«Да», - призналась Кира, осознавая, что он прав.
Она стояла лицом к нему, испытывая чувство стыда. Никогда в своей жизни Кира не промахивалась мимо мишени своим жезлом, а с ним это происходило снова и снова. Это было унизительно. Она была не тем воином, которым себя считала.
«В тебе есть части, которые ты никогда не исследовала», - сказал Альва. – «Ты держишься за путь воина, и это тебя ограничивает».
«Научи меня», - нетерпеливо попросила Кира с колотящимся сердцем, осознавая, что Альва намекает на нечто, что всегда было выше ее понимания.
«Ты сама это знаешь», - ответил он. – «Ты чувствовала это раньше».
Кира вспомнила – Теос. Ее сражение против Пандезии. Те моменты в битве, которые были словно размытые пятна, когда она не осознавала того, что делает.
«Да», - сказала Кира, осознав. – «Когда я призвала Теоса, он прилетел. Когда я сражалась в Волисе... я чувствовала... нечто большее самой себя», - она помедлила. – «Но я не могу снова призвать его. Я... утратила ту силу».
Альва долго молчал, после чего, в конце концов, заговорил.
«Почему твой дракон не прилетает сейчас?» - спросил он.
Кира чувствовала, что Альва знает ответ и ей отчаянно хотелось его узнать. Но она была в недоумении. Это был тот же вопрос, который вертелся в ее голове все эти дни с тех пор, как она покинула Аргос.
«Я... не знаю», - ответила Кира.
Она посмотрела на него в надежде на ответ.
«Скажи мне», - умоляла девушка.
Но Альва просто смотрел на нее ничего не выражающими глазами в затянувшемся молчании.
«Попытайся призвать его сейчас», - сказал он.
Кира закрыла глаза и изо всех сил снова попыталась призвать Теоса.
«Теос», - думала она. – «Ты мне нужен. Прилети ко мне. Где бы ты ни был, прилети ко мне. Я тебя умоляю».
После долгого молчания Кира открыла глаза и, к своему ужасу, ничего не почувствовала. На горизонте не показался дракон, не послышалось никакого крика или взмаха крыльев. Только тишина.
Кира стояла со слезами на глазах, чувствуя себя бессильной. Она осознала границы своих сил, отчаянно желая узнать причину.
«Если ты сможешь призвать своего дракона», - наконец, произнес Альва. – «Если ты сможешь управлять им, то сможешь прекратить войну, которая бушует внутри тебя и в Эскалоне. Ты могла бы спасти своего отца прямо сейчас. Но ты не можешь. Почему?»
Кира покачала головой, не желая отвечать.
«Именно поэтому ты здесь – чтобы научиться. Не этому», - сказал Альва, схватив ее жезл и швырнув его на землю. Он сделал шаг вперед и коснулся ее лба между глазами. – «А этому – настоящему источнику твоей силы. Ты никогда не освоишь его, пока не отложишь в сторону свое оружие и не начнешь сначала».
Задумавшись над его словами, Кира вдруг услышала рычание, от которого у нее волосы встали дыбом. Альва сделал шаг в сторону и, посмотрев мимо него в лес, она увидела приближающегося Салика. Девушка застыла. Это было ужасающее создание, о котором ей приходилось только читать, - с черной шкурой, красными глазами, тремя красными рогами, размером с носорога. Он исходил слюной, обнажив заостренные клыки, подкравшись к ней.
Альва стоял спиной к этому монстру и не обращал на него внимания. И по какой-то причине это существо сосредоточило свой взгляд только на Кире.
«Этот лес приносит то, чего мы боимся больше всего», - спокойно сказал Альва, даже не обернувшись, чтобы взглянуть. – «То, с чем мы боимся столкнуться. С чем ты боишься столкнуться? Кто ты, Кира?» - спросил он, его голос внезапно прогремел, став глубоким, наполненным властностью.
В эту же минуту Салик внезапно бросился на Киру, и она, подняв свой жезл, нанесла удар.
Но он одной лапой выбил его из ее рук.
Кира стояла беззащитная, когда Салик прыгнул в воздух, потянувшись когтями к ее груди, и девушка знала, что через несколько секунд он разорвет ее на части.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Мерк собрался с духом, когда группа троллей бросилась к нему, зарычав. Из их щек выступали скрученные клыки, каждый из них поднял свою алебарду, появившись из леса. Мерк доверял своим инстинктам, он прочесал этот лес, в то время как его напарники Смотрители повернули назад, и доказал, что был прав. Но это оставило его здесь одного, уязвимого, вдали от других. Мерк с ужасом осознал, что у него нет другого выбора, кроме как взять на себя всю группу.
Мерк приготовился, когда его атаковал первый тролль, позволив своим инстинктам убийцы взять над ним верх. Он почувствовал, как на него нахлынуло спокойствие, он вошел в то место, в которое всегда возвращался, где он мог отделить себя от предстоящей жестокости, мог усмирить свой страх даже перед лицом смертельной опасности. Прежде он много раз сталкивался с многочисленными противниками и, пусть даже они не были троллями, Мерк ощутил странный комфорт в данной ситуации. В конце концов, он был рожден для того, чтобы сражаться, как бы он ни старался от этого отказаться.
Когда первый тролль замахнулся своим топором на его голову - удар был достаточно сильным, чтобы разрубить пополам дерево – Мерк дождался последней секунды, чтобы сделать шаг в сторону, услышав свист лезвия рядом с собой. Он ударил тролля в солнечное сплетение рукоятью своего меча и тот упал, после чего Мерк развернулся и отрубил ему голову. Она откатилась на его ноги, горячая и липкая кровь залила ему сапоги.
Его атаковал другой тролль с высоко поднятой алебардой, и Мерк, развернувшись, замахнулся топором, повернув его боком и отрубив голову тролля до того, как тот смог до него добраться. Его алебарда упала на землю, в то время как обезглавленный тролль рухнул у его ног.
Один тролль атаковал за другим, и Мерк покрутил меч, подняв его высоко над головой двумя руками, и вонзил его в грудь следующего тролля так глубоко, что не в силах был его извлечь. Существо закричало, упав на колени и, когда другой тролль опустил свою алебарду, безоружный Мерк упал на колени, пригнувшись, когда лезвие коснулось его волос. Затем он нагнулся, схватил с земли алебарду, повернул ее боком и отрубил ноги тролля. Тролль закричал и упал на землю, а Мерк, не колеблясь, развернулся и ударил его по спине.
Другой тролль атаковал и замахнулся своей алебардой на лицо Мерка, и Мерк, все еще находясь на земле, поднял алебарду высоко над головой, развернул ее боком и отразил опустившуюся на него рукоять. Его рука тряслась от удара, стальная рукоять зазвенела и заискрилась, когда по ней ударило лезвие. Сила удара сбила Мерка на спину. Тролль приземлился на него сверху, его изуродованное лицо рычало в нескольких дюймах от него и Мерк, сражаясь изо всех сил, откинулся назад и ударил его между ног, сбив с себя. Тролль практически упал на него, но Мерк откатился в сторону в последнюю секунду, после чего вонзил лезвие своего кинжала ему в горло.
