Тогда и я поднялся. В конце концов, мне тоже есть чем похвастаться.
– Ой, – опять покраснела она, – по-моему, я еще не готова видеть тебя без всего при дневном свете.
– Вот как, – подошел к ней, – а ночью готова и видеть, значит, и принимать.
– Странная из нас выходит пара, – прикрыла меня своей блузкой.
– Возможно. Но и такие пары имеют право на существование. Нас сама судьба свела, Элли, – перекинул блузку себе через плечо.
– Вообще-то, нас свела Сюсанна.
– Технически да, но теоретически… – Я уже собирался поцеловать паникершу, как в дверь постучали, а следом послышался голос эльфийки:
– Эльвет! Я приготовила завтрак и хотела бы узнать, что предпочитает господин, чье пальто лежит внизу. Гренки или оладьи?
– Что ты предпочитаешь? – прошептала Элли, улыбаясь.
– Вчерашнюю запеканку, если можно.
За завтраком Сифия не стеснялась разглядывать меня, однако стеснялась задавать вопросы, Элли же будто вообще отсутствовала за столом, пребывая где-то в дебрях своего сознания, я же пытался смоделировать в голове скорое слушание. Беладриан, с учетом его веса в нашей не слишком прозрачной судебной системе, будет требовать материальных улик, коих у нас по-прежнему нет. А единственный свидетель-некромант не сможет опознать Лемиса из-за заклинания компарты. Остается надеяться на здравый смысл судьи Совича. Как-никак в аресте линчевателя заинтересованы все. Другой вопрос, он ли это, в чем нам еще только предстоит разобраться, и желательно в кратчайшие сроки. Но в любом случае нельзя допустить выхода Беладриана-младшего на свободу…
Через полчаса мы с Эльвет покинули дом.
Глава 39
Эльвет
Трясущиеся руки и зашкаливающий пульс, вот что меня сопровождало весь путь до здания суда, куда мы приехали спустя полтора часа. А когда я увидела это мрачное строение в четыре этажа из темно-серого кирпича с горгульями на выступах крыши, то откровенно заскулила, правда, очень тихо. Не люблю я подобные государственные учреждения независимо от места их расположения. Там концентрация людей с грехами просто зашкаливает.
– Не бойся, – приобнял меня Тайер.
Вот ведь, вчера мы с ним, считай, помирились, признались друг другу в чувствах, провели чудесную ночь, которую я запомнила в мельчайших подробностях, но у меня даже времени нет, чтобы осознать всю прелесть случившегося. Неужели наша жизнь так и будет постоянной гонкой?
Меж тем мы поднялись по каменной лестнице, подошли к круговым вращающимся дверям, которые выглядели весьма нелепо на фоне самого здания. Здесь бы нечто помассивнее, пострашнее и двух церберов для охраны.
А внутри этого холодного исполина под названием «Ксантиппский суд первой инстанции» царил самый настоящий хаос. Работники носились с огромными кипами бумаг туда-сюда, кто-то из посетителей истерически требовал к себе внимания администратора, кто-то рыдал и одновременно сыпал проклятиями. Особенно удивила фейская пара, где, по всей видимости, муж едва ли не на коленях умолял жену забрать заявление о разводе, а та взирала на него с презрением и периодически дергала ножкой, за которую то и дело хватался несчастный фей.
– Здесь всегда так? – прижалась к Тайеру.
– В выходные значительно спокойнее.
Не знаю, каким образом, ибо в какой-то момент у меня перед глазами все смешалось, а нестихающий гомон вывел из состояния равновесия, но мы дошли до нужного зала, где и должно состояться слушание.
Спустя пару мгновений двери со скрипом отворились и к нам навстречу вышел комиссар Герон.
– Приветствую, – кивнул Тайеру, затем посмотрел на меня. – Постарайтесь не переживать, госпожа Эльвет, – улыбнулся, хотя получилось несколько натянуто, – процедура вас ждет более чем стандартная, от неуместных или провокационных вопросов можете смело отказываться. Главное, знайте, мы все, кроме представителей обвиняемого, на вашей стороне.
– Постараюсь, – ответила, тяжело вздыхая.
В зале тем временем собралось прилично народу, и все как один с суровыми лицами. Особенно устрашающе выглядел Дон Беладриан, его благородные черты лица заострились, взгляд горел жгучей ненавистью.
– Вы Эльвет Крусовна Григер? – раздался грозный голос лысого худощавого мужчины в черных одеждах.
– Да. – Я машинально выпрямилась, втянула живот.
– Что ж, – поднялся мрачный господин из-за стола, что расположился на деревянных подмостках, – проходите к трибуне, уважаемая. У нас имеются к вам вопросы. А вы, – перевел взгляд на Тайера, – займите свободное место в зале.
– Если позволите, господин судья, я бы остался подле жены. Для нее здесь все в новинку…
Но судья-вурдалак, судя по впалым щекам, бледности кожи и слегка оттопыренной верхней губе, перебил меня:
– Уверен, ваша супруга справится.
– Иди, Тайер, – шепнула ему, – я справлюсь, правда.
И когда все заняли свои места, началось. Меня подключили к полиграфу, а две специально приглашенные ведьмы встали рядом.
– Итак, – судья Сович Дункан Бышич сложил пальцы в замок и положил руки перед собой, – вы владеете даром Снорка. Верно?
– Все верно, – кивнула.
Ведьмы кивнули в знак подтверждения моих слов, ибо полиграф не издал ни звука.
– Хорошо. Скажите, вы встречались когда-либо ранее с обвиняемым Лемисом Беладрианом?
– Нет. Впервые увидела его в резиденции мэра на празднике. Вернее, дотронулась до него во время танца. В общем, случайно наступила ему на ногу.
– Ясно, ясно. А теперь поведайте мне, что именно вы узрели в момент контакта с ним.
– Я увидела его жертв. Услышала их крики, стоны и мольбы. Почувствовала эйфорию убийцы.
– Протестую! – вскочил со своего места Дон Беладриан. – Это все общие слова! Нам не предъявили ни имен жертв, ни улик, не было проведено ни одного следственного мероприятия. Где это видано, чтобы существо судили исходя из домыслов и фантазий?
– Успокойтесь, господин прокурор, – еле заметно усмехнулся Сович, – мы пока еще не судим вашего сына, поэтому нам сейчас не нужны вещественные доказательства. Сейчас нам главное понять, что уважаемая Эльвет Крусовна действительно владеет даром Снорка.
Эльф снова уселся, закинул ногу на ногу и продемонстрировал всем свой утонченный профиль.
– Вы сможете опознать жертв по фотографиям? – Судья повернулся ко мне. – А также тех, кто еще не предан земле.
– Смогу.
– Хорошо. И последнее, продемонстрируйте мне свои умения, – поманил к себе.
На негнущихся ногах я поднялась на подмостки, встала около стола Совича, и он протянул мне жилистую руку с необычайно длинными ногтями или когтями.
