Алек сделал шаг назад и с улыбкой окинул ее взглядом.
«Это сработает», - сказал он.
«Сработает для чего?» - озадаченно спросил Фервил.
Алек повернулся к нему. Его переполняли чувства.
«Какова ширина канала?» - спросил он.
Фервил пожал плечами.
«Метров тридцать».
«Значит, мы сделаем сорок», - ответил Алек. – «Нам нужна цепь побольше».
«Но для чего?» - спросил Фервил. – «Что это за безумие?»
Алек повернулся и окинул взглядом помещение, игнорируя его, сосредоточившись. Он остановился, когда нашел то, что искал – ряд длинных пик, предназначенных для копий.
«Мне нужно все это», - сказал Алек Марко и остальным, которые бросились подобрать их. – «И мы должны выковать еще больше».
«Мне нужны эти пики для копий!» - крикнул Фервил. – «Мы не можем использовать их! Что ты делаешь? Что все это означает?»
Алек схватил пики и разложил их на столе вдоль цепи, после чего отступил назад и осмотрел свое творение, в то время как остальные тоже пристально рассматривали содержимое на столе – двадцатиметровую цепь и пики, расположенные через каждый метр. Сердце Алека потеплело от его идеи, когда он окинул все это взглядом. Это на самом деле могло сработать.
Должно быть, остальные тоже осознали, потому что помещение постепенно притихло, пока молодые люди рассматривали цепь и пики.
«Ты имеешь в виду устроить ловушку в гавани», - тихо произнес кузнец, наконец, осознав.
Алек повернулся к нему с улыбкой на губах.
«Да», - ответил он.
Алек наклонился и потрогал пику, ощупав ее, восхищаясь тем, насколько она острая.
«Мы устроим ловушку на дне канала», - сообщил он. – «И потом будет ждать. Когда пандезианцы прибудут, мы поднимем ее. Вместо человека мы устраним корабль. Вместо нескольких солдат мы убьем несколько сотен. А разбитый корабль застопорит канал, заблокирует весь их флот, сделает высадку на берег невозможной».
Они все молча рассматривали цепь и пики, очевидно, испытывая благоговение.
«Рискованно», - наконец, ответил Фервил, пройдя вдоль стола, рассматривая потенциальное изобретение Алека. – «Работа, которая для этого потребуется, и шансы на успех...»
Вдруг дверь в помещение отворилась и все мужчины обернулись. Алек моргнул, а когда увидел, кто вошел, то подумал, что ему померещилось.
В кузницу вошла самая красивая девушка, которую Алек когда-либо видел – высокая, практически его ровесница, с длинными волосами, прекрасными карими глазами, гордым лицом, свидетельствующем о характере. Самым поразительным было то, что с ней пришла дюжина других девушек. Она гордо вела их за собой без страха в глазах, вокруг нее витал воздух неповиновения, словно она носила груз обид.
«Диердре», - удивленно произнес Фервил, очевидно, узнав девушку. – «Тебя прислал отец?»
Девушка сделала шаг вперед и бросила на него тяжелый взгляд.
«Я пришла сама», - ответила она.
Фервил вопросительно посмотрел на нее.
«Зачем?» - поинтересовался он. – «И кто эти девушки с тобой?»
Диердре гордо вошла в комнату, словно та принадлежала ей, и сердце Алека забилось чаще. Она была такой красивой, что рядом с ней было сложно думать. Он никогда не видел никого похожего на нее в Соли.
«Я пришла за оружием для всех нас», - уверенно ответила Диердре. – «И чтобы дать этим девушкам возможность поработать в кузнице. Это такое же наше дело, как и ваше».
Несколько юношей в помещении хихикнули, в то время как остальные удивленно переглянулись между собой. Фервил покачал головой.
«Это не место для девушек, и девушки не должны держать в руках мечи», - авторитетно ответил он. – «Не говоря уже о том, чтобы ковать их. Вы будете больше полезны в форте твоего отца, помогая женщинам готовить все, что необходимо».
Но Диердре стояла на своем, мрачнея.
«Кажется, ты не понимаешь», - сказала она жестким и холодным голосом. – «Это была не просьба – это был приказ».
Глаза всех присутствующих в помещении обратились к ней, когда над ними повисла неловкая тишина. Глядя на девушку, Алек испытывал то, чего не испытывал никогда прежде. Это было нечто большее, чем восхищение – это была любовь. Алек был сражен. Это было более удивительно для него, потому что после смерти своей семьи он ничего не чувствовал, кроме горя и пустоты. Но теперь, когда он смотрел на нее, что-то внутри него шевельнулось. Диердре стояла здесь, такая прекрасная и храбрая, такая сильная и гордая, в ней он нашел образец отваги перед лицом бедствия. У него снова появилась причина для того, чтобы жить.
Внезапно Алек вышел вперед, не в силах себя контролировать.
«Я не думаю, что это такая уж глупая идея», - сказал он, защищая ее и нарушив напряженное молчание.
Все в помещении посмотрели на него, и сердце Алека забилось чаще, когда он увидел, что Диердре тоже смотрит на него.
«Я с радостью вам помогу», - сказал он, сделав шаг ближе к ней. – «Я могу научить вас ковать оружие. Кто знает, может быть, вы будете справляться лучше, чем эта группа».
Алек тепло улыбнулся, рассчитывая получить ответную улыбку, но Диердре не улыбнулась. Он увидел горе в ее глазах и, когда она только молча посмотрела на него, Алек почувствовал, что она потерялась за этими стенами грусти. Он спрашивал себя, что же с ней произошло.
Диердре кивнула девушкам и, когда они сделали шаг вперед, Алек жестом велел молодым людям дать им место у стола. Алек жестом пригласил Диердре присесть, но она не села. Вместо этого, когда все мужчины и юноши в кузнице вернулись к своей работе или снова стали рассматривать цепь Алека, Диердре прошла вдоль столов, изучая оружие. Она остановилась возле меча – одного из самых любимых мечей Алека, длинного тонкого меча с золотой рукоятью, легче, тоньше и острее остальных – и подняла его. По тому, как девушка рассматривала меч, Алек мог сказать, что она выросла рядом с оружием.
«Отличный выбор», - сказал он.
«Пронзит ли он человека?» - спросила Диердре.
«Да», - ответил Алек, задаваясь вопросом об источнике ее гнева.
«Даже через броню?» - спросила она.
Алек кивнул.
«И не только», - ответил он, ощущая глубину ее ярости. – «Кого ты надеешься убить?»
Диердре повернулась и их глаза встретились. Ее глаза были ледяными и смертельно серьезными.
«Любого пандезианца, которого я встречу», - ответила она напряженным голосом.
Впервые за долгое время на своей памяти Алек широко улыбнулся, чувствуя, что его сердце снова потеплело.
«Думаю, что у нас с тобой много общего», - ответил он.
