– Мы еще поговорим об этом. Стоит ли ворошить осиное гнездо, пока оно не мешает?
– Зачем ты меня снова поцеловал, Тайер? Не потому ли, что я тебе все-таки нравлюсь?
Ого! Смелая, однако.
– Ты вызываешь у меня неподдельный интерес. Влечешь своей непосредственностью.
– Нравлюсь или нет? – скрестила руки на груди.
– Да, – присел на край стола. – И я тебе нравлюсь.
– Тогда к чему все эти разговоры о нехватке свободного времени? Признайся честно, ты просто не хочешь, чтобы я искала себе парня.
– Не хочу. Но есть одно обстоятельство, Эльвет. Я закоренелый холостяк, которому важно личное пространство. И те отношения, которые я готов предложить тебе… в общем, вряд ли ты их оценишь.
– Эдакий муж на час? Правильно понимаю? То есть этот год мы будем развлекаться то на моей территории, то на твоей, а после расходиться по домам, чтобы тебе никто не мешал жить в свое удовольствие? Хотя получается, – театрально задумалась, – это я буду женой на час. И маньяка с тобой ловить и в койке тебя ублажать. Знаешь, кто ты? – Глаза Вереск прямо-таки зажглись. Н-да, откровение на пользу никому не пошло.
– И кто?
– Эгоистичная, самовлюбленная скотина с мороком в заднице. Вот кто!
– Ремарочка, – поднял палец вверх, – в заднице морока не имел и не имею.
– Зато с остальным согласен. – И Вереск устремилась вниз по лестнице.
Славно поболтали, ничего не скажешь. Но я был честен с ней. Только был ли я честен с собой, вот в чем вопрос. И сдается мне, наврал я себе конкретно, аж тошно стало.
Вдруг раздался топот ног, а спустя пару секунд разозленная Эльвет снова уставилась на меня.
– И я буду искать себе парня! – заявила пронзительным голосом на грани писка. – Потому что любой женщине нужен в жизни заботливый, нежный и надежный спутник!
– Ты прямо на сто процентов уверена, что найдешь именно такого?
О силы нечистые, какой же детский сад!
– Уверена! Потому что у меня есть дар Снорка!
– Верно, есть… Однако любовь и комфортная жизнь с удобным мужчиной – это не одно и то же, дорогая моя.
– А кто сказал, что не будет любви? Это ты выбираешь женщин с точки зрения их удобства. Чтобы вовремя появлялись и вовремя исчезали.
– Знаешь, Элли, я только что понял нечто важное. Мы уже ссоримся, как супруги. Осталось дело за малым…
– Не на постель ли ты намекаешь? – усмехнулась поганка. – Если да, то заруби себе на носу: не для тебя я храню свое прекрасное тело, преисполненное всяческими талантами! Оно достанется настоящему мужчине, а не какому-то нарциссу, которого все ненавидят.
– Все сказала? Полегчало?
– Очень даже! – и второй раз за вечер умчалась вниз.
Хм, мне сейчас показалось или все ею сказанное прозвучало как вызов? Что ж, приму к сведению. Я ведь не дурак, умею читать между строк. Что до предполагаемого ухажера, то Эльвет еще не знает, каким собственником я могу быть. Однако сложно уследить за своей собственностью, когда та слишком далеко и предоставлена самой себе. Надо будет поразмыслить над этой проблемой, а пока спать…
– Твоя голова забита мусором, – прозвучало словно бы отовсюду, – какое разочарование, Тайер. Если уж так хочется девицу, то что мешает пойти и взять ее? Девчонка безоружна и слаба перед тобой, а еще зависима от тебя. Считай, подарок судьбы.
Отвечать я принципиально не стал. Только психи разговаривают сами с собой. Хотя сильно сомневаюсь, что это были мысли моего второго «я». Все, дальше тянуть нельзя, прямо с утра отправлюсь к Рудольфу.
Сказано – сделано.
Я поднялся еще до рассвета и, удостоверившись, что Вереск сладко сопит в подушку и не мыслит бежать, отправился к психологу.
Офис Рудольфа Мерьеновича Даэля встретил меня прохладой и абсолютной тишиной, все же час совсем ранний. Однако хозяин этой славной обители вселенской гармонии уже работал в своем кабинете. И пока я шел по холлу, с каждого фото на стене на меня взирали довольные и, надеюсь, оправившиеся от своих душевных недугов пациенты. Особенно порадовало фото улыбающегося гнома с надписью: «Я прошел этот долгий путь с доктором Даэлем. Знайте, затяжная депрессия еще не конец». Никогда бы не подумал, что гномы способны страдать депрессией, у них, по-моему, вообще нет времени на страдания.
– Доброе утра, господин, – приветствовала меня луноликая эльфийка в нежно-голубой униформе, когда я подошел к стойке администратора. Ох уж эти их белокурые косички, заплетенные по-особенному. Чудные создания.
– Доброе, Мирая, – прочитал ее имя на беджике. – Ваш босс у себя?
– Да, доктор Даэль всегда приезжает раньше всех. Ваша фамилия? – собралась было искать меня в списке пациентов на сегодня.
– Я без записи. А где его кабинет?
– Прошу прощения, – официально сказала эльфийка, – но без записи…
– Просто позвоните ему и скажите, что пришел Григер.
Однако этого не потребовалось, уже через минуту к нам пожаловал сам Ушастый Рудик. Ничего себе, как изменился некогда тощий белобрысый ботаник! Теперь это широкоплечий статный эльф с аккуратной бородой, с традиционно заплетенными косами и гордо торчащими ушами.
– Тайер, – расплылся в улыбке. – Ты ли это?
– Я самый. – И мы обнялись. – Приятно видеть тебя таким цветущим.
– Благодарю, но то же самое о тебе сказать не могу, уж прости. – Он нахмурился. – Темные круги под глазами, тревожный взгляд. И… – задумался на мгновение и произнес шепотом: – И морок. Как же так?
– Поговорим? Или мне надо записаться?
Рудольф развернулся к своей помощнице.
– Будь добра, милая, принеси нам по чашечке саянского чая с молоком.
– Хорошо, Рудольф Мерьенович, – вскочила луноликая.
И мы с Мерьеновичем отправились в его святая святых.
Не люблю делиться личными переживаниями, но какой из меня будет супруг, если начну разговаривать с воображаемым собой? Тогда Эльвет и впрямь найдет кавалера более адекватного. Да, я уже отчетливо понял, что не хочу ее ни с кем делить. Все же симпатия к девчонке имеет место быть, а кроме симпатии существенные вложения в ее благополучие, которые дарить какому-нибудь прихлебателю не имею ни малейшего желания. И вообще, кто сказал, что мы с Вереск не сможем ужиться вместе? Кажется, это я говорил. Но от ошибочных суждений никто не застрахован. По крайней мере, всегда можно попробовать нечто новое.
– Проходи. – Эльф завел меня в просторный светлый кабинет, где на потолке царила магия, демонстрируя голубое небо с медленно плывущими по нему облаками. – Присаживайся, – указал на кресло, – знаю, на кушетку не согласишься, – усмехнулся.
И когда мы уселись, когда Мирая принесла нам чаю, Рудольф заговорил:
