Жена ‘Аджлана, горячо любившая своего мужа, как гласят сказания, «хотела потом извести Ибн Са’уда», наслав на него «дурные заклинания» гадалок-вещуний.
Глава клана Рашидитов, шейх Ибн Мит’аб ал-Рашид, узнав об утере Эр-Рияда, счел для себя более важным на тот момент «продолжать трепать Кувейт», «богатого и решительного сторонника Са’у-дов», нежели высвобождать Эр-Рияд, как он говорил, из рук «слабого врага». Выдавить Са’удов из Эр-Рияда, полагал Ибн Мит’аб, он сможет, и без особых трудностей, позже, «добив Кувейт». Но не тут-то было. Когда он решил, наконец, заняться Эр-Риядом, и подошел к нему, то обнаружил, что оборону города уже основательно укрепили. Тогда он встал у стен Эр-Рияда лагерем, и начал готовиться к штурму. Постоянно приходилось быть начеку. По ночам Ибн Са’уд совершал дерзкие и молнеиносные вылазки-налеты, которые английские дипломаты называли в своих донесениях «фирменным военным блюдом» Ибн Са’уда. Не получив помощи и поддержки от турок, на которую он рассчитывал, взять Эр-Рияд собственными силами Ибн Мит’аб не смог, и отступил (67). Так началось восхождение Ибн Са’уда к вершине власти в Неджде, затем – и в Хиджазе, закончившееся объединением всех племен Северной Аравии и образованием Королевства Саудовская Аравия.
Часть III
Советская Россия и Йемен
Исторические записки
В фокусе внимания советской дипломатии в Аравии в 1920-1930-е годы находились Хиджаз и Неджд, объединенные Ибн Са’удом в сентябре 1932 г. в созданное им новое государство – Королевство Саудовская Аравия, а также Йемен. Земли эти, по выражению Г. Чичерина, имели чрезвычайно большое значение для Советского Союза, как «базы для распространения связей Москвы с народами Аравийского полуострова».
На одном из заседаний в 1924 г., посвященном обсуждению положения дел в Аравии, Исполком Коминтерна принял решение о поддержке национал-освободительных движений, развернутых в Аравии эмиром Ибн Са’удом и йеменским правителем, имамом Йахйей Хамидом ад-Дином (имам с 1904 г.; король в 1918–1948 гг.).
Для «вхождения в Йемен» советские дипломаты советовали активнее использовать инструмент торговли. Сообщали, что в январе 1925 г. влиятельный купец из Хадрамаута обращался в советское консульство в Джидде с предложением своих услуг в организации сбыта нефтепродуктов в портах Красного моря, в том числе в Мохе и Ходейде. Информировали, что посреднические услуги в реализации лесоматериалов на рынках Аравии и стран бассейна Красного моря предлагал египетский купец Таха Махмут Таха.
По мнению наркоминдела Г. Чичерина, налаживание торговых связей со странами этого района было бы для Москвы – с учетом ее политических ориентиров в этой части мира – крайне желательным (1). Выстраивание отношений с Йеменом Г. Чичерин считал важным элементом политико-дипломатической деятельности Москвы в Аравии, и выступал за скорейшее, насколько можно, налаживание диалога с правителем Йемена, имамом Йахйей.
В противостоянии с Англией король Йахйа внимательно наблюдал за развитием связей Советского Союза с Ибн Са’удом. И, будучи впечатленным решительной поддержкой мусульманами СССР ‘Абд ал-‘Азиза Аль Са’уда на Всемирном мусульманском конгрессе в Мекке, принял решения ««войти в отношения» с Москвой.
В 1926 г., в Анкаре, по инициативе йеменской стороны, состоялись первые контакты официального представителя имама, кади Ахмада ал-Аниси, с советскими дипломатами.
В 1927 г. наместник короля Йемена в Тихаме, его сын Сайф ал-Ислам, передал советскому генеральному консулу в Джидде К. А. Хакимову (через посещавшего Ходейду индийского поэта и журналиста Икбаля) письмо с предложением короля Йахйи Хамида ад-Дина (1869–1948) о налаживании торгового сотрудничества между странами (2).
В другом письме, полученном вскоре К. Хакимовым от Мухаммада Рагиб-бея, руководителя внешнеполитического ведомства Йеменского королевства, подчеркивалось, что выстраивание торговых связей между Йеменом и Советским Союзом, «несомненно, приведет к установлению официальных отношений» между правительствами обеих стран. «В бытность мою первым секретарем Оттоманского посольства в Петербурге, – писал он, – я был связан узами крепкой дружбы с русским народом. Храня в сердце любовь к России, решил положить начало налаживанию торговых связей между независимыми государствами – Россией и Йеменом.» (3).
Именно Рагиб-бей, хорошо знакомый с Россией, как отмечает Герасимов О. Г., и рекомендовал имаму установить контакты с Советской Россией. Рассказывают, что Рагиб-бей симпатизировал Льву Троцкому (1879–1940), был знаком с марксизмом, восхищался большевистской революцией (4).
По истечении какого-то времени йеменцы повторили свое предложение на этот счет, притом дважды (передали его через министра иностранных дел Турецкой республики Тевфика Рюштю Араса (1925–1938) и египетского предпринимателя Аниса-пашу, часто бывавшего по делам в Йемене).
На заседании Политбюро 16.06.1927 г. (Протокол № 111/89 – особая папка), на котором рассматривался вопрос о деятельности Советского Союза в Аравиии, было принято решение, гласившее: «Разрешить НКИД вступить в переговоры с Йеменом об установлении дипломатических отношений» (5).
Народный комиссариат иностранных дел (НКИД) СССР инструктировал нашего полпреда в Турции, Якова Захаровича Сурица (1882–1952), уведомить имама Йахйю о готовности советской стороны к установлению двухсторонних отношений. В указании полпреду, подписанном заместителем наркоминдела Львом Михайловичем Караханом (1889–1937), говорилось, что для проведения переговоров по вопросу о заключении дружественного межправительственного договора Москва могла бы направить в йеменскую столицу специальную дипломатическую миссию (6).
В том же 1927 г. в адрес Российско-восточной торговой палаты (РВТП), организовавшей в Джидде, в здании советского консульства, выставку-продажу отечественных товаров, поступило обращение от наместника йеменского монарха в Тихаме, принца Сайфа ал-Ислама, с просьбой от имени местных торговцев насчет оказания им содействия в налаживании контактов с советскими внешнеторговыми организациями.
Реагируя на это обращение, «Русско-турецкое экспортно-импортное акционерное общество» («Руссотюрк»), созданное в 1924 г. для развития торговли с Турцией и арабскими странами, доставило на проходившую в 1927 г. Нижегородскую ярмарку «образцы йеменских товаров».
Затем Российско-восточная торговая палата внесла на рассмотрение правительства СССР предложение о направлении в Йемен «первой советской торговой экспедиции».
Одновременно с инициативой Российско-восточной торговой палаты в Наркомат внешней торговли СССР поступило письмо от заместителя наркома иностранных дел Л. М. Карахана (от 15.03.1928) с информацией о том, что правительство Йеменского Королевства обратилось к советскому руководству с просьбой «выступить на йеменском рынке». И что в удовлетворении этой просьбы Москва заинтересована и экономически, и политически. В письме указывалось, что Советский Союз «легче всего» мог бы «закрепиться в Аравии», действуя именно таким путем. Налаживание «торговых операций с Аравией, – отмечал Л. М. Карахан, – … имеет для нас крайне важное значение ввиду тех политических задач, которые мы связываем с расширением там нашего влияния» (7).
