновить проведение торговых выставок в Хиджазе и в Йемене. НКИД предложение полпреда поддержал. Советские же внешнеторговые организации, судя по тем документам, что сохранились в архивах, реагировали на него вяло и вели себя нерасторопно. По сведениям, поступающим из Всесоюзной Торговой Палаты, информировал НКИД руководство НКВТ, «отгрузка экспонатов, предназначенных для выставки-продажи в Хиджазе и Йемене, проходит крайне неудовлетворительно». Более того, по сообщению нашего полпреда в Джидде, «в целом ряде случаев плохая упаковка привела к значительному проценту боя и поломки некоторых уже прибывших в Аравию экспонатов» (90).
В августе 1933 г., в донесении в НКИД (от 27.08.1933), Н. Тюрякулов вновь указал на необходимость скорейшего, как можно, направления в Хиджаз «представителя наших торговых организаций», чтобы вместе с полпредством «наметить дальнейшую линию поведения» в торговых делах. «Прошу поставить меня в известность, – писал он, – о дальнейших видах НКВТ насчет работы в Хиджазе». Пусть НКВТ начнет уже «хотя бы с изучения рынка и ознакомления с условиями работы в Хиджазе. Пусть представитель НКИТ войдет в контакт с местным купечеством и выслушет его требования и пожелания» (91).
Особого внимания заслуживает информация 1-го Восточного отдела НКИД, направленная в «Наркомтяжпром» (11.05.1933). «Хиджазские власти, – говорится в ней, – обратились с просьбой к нашему полпредству помочь им в определении образцов минералов, обнаруженных на территории Хиджаза». Полпред интересуется, можно ли «образцы этих минералов переслать для анализа в одно из наших научных учреждений» (92).
Нерасторопная и вялая реакция советских внешнеторговых ведомств и организаций на обращения саудовцев и предложения нашего полпреда по вопросам торговли – все это указывало на то, что интерес к Хиджазу в Москве постепенно затухал.
В феврале 1934 г. секретарь полпредства Шакир Измайлов, исполнявший тогда, в отсутствие полпреда, обязанности временного поверенного в делах СССР в королевстве, направил даже записку в Секретариат ВКП (б) (19.02.1934), имея в виду привлечь внимание руководства нашей страны к нерасторпности советских внешнеторговых организаций. Значимые в торговом отношении «красно-морский бассейн и связанный с ним иракский и южноперсидский участок, – уведомлял он, – как бы затерялись в бюрократической системе НКВТ» (93).
В 1934 г. саудовцы в очередной раз обратились к Москве с запросом о получении товарного кредита. Дабы склонить советское правительство к предоставлению такового, напомнили Москве об их намерении «обсудить вопрос о приобретении в СССР оружия всех видов». Реакция Москвы была отрицательной.
13 апреля 1934 г. зам. наркоминдела Л. М. Карахан направил полпреду Н. Тюрякулову инструктивное письмо следующего содержания: «Так или иначе, – отмечалось в нем, – обстановка такова, что рассчитывать на серьезное обсуждение у нас запроса Ибн Сауда о предоставлении торговых, да еще и военных кредитов не приходится. Это дело необходимо тактично замолчать, а если саудовцы будут снова возвращаться к нему, то им нужно будет сказать, что задержка в урегулировании нефтяного долга создала крайне неблагоприятную обстановку, и советское правительство поставленный им [Ибн Са’удом] вопрос не обсуждало» (94).
Согласно инструкции НКИД, наше полпредство в Джидде внимательно наблюдало за развитем обстановки в Асире и за положением дел во взаимоотношениях Ибн Са’уда с йменским имамом Йахйей. Так, в донесении от 25.02.1933 г. Н. Тюрякулов сообщал: «С Асиром покончено. Командующему саудовскими войсками Абдель Азизу ибн Мухаммаду (шаммарец, бывший эмир Хаиля) приказано навести порядок в крае и упорядочить управление. Несколько неопределеннее обстоит дело с Хасаном аль-Идриси и Абдель Ваххабом аль-Идриси. Они – в Йемене. Имам ходатайствовал перед Ибн Саудом об амнистии Идрисидов и их людей, бежавших в Йемен. Сауд удовлетворил ходатайство имама, поставив при этом в качестве основного условия возвращение их на родину» (95).
В донесении от 18 марта 1933 г., касаясь темы об Асире, Н. Тюрякулов докладывал: «Восстание в Асире в общем подавлено. Идриси еще не выдан йеменцами. Сейид Али Идриси (племянник и противник Хасана ал-Идриси), который все время жил в Эр-Рияде, недели три тому назад пытался бежать… Пойман и посажен в риядскую тюрьму» (96).
Представляется целесообразным вкратце познакомить читателя с событиями, о которых идет речь в приведенных выше донесениях нашего полпреда.
Имам Йахйа ибн Мухаммад Хамид ад-Дин, властелин Йеменского Мутаваккилийского королевства (правил 1918–1948), мечтал о возрождении Великого Йемена, с землями от Тихамы на западе до Дофара на востоке, и от Адена на юге до Хиджаза на севере. Его действия на этом направлении наталкивались на сопротивление со стороны Идрисидов на западе (в Тихаме), Са’удитов на севере и британцев на юге.
Вначале Идрисиды в противостоянии с имамом Йахйей опирались на англичан, союзниками которых они выступали в англо-турецкой схватке за Йемен. В 1915 г. британцы подписали с Идрисидами договор, по которому гарантировали им защиту при условии их совместных с ними действий против Турции. Стали снабжать правителя Асира оружием и деньгами (97).
В 1925 г. имам Йахйа развернул широкое наступление на Асир. Правильно оценивая свои силы и возможности, Идрисиды недвусмысленно дали понять, что готовы были бы заключить с ним соглашение о мире, но взамен предоставления им права управлять Асиром от его имени. Имам Йахйа с таким условием не согласился. Он считал Идрисидов, выходцев из Марокко, также как англичан и турок, «незваными чужаками», выпроводить которых из земель Йемена надлежало непременно.
