Но как?
Хобарт внимательно посмотрел на них и продолжал:
– Я, естественно, не участвовал в боях. Я служил психотерапевтом в госпитале. Моей задачей было лечить тех, кто потерял память после взрыва, кто страдал паранойей и прочими психическими расстройствами, связанными с войной. Однажды в госпиталь один солдат принес Брутуса. Собака была ранена в левый бок. Солдат был очень привязан к псу и хотел, чтобы мы его спасли. В тот день к нам поступило сорок девять раненых. Врачам пришлось спасать людей, а не собаку. Я единственный был свободен. Вот и занялся спасением животного.
Собака зарычала, как бы подтверждая рассказ Уолтера.
– Пес жил со мной в палате. Конечно, это было опасно. Тем более, что Брутуса приручили подчиняться своему хозяину. В тот момент от потери крови он был очень слаб и не мог обидеть даже мышь. Первые три дня я кормил его из соски, пока он не смог лакать мясной бульон самостоятельно. Потребовалось две недели на то, чтобы он начал ходить по палате. И еще две – на его полное выздоровление. Вскоре после ранения собаки погиб ее хозяин. Брутус больше не видел его и, возможно, решил, что хозяин его предал. Я, напротив, был всегда рядом. Облегчал его боль. Кормил. Постепенно Брутус увидел во мне друга. Когда он окончательно выздоровел, то не ушел от меня. Всю свою преданность он переадресовал мне. По окончании службы в армии я забрал Брутуса с собой. Он стал великолепным сторожевым псом. Совсем недавно он проявил замечательные, деловые качества.
Хобарт неприятно улыбнулся.
– Но ради чего? Зачем?.. – начал было Ричард.
Доктор перебил его:
– На это есть несколько причин. Первая: доктор Мальмонт знал об увлечении Коры оккультизмом. Она читала книги о сверхъестественном, о реинкарнации и о всякой подобной ерунде. Он...
– Подождите, разве Мальмонт тоже с вами заодно? – Не дожидаясь ответа, Ричард сам ответил на вопрос. – Конечно, ведь это он рекомендовал вас!
– Дайте мне закончить, – недовольно произнес Хобарт. – Мальмонт рассказал мне о фамильном проклятии и о том, что это самый быстрый способ добраться до Коры. Брутус сыграл роль загадочной, страшной волчицы, бродящей по окрестностям поместья. Мальмонт был уверен, что Кора с радостью согласится продать имение, если узнает, что это решит все ее проблемы. По отношению же к вам, Ричард, проклятие могло сбыться.
– Как вам удалось использовать собаку в убийстве Саймингтона? – спросил Ричард, затягивая время. – Вас не было в конюшне.
– Верно. Когда я узнал о приезде ветеринара, который располагал некоторыми фактами о гибели Холликросс, я отправился к пещере, где прятал Брутуса. И привел собаку к главным воротам. Там нас уже ждал Мальмонт. Ему я и сообщил о прибытии Саймингтона. Под каким-то предлогом Мальмонт отправился в дом ветеринара. Ему удалось вынести шляпу. Я дал Брутусу понюхать этот предмет и провел некоторое время с ним, натаскивая его на убийство владельца шляпы. Затем я оставил пса с Мальмонтом. Он не подчинялся доктору, но и не нападал на него, поскольку хорошо знал его. После всего я вернулся в дом и обеспечил себе алиби. Мальмонт выждал, когда Саймингтон проведет в конюшне минут пятнадцать, и наведался туда сам. Он выяснил, что ветеринар обнаружил шерсть собаки и что после проведения лабораторных анализов Ли сможет определить вид животного. Выйдя из конюшни, Мальмонт выпустил Брутуса из своей машины. Собака сделала свою работу и вернулась в машину. Позже я забрал пса у доктора.
– Весьма ловко, – прокомментировал Ричард.
– Благодарю.
Дженни решила, что сходит с ума. В здравомыслящем мире подобные вещи не должны происходить. Из-за таких хитрых и опасных представителей человечества, как Хобарт, люди попадают в ужасные ситуации. Должно быть, ей все это почудилось. С другой стороны, она понимала, что подобное случается и с другими. Разве не умерла Леона Брайтон? А ее родители? Неужели это не доказательство жестокости мира?
– А состояние здоровья Фрейи – ваших рук дело? – спросила Дженни. Девушка желала услышать отрицательный ответ. Она надеялась, что к списку его и без того гнусных деяний не добавится хотя бы столь безжалостное использование ребенка для достижения своих целей.
Но он ответил утвердительно:
– Да. Хотя идея принадлежит Мальмонту – это его часть игры.
– Каким образом вам удавалось вводить ее в транс в нужное время? – удивился Ричард.
– Доктор Мальмонт поставил девочке диагноз "недостаток витаминов". Он прописал ей препараты, которые сам же и доставлял. Каждая таблетка была помещена в пластиковую капсулу. Всего в коробке их было тридцать. Каждый день приема был отмечен на капсуле. Некоторые из таблеток оказывали сильное седативное воздействие. Система не срабатывала в редкие моменты, когда Гарольд или Анна забывали дать препарат вовремя. Впрочем, на следующий день они заставляли девочку выпить таблетку. Так называемые утренние комы, которые выбивались из обычной схемы.
– Какая жестокость! – воскликнула Дженни.
Хобарт рассмеялся.
– Риск был слишком велик, чтобы обращать внимание на всякие сантименты, – цинично проговорил он.
– Где сейчас Фрейя? – спросила Дженни.
– Как ни прискорбно, но нам пришлось прибегнуть к такому необычному ходу. Нам было необходимо организовать исчезновение ребенка из имения и таким образом подтолкнуть Кору к принятию решения о продаже поместья. Так как я сам занимался лечением вашей тетушки, я внушил ей мысли о продаже дома и земли как лучший способ решения всех ее проблем. Но как только она поняла, насколько эта идея неприемлема для вас, Ричард, Кора сумела отбросить мысли о немедленной продаже имения. Видимо, она очень любит вас. Только сильные эмоции помогли ей избавиться от внушенных мыслей.
– А как же Фрейя? – перебил его Ричард.
– Я как раз собирался рассказать об этом. За время моих ежедневных сеансов я нашел момент, когда она полностью поддается гипнозу.
После шести я зашел к ней в комнату, она была одна, и ввел ее в транс. Под влиянием гипноза она незаметно вышла из дома и села в мою машину. С ней сейчас Мальмонт. Ему известно слово, которое выведет девочку из транса. Но произнесет он его, только когда они доберутся до его дома. В крайнем случае он может сказать, что обнаружил ее за воротами в бессознательном состоянии. Для большей достоверности он прихватил с собой бутылочку с кровью кролика, чтобы измазать ее.
– Вы сумасшедший! – выкрикнула Дженни.
Впервые за все время Хобарт нахмурился:
– Сумасшедший? Что-то не замечал за собой такого. У меня есть цель. И если способы достижения ее не совсем обычны, это вовсе не значит, что я не в своем уме.
– Вам нужна наша земля, – проговорил Ричард.
– Каждая ее пядь, – подтвердил Хобарт.
– Но зачем? – продолжал Ричард. – Какой бы выигрыш вы ни получили, он не окупил бы того, что вы совершили. Наша семья запросила бы твердую цену. И ваша прибыль была бы совсем небольшой.
