Разумеется, Паромщик узнал Старика. Совсем недавно тот тоже держал лагерь, хоть и не такой амбициозный. К тому же его фото висело на стенде с другими разыскиваемыми за вознаграждение. Владыка реки кивнул своим людям на дверь. Вышли все, кроме Геракла. Старик, со своей стороны, попросил остаться Ванька.
– Чего вы хотите? – спросил Паромщик.
– Видишь ли, у меня здесь трое детей, о которых я забочусь. А они заботятся обо мне. Им нужен уютный, безопасный дом, чистая постель и сбалансированное питание.
– Где же остальные? Я вижу только одного, – удивился «владыка».
Старик попросил Кейфора выйти из эфира и помочь появиться Биту. Когда все трое детей предстали в своем земном обличье, Старик, оглядев их, добавил:
– Нужна новая одежда и обувь, шампунь, который не щиплет глазки, бантики и резиночки для принцессы. Еще малышам нужны мультики, а девочке обучающие программы. Вот этого парня, Ванька, попрошу в няньки – помогать мне с малышами. Кроме того…
– Ты видел Бивана? – перебив Старика, спросила Биту у Паромщика тоном, ясно дававшим понять, кто здесь главный. Владыка сделал правильные выводы и отнесся к ее вопросу серьезно и со всем уважением.
– Кто это – Биван? – спросил он после секундного размышления.
– Мой друг, – заявила Биту.
– Он такой же, как она. По способностям, – пояснил Старик. – Может создавать аномалии прямо руками. Возраст – лет десять-одиннадцать.
Паромщик задумался, пристально глядя на Старика.
– М-да, я что-то слышал. Мальчика видели в одном из лагерей. Говорили, он был не один, а со странствующим сталкером. Но где они теперь – не знаю. К нам в гости они не заходили, у кого хочешь спроси, – ответил он, обращаясь к Биту.
– Да-да, такие, как вы, у нас впервые, – поспешил подтвердить Геракл.
Старик еле заметно кивнул. Надо отдать Паромщику должное, он ответил правильно. Просчитал все на несколько шагов вперед. Молодец, не теряет хватку.
– Мы будем искать Бивана, – твердо сказал Старик. – А заодно поможем тебе. Если кто-то из твоих соседей шалит – мы можем объяснить, как правильно себя вести.
– Спасибо, – кивнул владыка в знак благодарности, – от помощи я не откажусь.
– Кроме того, – вернулся Старик к своей мысли, – нам нужен подвал с укрепленной дверью и один хороший священник в помощь. Я слышал, у тебя их несколько.
– Зачем? – удивился Паромщик.
– Для наших нужд, – ушел от ответа Старик. – Заплатим тебе богато. Любые аномалии к твоим услугам, причем сразу в контейнерах, на продажу. Только тару подвози. Нам не сложно, да, Биту?
Вместо ответа девочка создала «эфирный свет», но Паромщик замахал руками.
– Верю и благодарен, – сказал он. – Только прошу, не в моих покоях. Мы тут соблюдаем чистоту.
Он махнул рукой в сторону испещренных текстом стен. Затем обратился к Гераклу, и в голосе его помимо воли мелькнули теплые нотки.
– Алекс, выдели нашим гостям лучшие покои, закажи все, что они просят. Насчет подвала – выясни, есть ли свободные помещения. Если нет – подойди, решим вопрос. Священника пусть выберут сами.
* * *
– Зачем нам подвал и священник? – спросила Биту, развалившись на кровати после сытного обеда. Младшие дети, накупавшись в теплом бассейне, что устроил Паромщик для себя на смотровой площадке, крепко спали.
– Подвал для ангела, – ответил Старик. – Он переносит опасный для людей вирус, а мне надо с ним поговорить и не заразиться. Потом мы его отпустим, если ты не против.
Биту равнодушно пожала плечами.
– А священник зачем? – спросила она.
– Будет нам помогать. Священники – хорошие люди, а нам нужны такие, чтоб не подвели. Правильно?
Девочка посмотрела на него с некоторым недоверием, но, пребывая в состоянии сытой лени, решила удовлетвориться услышанным.
– Позови Ванька, – сонно попросила она. – Поиграем в рассказку-поганку.
– Погоди, – отозвался Старик. Он разулся и показал ей раздувшегося «клеща» на ноге. – Можешь мне помочь?
Биту заинтересовалась. Подержала над аномалией руку.
– Ты Зоной отмечен, – сказала она задумчиво.
– Я понимаю. Но ты можешь меня вылечить? Или Кейфор?
– Нет.
– Почему? – возмутился Старик. – Ты рассказывала, что он может залечивать раны и даже оживлять мертвых…
– Ты не понимаешь. Как он может залечивать – ему год всего? Это другое. Он делает малюсенькие временные петли. Ты же знаешь, что время для каждого течет по-своему? Так вот, он возвращает тебя в тот момент, когда ты еще здоров, а все последующие события собирает в петлю и затягивает. Так что для тебя они как бы не произошли. Но петельки могут быть только очень маленькими. Поэтому, если кто-то умер, например, минут пять назад – Кейфор уже не сможет помочь.
– Вот оно что, – пробормотал Старик.
– В принципе Кейфор может убрать аномалию, – продолжила Биту. – Даже я могу. Но это не поможет. Тебя Зона отметила, и она уже тебя не отдаст. Я чувствую. Не это, так что-то другое. Лучше пусть «клещ», так у тебя еще есть время. А уберу его – и завтра в аномалию влетишь.
– И зачем я Зоне понадобился? – спросил Старик, не рассчитывая на ответ. Но Биту ответила:
– Выполняешь предназначение. Ты должен что-то сделать для нее, чего здоровым делать не стал бы. Это неплохо, кстати. Она тебя отблагодарит. По-своему.
Глава 18
Чем дольше Адам пребывал в состоянии кванта мысли, тем больше ему это нравилось. Это как сон, совмещенный с явью. Беспредельные просторы сознания и возможность воспринимать мир на слух, представляя его таким, каким хочется. Со временем, однако, он начал терять к миру интерес, все больше увлекаясь путешествиями мысли. И только одна ниточка не давала ему совсем оторваться от земли – щемящая нежность. К пепельным завитушкам волос, взгляду каре-зеленых глаз, касанию бархатистой кожи. Далекая, невозможная, неисполнимая любовь. Та, которую нужно спасти.
Яркая вспышка света резко и совершенно неделикатно вернула его сознание и восстановленное в размерах тело. Очень неприятно. Как если бы вы гуляли по широкому, залитому солнцем полю, вдыхали ароматы трав, наблюдали за полетом мотыльков, прислушивались к стрекоту цикад и вдруг оказались в вонючей тесной клетке под названием «собственный организм». Обидно и выводит из себя. Вернее, вводит в себя. От внезапной смены состояний Адама замутило, он оперся рукой о стену, чтобы не упасть.
– Где я? – спросил он, с трудом различив возле себя детскую фигуру.
– У Паромщика в подвале, – ответила Биту. – Заспался, да?
– Да, – заторможенно ответил Адам.
Когда глаза привыкли к свету, он осмотрелся. Небольшая камера без окон, из мебели – одна табуретка. Голые стены, наглухо запертая дверь. И очень душно.
