Видимо, от переполнявших её чувств, нарушая какие-то правила этикета, герцогиня Пелонская сделала шаг и приобняла первого министра.
— Мне даже не верится, дорогой мой граф, что я наконец-то добралась, — в дрогнувшем голосе лицемерки послышались нотки счастья и глубокие переживания, — Ах, Закелий, как я рада тебя видеть, ты не представляешь, — она наконец-то положила свою ладонь в руку первого министра и, не оборачиваясь на друзей — не сомневалась, что те последуют её совету — двинулась с графом вверх мимо расступившихся и почтительно кланяющихся вельмож.
Верниг Второй с раннего детства не раз, при любой царапине или даже совсем лёгкой простуде, становился объектом воздействия заклинания Лечение, а после он и сам стал иск-магом, как и все высшие аристократы — во встречающей Латану большой свите Егоров увидел только двоих, кто не был инициирован, жреца Порядка и одну пожилую даму со злым лицом, видимо, чью-то приживалку — и король мог сколько угодно магически поправлять своё здоровье.
То, что у правителя Ливора до сих пор не имелось детей — ни законных, ни бастардов — представителю иной, продвинутой цивилизации говорило о том, что брат Латаны имеет генетические отклонения, и вряд ли его надежды завести наследника когда-нибудь сбудутся — молись хоть Порядку, хоть Хаосу, толка не будет. И шансы принцессы Ливорской однажды занять трон после смерти Вернига Второго очень высоки. Если она сбережёт себя.
Первому министру графу Дернскому, при таком исходе, лучше всего было бы не пережить своего сюзерена. Идущие позади, смешавшись с косо на них поглядывающими вельможами и придворными дамами, лэн Карос и иск-магиня Молс знали достоверно, что мило сейчас воркующая с графом Закелием беглая герцогиня Пелонская в случае восшествия на престол Ливора немедленно отправит первого министра на плаху, а его жену — в самый глухой замок Дернского графства с приказом никогда его не покидать.
— Твой сын, принцесса, недавно пришёл с прогулки, пообедал и спал, — Закелий вёл Латану к её личным покоям, которые во дворце предназначались только ей и Дину, и никем не занимались, — Я взял на себя смелость дать команду его разбудить.
— Ты всё правильно сделал, мой дорогой граф.
Подниматься пришлось на третий, последний, этаж дворца. В конце короткого коридора, возле высоких двустворчатых дверей стоял прилично одетый молодой раб и держал за руку мальчика. Само собой, Игорь, увидевший из-за спины толстого вельможи в расшитом золотом камзоле эту парочку, сразу же понял, что мальчишка и есть семилетний сын его венценосной подруги.
— Дин! — воскликнула Латана.
Мальчик замычал и, вырвав свою ручонку из ладони слуги, побежал навстречу матери.
Никакого безумия, которое молва приписывала сыну принцессы, Егоров не заметил. Просто глухонемой ребёнок. Нет, всё же люди любят наговаривать. Хотя, конечно, при первом взгляде он мог и не увидеть других отклонений.
Провожавшие герцогиню Пелонскую до её апартаментов придворные смотрели на встречу матери с сыном, как дармовое представление. Сам не зная почему, но Игорь на всю эту толпу вызверился.
Чувствительный толчок в бок, полученный попаданцем от напарницы, и её подмигивание напомнили лэну Каросу распоряжение сюзеренши, и он, довольно нагло раздвинув в стороны стоявших впереди сановников, прошёл к дверям, проложив за собой путь и Тании.
— Мне надо отдохнуть с дороги, — кровь поколений правителей, текущая в жилах Латаны, позволила ей довольно быстро взять себя в руки, и к сопровождающим повернулась уже довольно спокойная королевская сестра, — Граф, я буду ждать тебя и… барон, тебя. — посмотрела она на того самого толстяка, которого землянину пришлось подвинуть, — Приходите после ужина ко мне в кабинет. Там всё обсудим. Лэн, иск-магиня, идите за мной. Да, граф, слуги…
— Трое уже там, остальные сейчас подойдут. И распорядитель сейчас будет, — изобразил поклон первый министр.
Едва встречавший с Дином неожиданно нагрянувшую хозяйку молодой парень закрыл за Латаной с сыном и её помощниками двери апартаментов, Игорь и Тания сразу де поняли, что в ближайшее время их венценосная подруга в чьём-либо обществе, кроме своего ребёнка, не нуждается.
— Покажи, где нам можно бросить свои кости, — негромко спросил землянин пожилую служанку, стоявшую у стены короткого коридора с десятком дверей по обе стороны, — Где тут гости могут останавливаться?
Игорю и Тании досталась шикарная спальня, расположенная между малой приёмной и гардеробной принцессы. Пока они осматривались, прибежали две молоденькие служанки, довольно хорошенькие и фигуристые — дворцовый распорядитель действовал очень оперативно.
Заметив, что Тания оценила его внимание к девушкам, Игорь поспешил разглядеть убранство комнаты.
— Слушай, обстановки богаче и круче я ещё не встречал. Сразу видно, что мы сейчас в королевском дворце. Впечатляет.
Спальня и в самом деле выглядела словно сошедшей с картинки с изображением спальной комнаты в каком-нибудь Лувре времён Людовика Тринадцатого. Правда, подкачали система отопления и окна. Первая вновь была представлена огромным камином, а вторые слишком узкими и закрытыми не стеклами, про которые в этом мире не ведали, а мозаикой из пластинок тонкой слюды.
Подруга на его хитрость не повелась.
— Если тебе хочется развлечься с этими дурочками, — она кивнула на настороженно замерших, опустив головы, девушек, стоявших в ожидании приказов сбоку от двери, — Я возражать не буду, ты же знаешь. Пожалуйста. Только не в нашей постели.
Также, как ему не удалось провести напарницу быстрым переносом внимания на обстановку спальни, так и у иск-магини не получилось обмануть друга показным равнодушием.
— Какой дурак променяет счастье быть рядом с самой прекрасной женщиной на развлечение с дворовыми девками? — спросил он, — Я разве похож на такого?
— Иногда, да, — фыркнула Тания.
— Ах, так? — возмутился Игорь, — Девушки, оставьте-ка нас вдвоём, — сказал он рабыням.
Служанки, получив, наверное, самый удивительный приказ в своей недолгой жизни — они-то привыкли к "Пошли вон!" и "Выметайтесь отсюда, дуры!" — тем не менее, выполнили его очень сноровисто.
Егоров, немного дурачась, обхватил напарницу за талию и опрокинул на кровать. Та сильно и не сопротивлялась, лишь тихо засмеявшись.
— Ух, ты, какая перина, — не смог удержаться от комментария землянин, впервые ощутив телом что-то помягче, чем солома.
— Ага! Значит, тебе приходилось спать на таких, мой принц? Как та твоя принцесса на горошине?
Конечно, Игорь прекрасно знал, что такое перина. Пока была жива бабушка, она каждый раз по приезду любимого внучка готовила огромный, плотно набитый перьями матрас. Егорову жутко не нравилось на нём спать — кололось, было жарко, да и неудобно для позвоночника. Но обижать бабулю он не хотел, поэтому приходилось страдать.
Понятно, что рассказывать подруге такие подробности своей прошлой жизни он не стал — нашлись дела гораздо увлекательней.
