Чертежи Леонардо часто кажутся захватывающими фантастическими зарисовками, но большинство предложенных им механизмов, как выяснилось, работают. Есть, однако, два известных исключения. Первое – бронированный фургон, который профессор Карло Педретти назвал «техническим промахом»: зубчатые шестерни вращают передние и задние колеса в разные стороны. Вероятно, Леонардо так увлекся эстетической стороной дела, что совершил ошибку в чертеже. Второе – так называемый воздушный винт. Впрочем, других летательных аппаратов Леонардо не проектировал. Дело объясняется просто: однажды он вертел линейку и обнаружил, что тяжесть ее ощущается меньше, чем в неподвижном состоянии. Так родилось изобретение, предвосхищающее вертолет.
Для постройки своих машин Леонардо прибегал к помощи столяров и слесарей, вероятно, еще в Милане и совершенно точно – в Риме. В 1510 году по его чертежам в Домодоссоле соорудили из дерева и металла водомерный счетчик для флорентийского торговца и гуманиста Бернардо Ручеллаи. Счетчик был привезен во Флоренцию и, согласно источникам, работал.
В любом случае нам известно, что Леонардо начал интересоваться техникой еще во время обучения у Верроккьо. Около 1470 года его учитель принимал участие в работах над завершением собора Санта-Мария дель Фьоре и, в частности, получил заказ на изготовление и установку огромной медной сферы, венчающей фонарь купола. Сорок лет спустя, уже в Риме, Леонардо так вспоминал об этом опыте: «Помню, как я паял шар для Санта-Мария дель Фьоре».
В то время еще работали краны и лебедки, придуманные Брунеллески для сооружения огромного купола. Действие их основывалось на использовании бесконечного винта, как это следует из записей 1478–1480 годов, попавших в «Атлантический кодекс».
В Милане Леонардо также приходилось иметь дело с техническими приспособлениями: здесь он приобщился к достижениям северной инженерной школы, представители которой создавали в основном гидравлические механизмы и ткацкие станки. Кроме того, занимаясь проектированием тибуриума для Миланского собора (см. тут), он познакомился с Джорджо Мартини и изучил его фундаментальный труд, посвященный гражданским и военным сооружениям и приспособлениям.
Очевидно, что Леонардо был знаком с новейшими техническими достижениями своей эпохи в таких областях, как подъем грузов, приведение в действие станков с помощью воды, добыча воды посредством насосов и так далее. Одновременно он совершенствовал способы изображения механизмов (что пригодилось ему также в анатомических исследованиях), показывая их в разрезе, прозрачными, наподобие кадров из фильма (то есть в движении), и, наконец, в разобранном виде, располагая различные части в функциональном порядке. Иными словами, он применял вполне современный подход.
Рисунки из «Мадридского кодекса», самые ранние из которых относятся к 1490 году, созданы на основе приобретенных им знаний. Мы встречаем здесь ткацкие станки, механические молоты, лебедки и множество других предметов – бесконечные винты, рессоры, арбалеты, кулачковые механизмы, карданные соединения.
Несколько лет спустя, во Флоренции, занимаясь так и не осуществленным проектом изменения русла Арно (см. тут), Леонардо разрабатывал приспособления для подъема грузов, а также выемки и перемещения грунта – с балансирами, противовесами и даже рельсами.
Леонардо да Винчи. Две мортиры, стреляющие разрывными снарядами. Атлантический кодекс, л. 33. Милан, Амброзианская библиотека © Veneranda Biblioteca Ambrosiana – Milano / De Agostini Picture Library
Рассказывает Альберто Анджела
Оружие – прекрасное и невозможное
В течение долгого пребывания в Милане Леонардо изучал военные машины, о которых упомянул, перечисляя свои знания и умения в письме Лодовико Моро (см. тут). Ни одна из них не была построена – либо из-за технических проблем, либо из-за трудностей применения в реальных сражениях. И все же эти приспособления поражают воображение каждого, кто разглядывал рисунки Леонардо. Это, к примеру, крытые повозки, снабженные артиллерийскими орудиями, предшественники современных танков, и колесницы с серпами, которые планировалось использовать при ведении боевых действий на открытом пространстве, чтобы наносить увечья вражеским пехотинцам; одна из них представляет собой повозку, влекомую двумя лошадьми, с зубчатым механизмом, передающим движение колес на вращающийся барабан с изогнутыми кронштейнами на вершине, к которым прикреплены серпы (тут). Еще одно устройство напоминает современный пулемет: несколько стволов установлены на лафете с колесным ходом. Леонардо разработал и более сложные варианты этого орудия – очевидно, не годящиеся для практического применения, – в которых расположенные в несколько ярусов эспингарды (разновидность огнестрельного оружия) смонтированы на вращающемся основании. Сегодня на вооружении некоторых стран НАТО состоит оружие чудовищной разрушительной мощи – многоствольный пулемет с вращающимся блоком стволов, который часто снимают в боевиках: он напоминает изобретение Леонардо.
Среди других его устройств военного назначения – мортиры, бомбарды, передвижные осадные башни. А также удивительные устройства, предвосхитившие парашют (тут) и водолазный скафандр.
Леонардо да Винчи. Определение угла падения; водолазное снаряжение. Деталь. Атлантический кодекс, л. 647. Милан, Амброзианская библиотека © Veneranda Biblioteca Ambrosiana – Milano / De Agostini Picture Library
.
Леонардо да Винчи. Набросок боевых колесниц, снабженных серпами. Турин, Королевская библиотека. Mondadori Portfolio / Electa – с разрешения Министерства культурного наследия, культурной деятельности и туризма (фото: Ремо Бардацци)
.
Леонардо да Винчи. Закон «аэродинамической взаимности» и наброски, относящиеся к полету человека; вверху: парашют; внизу: искусственные крылья. Деталь. Атлантический кодекс, л. 1058 об. Милан, Амброзианская библиотека © Veneranda Biblioteca Ambrosiana – Milano / De Agostini Picture Library
Одержимость полетом
Всем известно, что Леонардо был одержим идеей полета. Первые чертежи искусственных крыльев, напоминающих крылья летучей мыши, относятся к 1478–1490 годам и сейчас входят в состав «Атлантического кодекса». Одни предназначались для праздников, являясь сценическим реквизитом, другие должны были позволить человеку взмыть в воздух.
