Полпредство вновь возглавил К. Хакимов (назначение на пост полпреда в Джидде состоялось 7 декабря 1935 г., а 25 марта 1936 г. он вручил верительные грамоты королю Ибн Са’уду). Его доверительные отношения с королем, авторитет при дворе Ибн Са’уда и умение находить общий язык с арабами сделали свое дело – политический диалог возобновился, оживились коммерческие связи. «Создается впечатление, – сообщал К. Хакимов, – что мое появление было воспринято ими как знак оживления нашей работы после продолжительного затишья, вызванного объективными и субъективными факторами. Купцы обращаются с торговыми предложениями. Наше дальнейшее пассивное пребывание, несомненно, вызовет разочарование и приведет к дальнейшему понижению интереса к нам…, и само наше пребывание здесь потеряет смысл» (1).
На деле все так и произошло. Перспективы активизации отношений между Москвой и Эр-Риядом, открывшиеся, было, с приездом К. Хакимова в Джидду, вскоре сошли на нет. Причиной тому – и охлаждение интереса Москвы к Саудовской Аравии, и развернувшиеся в СССР печально известные политические процессы. Сталинские репрессии, обрушившиеся на советское общество, затронули и внешнеполитическое ведомство СССР. К лету 1939 г. было репрессировано пять заместителей наркоминдела (в то время М. М. Литвинова), 48 послов, 140 сотрудников центрального аппарата Наркомата иностранных дел. Репрессиям подверглись работники практически всех советских посольств; штат нескольких из них – в полном составе. Чистка дипломатических кадров не обошла стороной и советское полпредство в Джидде.
6 сентября 1937 г. К. Хакимова неожиданно отозвали в Москву, и сразу же по прибытии в столицу арестовали (27 октября 1937 г., по обвинению в шпионаже и контрреволюционной деятельности), осудили как «врага народа» и расстреляли (10 января 1938 г., на спецполигоне «Коммунарка»; там же и похоронили). В то время не было уже в живых ни хорошо знавшего его В. В. Куйбышева (1888–1935), под началом которого он воевал в годы Гражданской войны, ни Г. В.Чичерина (1872–1936), высоко ценившего К. Хакимова как дипломата-востоковеда, которые могли бы заступиться за него. Жизнь талантливого дипломата, сумевшего установить доверительные отношения с лидерами двух крупнейших тогда государств Аравии – с основателем Королевства Саудовская Аравия королем Ибн Са’удом (1880–1953) и правителем Йеменского Мутаваккилийского Королевства имамом Йахйей (1869–1948) – трагично оборвалась.
Вспоминая о тех днях, Флора Каримовна, дочь Хакимова, рассказывала: «Мы жили в доме Наркоматиндела на улице Маркса и Энгельса. Во дворе дети играли в Ежова. Отец дал с границы телеграмму, и мы поехали его встречать на вокзал. Но не встретили. Часа через четыре он все же появился дома. Узнав об этом, у нас собрались те, кто работал с папой раньше. Не понимали, что творится. Просили отца разобраться. Прошло несколько дней. Я вернулась из школы, смотрю: дверь в комнату оклеена белой бумагой. Отца больше никогда не видела. Дворник Гаврюша поймал меня во дворе, и говорит: поживи у нас, твою маму тоже возьмут.» (2).
И вскоре супругу К. Хакимова, Хадичу Гайнутдиновну Хакимову, которой исполнилось в ту пору 35 лет, арестовали и приговорили (02.03.1938 г., ОСО при НКВД СССР), «как члена семьи изменника Родины», к восьми годам исправительно-трудовых лагерей. После освобождения из Карлага (10.11.1945) она проживала с дочерью Флорой в поселке Юдино Одинцовского района Московской области (жительствовать в больших городах как «жене врага народа» ей запрещалось). В Москву они перебрались только после посмертной реабилитации (28.01.1958) К. А. Хакимова.
Следует сказать, что Карима Абдрауфовича Хакимова, «первопроходца советской дипломатии в Аравии», как о нем отзываются отечественные дипломаты-арабисты, хорошо помнят (и автор этой книги тому свидетель) и в Саудовской Аравии, и в Йемене. Дело своего именитого предка продолжил правнук Карима Хакимова, Мадияр Исмаилов, возглавивший в 2013 г. генеральное консульство Казахстана в Джидде.
«То, что сделал этот человек как дипломат, как представитель нашей страны, – писал бывший посол СССР в Йеменской Арабской Республике Вениамин Викторович Попов, – трудно переоценить. Именно в результате в значительной степени его личного вклада был заложен фундамент отношений молодого советского государства с арабским миром» (3).
Последствия сталинских репрессий в НКИД не замедлили сказаться на деятельности советской дипломатии. Безжалостное истребление профессионалов в застенках НКВД обернулось ростом некомпетентности и связанной с ней безынициативностью и утратой способности правильно анализировать и грамотно прогнозировать развитие событий в странах нахождения советских дипмиссий. Ярким примером тому – Саудовская Аравия, закрытие в Джидде, в 1938 г., советского полпредства.
Ибн Са’уд несколько раз запрашивал Москву относительно того, как сложилась судьба возвратившегося в СССР К. Хакимова (накануне его отъезда в Советский Союз он предлагал ему остаться в королевстве). Не получив никакого ответа и, догадываясь, что с ним могло произойти, монарх Саудовской Аравии четко и ясно дал понять советскому руководству (по дипканалам), что «другого советского полпреда в своей стране он видеть не хочет». В ответ на это Москва, по инициативе наркома М. М. Литвинова, «подвела советскую дипломатическую миссию в Джидде под сокращение штатов».
4 апреля 1938 г. НКИД СССР внес в ЦК ВКП (б) предложение о «ликвидации полпредства в Джидде». Аргументируя такое предложение, руководство внешнеполитического ведомства СССР указывало, в частности, на то, что отношения Советского Союза с Саудовской Аравией свелись, дескать, исключительно «к протокольным вопросам и медицинскому обслуживанию местного населения». Перспектива улучшения советско-саудовских отношений не просматривалась; «политическая информация» поступала из Джидды «крайне редко», более того, – «серьезного характера» не носила (4).
13 апреля 1938 г. ЦК ВКП (б) принял постановление об «упразднении полпредства СССР в Саудовской Аравии».
11 мая 1938 г. поверенный в делах СССР в Саудовской Аравии Галей Фахретдинович Фаттахов получил телеграмму НКИД, в которой сообщалось, что, «согласно решению правительства, полпредство в Саудовской Аравии ликвидируется». Поверенному в делах предписывалось сделать следующее устное заявление представителю саудовского правительства: «В связи с сокращением сети своих дипломатических и консульских представительств правительство СССР закрывает полпредство в Джидде, но будет и впредь поддерживать дипломатические отношения с саудовским правительством путем непосредственной переписки, либо через дипломатических представителей обеих стран в Лондоне». При этом Москва заверяла саудовское правительство в «неизменности дружественных чувств СССР к Саудии» и в том, что «закрытие миссии в Джидде ни в какой степени не вызывается каким-либо изменением этих чувств и не нанесет ни малейшего ущерба дружественному отношению СССР к народу, правительству и королю Саудии» (5).
30 мая 1938 г. Галей Фаттахов (киргиз, при К. Хакимове служил 2 секретарем полпредства) уведомил все иностранные диппредставительства в Джидде о том, что в связи с его отъездом в отпуск управлять делами советской дипмиссии будет Литвин (6).
