– Правда? – переспросил Харрисон, проверяя подошвы своих ботинок.
– Да, – сказала бабушка Шелли. – Из-за гравитации. Люди могут немного подпрыгнуть над землёй, но полностью оторваться не могут. Но знаешь, что может?
– Ракеты? – предположил Харрисон.
– Точно. У ракет достаточно мощи, чтобы улететь с Земли. Что ещё?
Харрисон пожал плечами. Что ещё может оторваться от Земли, кроме ракет?
– Я покажу тебе, – сказала бабушка Шелли, шаря под верстаком. – Здесь где-то был выключатель… Ага, вот он!
Свет стал приглушённым, и все города на сфере засветились.
– Что ты видишь теперь? – спросила пожилая леди.
– Свет?
– Именно. Свет – это второе, что может оторваться от Земли. Теперь позволь задать тебе ещё один вопрос.
Харрисон напустил на лицо выражение абсолютной готовности отвечать на вопросы.
– Как бы выглядела Земля, если бы свет не мог от неё оторваться?
– Эм-м-м… – протянул Харрисон.
– Она бы выглядела вот так, – сказала бабушка Шелли, медленно переходя ко второй, более пугающей на вид сфере, которая была полностью чёрной. – Чёрная дыра. – Она провела ладонями по гладкой чёрной поверхности. – Всё, что находится внутри неё, превращается в малюсенькую точку. То, что ты видишь, называется горизонтом событий. И всё, что его пересекает, уже никогда не сможет выбраться обратно. Если только…
– Если только что? – спросил Харрисон, чувствуя прилив надежды.
– Если только не использовать чёрную дыру для перемещения во времени.
– Поня-я-ятно, – протянул Харрисон, ничего особенно не понимая и начиная подозревать, что бабушка Шелли, возможно, немного сумасшедшая.
– Полагаю, ты никогда не слышал о мосте Эйнштейна – Розена? – спросила пожилая леди.
Харрисон помотал головой.
– Я слышал о Тауэрском мосте, – сказал он, чтобы не упасть в её глазах. – Это в Лондоне.
– Да, в Лондоне, – подтвердила пожилая леди. – Что ж, мост Эйнштейна – Розена на него походит, только вместо того чтобы перенести тебя из одного места в другое, он переносит тебя из одного времени в другое. Некоторые называют это червоточиной, но мне не очень нравится это слово.
То, что ты видишь, называется горизонтом событий. И всё, что его пересекает, уже никогда не сможет выбраться обратно.
– Звучит мерзко, – сказал Харрисон. – Будто там полно слизи.
– Точно, – согласилась пожилая леди. – Хотя на самом деле мост Эйнштейна – Розена – поистине прекрасное явление.
– Так как превратить чёрную дыру в мост Кронштейна – Пиона? – спросил Харрисон.
– Эйнштейна – Розена. И в этом-то и загвоздка, – ответила пожилая леди, её глаза блестели в темноте. – Я не имею ни малейшего представления.
* * *
Той ночью, лёжа в кровати и пытаясь уснуть, Харрисон кое-что решил. Чёрную дыру надо выбросить. Несмотря на то, что выглядит она круто и это отличное место, чтобы прятать разваренные овощи, взрослые бы наверняка назвали её угрозой для здоровья и безопасности. И хоть он и здорово повеселился с ней, сейчас вещи стали принимать слишком серьёзный оборот.
Нет, пора от неё избавляться. Так что, убедившись, что все в доме уснули, Харрисон натянул халат и тапочки, отвязал чёрную дыру от кровати и на цыпочках прокрался вниз. Если повезёт, рассуждал он, чёрная дыра сойдёт за улетевший праздничный шарик, и её увезут вместе с мусором.
На улице оказалось, что на небе творится полный хаос. Высокие облака медленно проплывали мимо полной луны, а низкие спешили к горизонту в совершенно противоположном направлении. Надвигалась гроза, и листья шелковицы беспокойно шелестели, переливаясь в лунном свете. Харрисон незаметно и неслышно прокрался к Мусорному Дворцу – так его папа называл сарай без крыши в конце сада, где стояли мусорные баки. Лунный луч упал на землю, и мальчик со своей чёрной дырой отбросили на лужайку чёткую тень. Перепроверив, что за ним никто не следит, Харрисон привязал чёрную дыру к ручке большого чёрного бака. Зелёный бак, он был совершенно уверен, предназначался исключительно для садовых отходов.
Харрисон ещё раз оглядел улицу, перепроверяя, что его никто не видел, а потом захлопнул дверь Мусорного Дворца, поплотнее запахнул халат и поспешил назад в дом.
Едва только передняя дверь закрылась, как снова поднялся ветер, и баки начали дребезжать. Из одного из мусорных контейнеров вылетела салфетка и взвилась в ночное небо, словно возносящийся на небеса ангел. Синий пластиковый пакет, полный картона, столкнулся с большой белой холщовой сумкой, и из неё на тротуар выкатились пластиковые бутылки из-под молока. Крышка большого зелёного бака распахнулась, и травинки полетели по ветру, словно конфетти. Наконец чёрный бак содрогнулся, будто ему вдруг сделалось холодно, и верёвочка чёрной дыры натянулась на ветру. А узелок, завязанный Харрисоном, начал медленно развязываться…
Глава девятая
К огромному облегчению Харрисона, на следующее утро всё как будто бы было как обычно. Он хорошенько выспался, и беспокойные сны о Гекторе Бруме и Блу его не тревожили. И к ногам кровати не была привязана чёрная дыра.
Но когда он спустился на кухню, готовый позавтракать, там не оказалось ни его родителей, ни сестры, что было совершенно не как обычно.
«Может, они проспали», – подумал мальчик.
Он поднялся по лестнице, чтобы поискать в их комнатах. Заглянул к Лане – она ещё крепко спала. Но родительская постель была пуста. Куда они делись?
Харрисон снова спустился и на этот раз заметил, что входная дверь самую чуточку приоткрыта. Он обулся и отправился на разведку.
Со вздохом облегчения он обнаружил своих маму и папу стоящими в саду перед домом и выглядывающими через забор. И они были не одни. Все их соседи тоже оказались на улице, взволнованно переговариваясь и указывая на что-то вне поля зрения Харрисона.
Мальчик пошёл посмотреть, что происходит, и когда он приблизился к взрослым, то едва смог поверить своим глазам.
Дом Хардвиков целиком исчез!
Весь дом. И стены, и крыша, и окна… всё пропало! Единственным, что сохранилось, был пол: серо-белые квадратики линолеума на кухне, горчичного цвета ковёр из гостиной и лысеющий коврик, лежавший у задней двери. Из предметов обстановки остался только унитаз на первом этаже, прикрученный к полу посреди квадратного выцветшего розового коврика. И там, прямо в центре всего этого, парила чёрная дыра, теперь увеличившаяся в два раза по сравнению с прошлой ночью. Харрисон сглотнул.
– Я слыхал, с домов иногда крыши сдувает, – говорил фермер Крис, – ну окно, бывает, в грозу разобьётся. Но такое вижу в первый раз.
