Мотли сделал глубокий вдох.
«Более того», - продолжал он. – «Наши истории не только поддерживают нас. Если мы живем с ними достаточно долго, мы становимся нашими историями. Ты меня понимаешь? Легенды, которые мы читаем, фантазии, которые мы выбираем – они погружаются в нас. Они становятся частью нашего естества. Они начинают определять нас, становятся такой же частью нас, как наши настоящие воспоминания – даже более значительными, потому что наши воспоминания нам навязывают, а фантазии мы выбираем сами. Когда бы ты ни услышал отличную фантазию – такую, которые рассказываю я – она изменит тебя. Навсегда».
Наконец, Мотли откинулся назад, вздохнув и сделав очередной глоток из своего меха.
«Так что, как видишь, мальчик», - заключил он. – «Я не просто рассказываю истории. Я меняю человеческие жизни. Так же – если не больше – как твой отец. Мечи твоего отца временны, а мои фантазии еще долго будут жить после меня».
Мотли скрестил руки на груди, закрыл глаза и, к удивлению Эйдана, захрапел.
Эйдан поражался этому человеку, такому непохожему ни на кого из всех тех, кого он когда-либо встречал, спрашивая себя, откуда он. Эйдан оглянулся по сторонам и вынужден был признать, что он испытывает благоговение перед всеми этими людьми – такими беззаботными, такими счастливыми. Он никогда не видел такого веселья в форте своего отца. Неужели людям Волиса чего-то не хватало из того, что было у этих людей?
Повозка ехала уже много часов, то и дело подпрыгивая. Эйдан удерживал Снежка рядом с собой, пытаясь укрыть его от ухабов, поскольку его раны все еще не затянулись. Выглянув из повозки, Эйдан увидел проносящуюся мимо местность, деревья, которые сменили зеленые листья на фиолетовые и желтые, а потом снова на зеленые. Когда мальчик начал спрашивать себя, закончатся ли когда-нибудь деревья, как вдруг перед ними раскинулась большая открытая равнина.
Эйдан сел, ощутив прилив волнения, когда вид очень изменился. Небо открылось, когда закончился лес, и солнце осветило открытые равнины. Он чувствовал, что они уже близко. Езда стала ровнее, их лошади поскакали быстрее и, когда Эйдан поднялся в повозке, сгорая от нетерпения все увидеть, он был поражен представшей его глазам картине.
Там, на горизонте, возникая из тумана, находился Андрос, столица. У Эйдана замерло дыхание. Это было самое удивительное место из всех, что он когда-либо видел в жизни, растянувшееся на горизонте, словно заполняло собой целый мир. Перед ним находился огромный храм, парящий в облаках, и через его центр, открытую арку, проходили массивные входные ворота, через которые то и дело спешили толпы людей. Эйдан рассматривал парапеты, ожидая увидеть королевские желто-голубые флаги Пандезии, зубчатые стены с пандезианскими солдатами, но, изучая городские стены, мальчик был приятно удивлен, когда никого не увидел. Его сердце учащенно забилось, когда вместо этого он увидел гордо висящие флаги Эскалона. Он моргнул, спрашивая себя, а не обманывают ли его глаза.
Они не обманывали. Эйдан с радостью осознал, что столица перешла в руки его людей. А это могло означать только одно – его отец взял ее. Он победил.
Эйдан был счастлив осознать, что это означает и кое-что еще, даже более важное – его отец находится здесь, внутри.
«Смотрите!» - взволнованно крикнул Эйдан, пнув ногу Мотли, поднявшись и глядя на приближающуюся столицу, не понимая, как кто-то может спать в такой момент. Лошади поскакали быстрее и Мотли, наконец, удивленно открыл глаза. Он оглянулся по сторонам, после чего сел и посмотрел на приближающуюся столицу. Но в следующую минуту Мотли, к удивлению Эйдана, снова лег, скрестив руки на груди и закрыв глаза.
«Я видел ее миллион раз», - сказал он, зевнув.
Эйдан перевел взгляд с Мотли на столицу, не веря своим глазам. Его сердце парило от волнения, он спрашивал себя, как кто-то может быть настолько безразличен к жизни, к одному из лучших видов Эскалона. Музыканты из повозок протрубили в ряд рогов, поразив Эйдана.
«Что они делают?» - спросил он Мотли.
«Объявляют о нашем прибытии», - коротко ответил он, все еще не открывая глаз.
Рога протрубили ряд коротких звуков в необычном ритме, который Эйдан раньше не слышал.
«Но почему?» - спросил он.
«Это полезно для дела», - ответил Мотли. – «Это дает им знать, что мы прибываем. В конце концов, это столица, а мы - не единственное развлечение в городе – у нас большая конкуренция».
Рога звучали неоднократно, когда лошади увеличили скорость, и вскоре они добрались до огромного деревянного разводного моста. Они проехали по нему, лошади громко стучали копытами, и Эйдан ощущал волнение, когда они смешались с толпой. Он посмотрел вниз и узнал нескольких людей своего отца, охраняющих разводной мост, стоя по стойке смирно. При виде них мальчик рассмеялся, радуясь тому, что его отец на самом деле победил, что он и правда находится здесь. Поездка через мост принесла ему смутные воспоминания, когда ребенком он жил здесь с отцом, когда слабый Король все еще правил. Казалось, это было целую жизнь назад.
Но вместе с тем Эйдан был потрясен, рассматривая размер и объем города и осознавая, что найти отца за этими стенами будет нелегко. Столица казалась такой же большой, как сама страна.
С улиц раздавались радостные крики и смех, когда вокруг повозок начали собираться толпы. Эйдан снова пнул спящего Мотли.
«Ты не понимаешь!» - крикнул мальчик. – «Столица! Она свободна! Она наша!»
Мотли широко распахнул глаза и в этот раз вскочил на ноги. Он казался удивленным, увидев флаги Эскалона и праздничные толпы. Впервые с момента их встречи с Эйданом он выглядел по-настоящему потрясенным.
«Я этого не ожидал», - сказал он самому себе, с удивлением осматривая город.
«Мы свободны!» - крикнул Эйдан, ликуя.
Мотли пожал плечами.
«Свободны или нет – это не имеет большого значения», - ответил он. – «Толпы празднуют. Это хорошо скажется на бизнесе».
«Это все, что тебя волнует?» - огрызнулся Эйдан. – «Мой отец сразил Пандезию! Вот, что имеет значение!»
Мотли снова пожал плечами.
«Деньги имеют значение», - ответил он. – «Поэтому я благодарен твоему отцу за это. Может быть, я буду рассказывать об этом историю».
Мотли увидел, как к карете бросились праздничные толпы людей с серебряными монетами в руках, и просиял.
«Ты видишь, юный Эйдан?» - спросил он. – «Воины не получают и половины той лести, что получаем мы».
Сгорая от желания найти своего отца, Эйдан больше не мог терять ни минуты. Он спрыгнул с повозки вместе со Снежком, приземлился на пыльную землю и побежал через ворота.
«Эйдан!» - крикнул Мотли.
Но Эйдан не оглянулся. Он уже пробирался через толпу в столицу, затерявшись в массах, преисполненный решимости воссоединиться со своим отцом, чего бы это ни стоило.
