– Но это контрабанда? – спросил Мейсон.
– Я не знаю, – покачал головой Франклин Гейдж. – И, честно
говоря, не хочу знать. Естественно, контрабанда не считается серьезным
преступлением. Существует эмбарго на экспорт. Если хитрый делец вывезет из
Мексики дюжину статуэток, не возбуждая излишнего интереса у мексиканских
властей, и представит их на границе с США как подделки, купленные за умеренную
цену в магазине сувениров в Тихуане, никто не станет его трясти, потому что в
Тихуане на самом деле есть масса сувенирных магазинов, торгующих подделками.
Затем, после того как изделия попадают в нашу страну, оказывается, что это
подлинные артефакты. Естественно, мы не спрашиваем, как их выпустили из
Мексики, если существует эмбарго на экспорт. Мы задаем один простой вопрос:
«Сколько?» Если цена нас устраивает и мы находим качество товара
удовлетворительным, мы заключаем сделку.
– Значит, статуэтки, выставленные у вас в конторе, – это
копии? – поинтересовался Мейсон.
Франклин Гейдж покачал головой.
– Мы не занимаемся подделками, мистер Мейсон. Мы продаем
настоящие, подлинные артефакты.
– Однако они пересекают границу как копии?
– Мы не знаем, как они пересекают границу, мистер Мейсон… А
теперь я хочу сказать, что мы искренне соболезнуем Диане, потерявшей брата. Я
знаю, что они были очень близки. Сейчас, конечно, не время обсуждать с ней
какие-то вопросы, однако после похорон… Я надеюсь, вы согласны со мной, мистер
Мейсон, что следует отложить обсуждение? Лично я не вижу ничего хорошего в том,
чтобы еще больше усиливать горечь утраты, с одной стороны, и оскорбленные
чувства – с другой. Я прошу вас, мистер Мейсон, в качестве одолжения компании и
мне лично заморозить дело на несколько дней. Сегодня пятница, конец недели. У
Дианы умер брат. Ей придется заняться организацией похорон. Бедняжка… Хоумер,
созвонись с ней, пожалуйста, и спроси, не нужны ли ей деньги. Предложи ей
аванс.
– Не звоните сегодня, – перебил Мейсон. – Я велел ей принять
снотворное и отключить телефон.
– Да, да, я понимаю, – кивнул Франклин Гейдж. – Завтра
суббота и… Думаю, Хоумер, тебе лучше попросить одну из девушек связаться с
Дианой через несколько часов и выразить наши соболезнования. Кого-то, кто с ней
дружит, из наших сотрудниц. Наверное, она с кем-то общалась не только на
работе.
Хоумер Гейдж покачал головой.
– Только не Диана. Она держалась сама по себе, что касается
секретарш. Однако я подумаю, что можно сделать.
Франклин Гейдж встал и снова протянул пухлую руку адвокату.
– Рад был познакомиться с вами, мистер Мейсон. Спасибо, что
зашли и предупредили нас. Я не считаю необходимым для нас занимать положения
противников на ринге. Я, конечно, не говорю, что во всем согласен с вами…
Что-нибудь придумаем. Вопрос будет урегулирован. И, пожалуйста, мистер Мейсон,
пусть у вас не складывается впечатление, что мы занимаемся чем-то особенным.
Все экспортно-импортные компании в наши дни сталкиваются с одинаковыми
проблемами, и, я думаю, у всех есть нужные связи.
– Что вы имеете в виду под связями?
– Брокеров, – ответил Франклин Гейдж, делая легкий жест
рукой. – Вы же понимаете, мистер Мейсон, что мы не даем деньги первому
встречному, появляющемуся с грузом. Есть определенные люди, с которыми мы
торгуем, у них, в свою очередь, имеются свои контакты и… в общем, нет ничего
странного в том, что я уехал из конторы, взяв с собой пять, десять или даже
пятнадцать тысяч долларов наличными, связался с одним из наших брокеров,
получившим груз антиквариата, который мы в состоянии перепродать с прибылью для
себя, – мексиканские статуэтки, изделия из слоновой кости или нефрита. Мы
знаем, что брокер – только посредник и, естественно, он тоже имеет прибыль со
сделки. Мы, конечно, стараемся, чтобы его прибыль не оказалась чрезмерной,
однако, с другой стороны, хотим, чтобы она была справедливой, потому что в
делах подобного рода все должны получать достаточный доход… Ну, в общем, вы
понимаете ситуацию.
– Понимаю, – сказал Мейсон.
Хоумер Гейдж не стал протягивать руку адвокату. Он стоял в
стороне и старался держаться с достоинством. Франклин Гейдж открыл дверь
Мейсону.
– Еще раз спасибо за то, что зашли. Я очень рад, что вы
посчитали нужным объяснить нам положение вещей. Я уверен, что мы придем к
какому-нибудь приемлемому для всех решению. До свидания, мистер Мейсон.
– До свидания, – попрощался адвокат.
Мейсон проследовал по коридору и, выходя, остановился на
мгновение перед изделием из слоновой кости, привлекшим его внимание. Рядом с
фигуркой лежал сложенный листок бумаги, на котором была напечатана фамилия
«Мейсон».
Адвокат склонился вперед, чтобы повнимательнее изучить
фигурку, одновременно подняв правую руку, и незаметно взял записку. Когда
Мейсон выпрямился, он положил сложенный листок в правый карман пиджака. Затем
он открыл дверь в первый выставочный зал и снова остановился, изучая фигурки в
стеклянных шкафах.
– Они на самом деле очень красивы, – улыбнулась девушка,
сидевшая за коммутатором.
– Несомненно. И нравятся мне все больше и больше.
Мейсон вышел из конторы и направился к лифту, на полпути он
прочитал записку.
Текст оказался отпечатанным на машинке и гласил:
«Не позволяйте им пускать пыль вам в глаза. Диана – честная
девушка. Здесь творятся темные дела, в которые они не хотят вас посвящать.
Защитите Диану».
Подписи не было.
Мейсон снова сложил записку, опустил в карман, вернулся в
гостиницу и выписался.
Глава 11
В понедельник утром Мейсон вставил ключ в дверь своего
кабинета, выходящую прямо в общий коридор.
– О, здравствуйте, незнакомец! – воскликнула Делла Стрит.
– Неужели ты успела меня позабыть? – улыбнулся Мейсон.
– Конечно – летаете туда-сюда в Сан-Франциско, работаете
вместе с частными детективами. Что нового?
– Ничего. Могу сказать только, что Диана Дуглас – одна
большая ходячая проблема. Хочется выбросить ее за борт.
– Тогда почему ты этого не сделаешь?
– Ну, у меня есть профессиональные обязанности.
– Она врала вам с самого начала, – напомнила Делла Стрит. –
А когда не врала, то что-то скрывала.
– Знаю, – кивнул адвокат, – но бедняжка страшно беспокоилась
о брате.
– О том, что попал в автокатастрофу?
– Он умер в пятницу, – сообщил Мейсон. – Похороны, по-моему,
сегодня утром. В пятницу я велел Диане принять снотворное, лечь спать и
постараться забыть обо всем.
