Добираться пришлось опять через круглосуточный портал, оттуда уже на такси до «Шпильки». И каково же было мое удивление, когда через стеклянную дверь ателье я увидел того самого «лучшего друга». Пожалуй, надо ему память стереть на более долгий срок.
– Добрый день! – громко возвестил о своем появлении.
Девчонка тотчас стушевалась, конечно же покраснела. Правильно, правильно, сейчас самое время стыдиться. Не успела переступить порог, как привела женихов. Конечно, это не мое дело. И она вправе встречаться с кем хочет, только потом, после выполнения всех наших взаимных обязательств.
– Добрый, – уставилась на меня бледно-розовая ведьма с искренним удивлением. – Чем могу помочь?
Ох ты, какой официальный тон! Ее кавалер тем временем налил себе кофе и уселся на банкетку.
– Мне бы парочку вещей вам показать. Если можно, наедине.
– Починить или оценить степень повреждения? – вскинула одну бровь.
– Оценить.
– Ладно, – перевела она взгляд на влюбленного сопляка. А он влюблен, и еще как, того и гляди лопнет от переизбытка тестостерона. – Подожди нас здесь, Паша.
– Почему? – тотчас нахохлился мальчишка.
– Потому что предмет гардероба очень личный, – поморщилась Эльвет. Ей явно не нравится такая активность Павла. Это хорошо.
– Ну, окей, – хмыкнул тот и уставился в телефон.
А я пошел за ней. Уже за стеллажами Эльвет вернула себе привычное выражение лица.
– Не думала тебя увидеть, – заговорила шепотом. – Что случилось?
– У нас снова тело. И я хочу, чтобы ты посмотрела пару вещей убитой.
– Кого убили? – нахмурилась она.
– Молодую девушку. Эльфийку. – Услышав это, Эльвет стала бледнее обычного, однако я поспешил успокоить: – Сифия в порядке. Убита другая, – после чего поставил на ее рабочий стол свой чемодан, откуда вытащил две улики – шарф и берет.
Бросив взгляд на вещи, Вереск вмиг съежилась, отшатнулась.
– Не думаю, что сейчас подходящее время, Тайер. И вообще, я не уверена, что смогу…
– Эльвет, у нас уговор. Мы все в тупике, тогда как ублюдок продолжает свое кровавое дело.
– Ты ведь понимаешь, что я могу ошибиться?
– Да, но, если не пытаться, ты никогда не научишься пользоваться своим даром.
Она нехотя подошла к столу и дрожащими руками взяла шарф. В ту же секунду ее глаза наполнились слезами, а я увидел магию, что начала циркулировать через шарф. Увы, прекрасное действо закончилось слишком быстро, и Эльвет отбросила кашне в сторону. Увидела! Она однозначно что-то увидела. А лицо девчонки стало не просто бледным, оно стало серым.
– На нее напали в Совином парке. На детской площадке, у домика, напоминающего гриб.
– Время суток?
– Было темно.
– Скажи, ты почувствовала боль, как в случае с Сифией?
– Не сразу. Сначала я ощутила полное бессилие и дикий страх, после все померкло. Мне показалось, на этом видение закончилось. Но нет…
– Что еще?
– Она очнулась, лежа лицом вниз. Там было сыро, землю покрывал мох, пахло лесом. И вот тогда-то я почувствовала боль. Нечто острое вонзилось в шею. Теперь все.
– А нападавший?
– Он все время находился сзади. Я только почувствовала его руки. Подонок схватил ее за шею, потом нанес удар. И у него были чертовски горячие руки.
– Спасибо.
Я узнал, что хотел. Да, информации по-прежнему мало, но главное, я теперь могу сделать кое-какие предположения, которые могут пролить свет на возможную причину убийства.
– Всегда пожалуйста. А сейчас я хотела бы поработать.
– Конечно. Но позволь спросить, что он тут делает? Опять пришел с дружескими намерениями?
– Не думаю, что тебе это нужно знать, Тайер, – посмотрела на меня с явным негодованием. – Моя жизнь вне наших договоренностей не нуждается в пристальном внимании с твоей стороны.
– Как сказать. В данный период времени нам надо сконцентрироваться на общем деле, друг на друге. А все эти интрижки прямая угроза. Постарайся держать себя в руках, пока наша сделка не будет завершена.
Согласен, вышло резко. Но дела амурные необходимо пресечь на корню. Еще не хватало, чтобы Вереск сбежала со своим очарованным влюбленным лютеранцем в надежде обрести неземное счастье. И потом, мне просто противно наблюдать за этим вялым сердцеедом, обивающим порог ее ателье. Порой кажется, Эльвет намеренно злит меня своими недомолвками относительно Павлика. А раз злит, возможно, хочет вывести на эмоции. Интересно, на какие именно?
– Я держу себя в руках, будь уверен, – прошипела Вереск.
– Надеюсь. До скорой встречи. У риелтора. И можешь уже заняться подбором платья.
– Обязательно займусь.
Ничего, перебесится и успокоится.
Когда мы вернулись в приемную, влюбленный малыш уже вовсю нервничал и бросал едкие взоры то на меня, то на Эльвет. Может, взять да и отправить его восвояси с абсолютной амнезией? Бесит, если честно. Но был вынужден сдержаться – в конце концов, мы еще не муж и жена, к тому же несколько минут назад Вереск пережила не самые лучшие моменты.
– Всего хорошего, – кивнул ей на прощанье, после чего покинул «Шпильку».
В лаборатории комиссариата был через два часа. Само собой, наткнулся на беснующегося Герона. Черт сидел за моим столом, грозно раздувал ноздри и едва не скрипел зубами.
– Где тебя носит, Григер? – процедил. – Врудик Бельш уже давно вернулся в свой комиссариат и успел проанализировать собранные улики.
– Как хорошо, – я неторопливо подошел к столу, – прекрасный специалист этот ваш Врудик. Хочется верить, обнаружил какие-нибудь следы убийцы.
– Нет. Но я решил объединить ваши силы. С завтрашнего дня Бельш будет работать здесь. С тобой. Две умные головы лучше, чем одна гениальная. Не так ли?
– Не думаю, что это необходимо, комиссар. Мы будем только мешать друг другу. Не забывайте, лабораторное помещение совсем небольшое. Нам с Лофтасом едва хватает места. Скорее процесс работы только замедлится.
– Правда? А сейчас работа прямо-таки кипит?
– Дайте мне времени до вечера. Пусть некромант и успел отработать улики, но я еще нет. Тем более у меня есть некоторые зацепки.
– В девять часов, Григер. В зале совещаний. И если ты не выдашь ничего полезного, завтра Врудик будет здесь.
– Хорошо. Я даже лично подготовлю для него рабочее место.
– Ну-ну…
С уходом Герона в лаборатории воцарилась привычная атмосфера.
– Неужели ты что-то нашел? – подал голос Лофтас, который все это время сидел за ширмой и олицетворял собой мебель. Он, как и я, не переваривает черта. Однако в силу характера старается избегать конфликтов, поэтому чаще прячется.
