Глава 9
Эльвет
– И где его черти носят? – смотрю на часы. Хочется поскорее дать ему от ворот поворот и уже со спокойной душой поехать домой.
До десяти осталось три минуты, после чего закрою портал. Но, увы, гигант в модном пальто заявляется ровно за минуту до назначенного времени.
– Здравствуй, Эльвет, – уверенной походкой шагает ко мне и сует в руки крафтовый пакет. – Это тебе. Наслаждайся.
Конфетки и крендельки? Мило.
– Благодарю. В честь чего угощение?
– Решил начать наше знакомство несколько иначе. С позитивного момента. Я могу сесть? – кивает на банкетки.
– Прошу, – возвращаюсь за стойку, а пакетик отправляю под прилавок. Сейчас не время для сладостей. Сейчас я должна отбиться от назойливого криминалиста из древнейшего рода каких-то там именитых варлоков.
– Думаю, не стоит ходить вокруг да около.
– Согласна.
– Даже кофе не угостишь? – косится на кофемашину.
– Кофе для клиентов и приятных мне людей.
– Угу, ясно. Итак, – снимает пальто, затем перчатки, бросает все на вторую банкетку, сам же устраивается на первой. – Я буду с тобой честен. Мне не нужна жена. Брак будет фиктивный. И если ты согласишься, я со своей стороны обеспечу вам скорое возвращение на родину, а это жилье и достойная работа. Также готов взять на себя финансовое обеспечение до тех пор, пока ты не встанешь на ноги.
– Так, стоп. А почему именно я? Во всем Ксантиппе и близлежащих землях не нашлось подходящей невесты для вас?
– Дослушай до конца, – выдает снисходительную ухмылку. – Мне нужна ты, и никто другой. Потому что у тебя есть дар. Этот дар может помочь мне, и не только мне, в поимке одного очень опасного преступника, который беспокоит мирных граждан.
– Как беспокоит?
Он хмыкает, удивленный то ли разумностью вопроса, то ли, наоборот, глупостью.
– Убивает.
– Кого убивает?
– А кого поймает, того и убивает.
– То есть у вас в городе орудует серийный маньяк? Правильно понимаю?
– А где их нет? – пожимает широкими плечами. – В Лютерании тоже неспокойно. Психов везде хватает, Эльвет.
– Ага. И вы предлагаете мне принять непосредственное участие в поимке психа-убийцы? Мне? Той, которая шьет одежду, а по-вашему, штопает дырки.
– В точку. Но тебе не о чем беспокоиться. Твоя помощь будет незримой для остальных.
– Нет уж, увольте – складываю руки на груди. – И потом, к чему свадьба? Пусть и фиктивная.
– Пожениться придется, так как, лишь будучи женатым, я смогу получить нечто ценное из наследия моих предков. Ты окажешь мне сразу две услуги. За что получишь очень хорошее вознаграждение. Разве возможность вернуться в родной мир не стоит того?
– В Магорию мечтает вернуться моя мама, не я. Так что спасибо за щедрое предложение, однако вынуждена отказаться. И мне, – перевожу взгляд на часы, – уже пора.
После чего выхожу из-за стойки, беру куртку, а когда набрасываю на плечи, передо мной вырастает этот исполин. Снова его глаза опасно вспыхивают под длинной челкой, я же ощущаю тьму, отчего становится физически холодно.
– Осмелюсь предложить тебе еще кое-что, – нависает надо мной.
– Может, не стоит? Я не изменю своего решения.
Невольно вдыхаю аромат его рубашки. Пахнет лютником. Черт возьми, я помню этот запах, он из детства. Из цветков лютника и болотной соли отец делал саше для мамы, которые она раскладывала по полкам в шкафах и комодах, чтобы вещи всегда приятно пахли.
– Я могу похлопотать за твоего отца.
– Что? – невольно вздрагиваю. – Вы знаете о моем отце?
– Конечно, – притом стоит непозволительно близко, нас разделяют какие-то жалкие сантиметры.
А я не терплю вторжения в личное пространство, поэтому инстинктивно пячусь назад.
– Как именно вы можете похлопотать?
– Его посадили на пятнадцать лет. Десять из них он отсидел. Если мы договоримся, я устрою слушание, на котором выступлю поручителем. Ты бы хотела, чтобы твоего отца отпустили на пять лет раньше?
Это прозвучало точно гром среди ясного неба. Конечно, хотела бы! Я люблю своего отца, несмотря на его проступок. Пусть мама живет ненавистью, пусть сыплет проклятиями, но я никогда не винила отца. Он всегда был и будет тем, к кому я в первую очередь бежала за советом, за лаской, за помощью. И если бы не законы Магории, я бы навещала его. К сожалению, заключенных полностью лишают права видеться с родными. Единственная связь с ним – это письма из тюрьмы, составленные администрацией, в которых родственникам сообщается о состоянии здоровья заключенного. Такое письмо с черной печатью приходит раз в год. Их получаю я, так как мама отказалась, ей стыдно и противно брать в руки конверт с черной меткой.
– А вам такое под силу?
– Под силу, будь уверена.
– Мне нужно подумать.
– Думай, но не затягивай.
– Не давите на меня, господин Григер.
– Ни в коем случае. Просто пойми, выгода для нас обоих очевидна и существенна. Ты сможешь продолжать вести свое швейное дело в Ксантиппе, я обеспечу тебя мастерской, твоя матушка наконец-то обретет покой, а твой отец выйдет из тюрьмы раньше срока.
– А если я не смогу вам помочь с убийцей?
– Скажем так – я согласен рискнуть. Дар Снорка в тебе есть, это главное. Остальное дело времени и тренировок.
– Тренировок?
– Да, дорогая Эльвет. Любая способность, любой талант нуждаются в развитии, в подпитке знаниями.
– Ясно. И когда наша сделка будет считаться свершенной?
– Когда каждый получит то, что хочет, в полном объеме.
– После чего…
– Мы расторгнем брак и сможем смело забыть друг о друге. Пожелаешь вернуться к людям, вернешься. Как видишь, никакого посягательства на твою честь, на достоинство, на свободу.
– Надеюсь, ваши обещания будут подкреплены не только словом?
– Безусловно, мы составим брачный договор, а заодно заключим магическую сделку.
– И все-таки мне нужно сутки на размышление.
– Хорошо. Сутки я подожду. Приятного вечера, Эльвет, – и он возвращается к банкетке.
Пока Григер натягивает на себя пальто, расправляет воротник, пока надевает перчатки, я наблюдаю за ним. То, что он предлагает, безусловно, стоит того, чтобы согласиться. Ради отца! Что до моего дара… Если с его помощью действительно удастся поймать душегуба, это будет просто замечательно. Но правда ли все сказанное? Можно ли верить варлоку, которого вижу четвертый раз от силы? Даже если правда, к жизни в Магории я не готова. Покинув свой мир в тринадцать лет, успела о многом забыть, многое и вовсе пропустила. Ведь согласие на предложение Григера будет означать мой переезд, я больше не смогу работать в «Шпильке». Слишком много вопросов, и никакой определенности.
