Отвлекшись от салата, Серов придвинул тетрадь и сделал пометку на себе на будущее.
Вообще, то, как капитан отнесся к простому на первый взгляд блюду изрядно удивило окружающих. Сидящая по правую руку Мариетта, то и дело косилась на своего мужа, внезапно воспылавшего неземной страстью к каким-то овощам. Они всегда старались завтракать вместе, оставляя утреннюю трапезу семейным мероприятием, и раньше Александр таких эмоций к еде не проявлял. Впрочем, за бароном давно закрепилась слава весьма экстравагантного человека, поэтому одной странностью больше, одной меньше — Александр даже и не пытался соответствовать представлениям окружающих о том каким должен быть барон, феодал, рыцарь и так далее. Все равно не получилось бы, какой смысл тогда лишний раз парить себе мозг?
В плане еды барон последнее время чувствовал себя несколько непривычно. Начав принимать зелья для укрепления организма, Серов стал есть чуть ли не в два раза больше обычного. Организм требовал энергии и строительного материала, заставляя поглощать просто немеряные количества пищи, перерабатывая все что Александр бросал в топку с поразительной скоростью. Более того сам барон похудел — ушел жир, обнажив впервые со времен академии подкачанные кубики пресса, до того не видные окружающим.
Но были и отрицательные стороны. То одна то другая мышца порой начинала болеть ни с того ни с сего, через некоторое время так же беспричинно проходя. Иногда начинали ныть суставы, крутило связки, темнело в глазах. В общем — полный набор семидесятилетнего стрика. Ариен на жалобы друга только усмехался, хлопал того по плечу и призывал терпеть и не ныть. Серов на подколки друга не реагировал и стойко переносил неудобства. No pain — no gain, как говорится, или в переводе — без боли не будет результата.
А результат был заметен Александру уже сейчас: ускорилась реакция, движения стали гораздо стремительнее. Слегка возросла сила, привычный меч в руке стал казаться как будто более легким, а выросшая выносливость позволила махать клинком часами, гоняя по тренировочной площадке четверых противников без каких-либо сверх усилий. При этом капитан, понимая возможную хрупкость организма в момент перестройки, старался не испытывать новые возможности на максимум, пытаясь давать равномерную постепенно увеличивающуюся нагрузку, не забывая хорошо разминаться до и растягиваться после. В общем, подходил к вопросу с учетом небольшого, но все же опыта, подчерпнутого в своем мире.
— Ваша милость! — В малый зал, где завтракала баронская чета, заглянул боец, дежуривший на входе, отыскал глазами Александра и продолжил. — Тут один из мастеров к вам просится, говорит что-то срочное, якобы не терпит отлагательств.
Серов с тоской бросил взгляд на недоеденный салат и хотел было ответить, что все вопросы нужно решать с соблюдением субординации — через соответствующего человека, который курирует это направление. Или гнома. Но потом неожиданно взбрыкнула совесть, шепнувшая, что Александр начал бронзоветь и превращаться в высокое начальство, к которому у простых людей нет доступа даже по важным и срочным вопросам.
Капитан тяжело вздохнул, отложил вилку и кивнул так и стоявшему в дверном проеме бойцу.
— Ну раз срочное, то зови.
В зал торопливой семенящей походкой вошел мужчина лет сорока, одетый в стандартную для местных летнюю одежду: свободная белая рубаха, штаны, ботинки. Визуально Серов узнал своего работника — видел несколько раз за прошедшие пару месяцев — но хоть убей не вспомнил бы, на каком именно производстве он занят. Мужчина явно нервничал — бегающие глаза, непроизвольные движения руками — видимо что-то действительно важное произошло.
— Да? — Барон предложил мужчине озвучить столь сильно взволновавший его вопрос.
— У меня тут это… В цеху… Как бы это сказать? — С каждым словом вошедший нравился Серову все меньше и меньше. Если поначалу барон списал нервные движения посетителя на волнение, то теперь стал замечать и другие моменты: частое глубокое дыхание, бисеринки пота, выступившие на лбу, судорожные сжимания-разжимания пальцев, — все это выглядело весьма странно. Плюс «мастер» не остановился возле двери, как это обычно делали не часто бывающие в господском крыле простые работники, а все теми же мелкими шажками продолжил приближаться к Александру и сидящей боком, и о чем-то задумавшейся, Мариетте. — Я это… Спросить пришел, что делать то…
В какой-то момент Серов наконец понял, что мужик ему напоминает обдолбанного в хлам нарка. Зрачки с такого расстояния разглядеть было невозможно, но все остальное — вполне совпадало. Интуиция взвыла сиреной, побуждая не думать, а действовать. Капитан взвился на ноги, отбрасывая тяжелое деревянное кресло, на котором сидел, в его руке сам собой оказался столовый нож, который он, не задумываясь метнул в странного посетителя, выигрывая себе лишние секунды времени.
В следующее мгновение произошло сразу несколько событий. На пол с диким грохотом таки упало баронское кресло, Мариетта, вырванная грохотом из своих раздумий тоже вскочила на ноги, а странный «мастер» неожиданно ловко увернулся от пущенного в него снаряда. Более того, такое развитие событий, видимо, его не смутило, потому что вместо того, чтобы остановиться посетитель, наоборот, ускорился, стремительно сокращая дистанцию до рванувшего ему на встречу Александра, одновременно вытаскивая откуда-то короткий узкий клинок.
Все трое — Серов, его жена и напавший в итоге столкнулись в одной точке. Капитан попытался было оттолкнуть жену в сторону, но та неловко запнулась и, падая, практически сама напоролась на выставленный вперед нож.
А дальше все закончилось буквально в секунду, как будто замедление выключили и время потекло опять в нормальном режиме. Лишившийся оружия убийца — нож он не удержал, оставив его в ране — был барону не противник. Он и с ножом то в руках был ему не противник — на что только рассчитывал, не известно: получив прямой в челюсть сразу поплыл, после чего барон схватил его за руку, крутанулся и без затей выломал ее в локте. Лишившееся сознания тело обмякло и повалилось на пол, однако совсем не незадачливый убийца интересовал Серова в этот момент.
Привлечённый громкими звуками в зал вбежал тот самый боец, который спрашивал, пускать лже-мастера или нет.
— Ариена зови быстро! И всех, кто может лечить! — Бойца с удвоенной скоростью сдуло обратно в коридор.
Аккуратно перевернув стонущую жену на спину, Серов стараясь не дергать в ране нож одним резким движением разорвал одежду, осмотрел ранение и облегченно выдохнул. Нож зашел с левой-нижней стороны живота и при том не очень глубоко. Никаких жизненно-важных органов в этом месте нет, а значит шансы на выздоровление очень высокие. Этот вердикт барон и озвучил раненной.
— Не шевелись, — капитан сдернул с себя камзол, скрутил в валик и подложил женщине под голову. — Сейчас Ариен придет, накачает тебя энергией и дней через десять будешь как новая.
Вот только Мариетта вместо того, чтобы успокоиться наоборот задышала глубоко, начала метаться, и закатывать глаза. Было совсем не похоже на последствия обычного ножевого ранения, коих Серов насмотрелся за свою жизнь не один десяток. Так-то с проткнутыми кишками жить можно еще несколько часов, если никакие крупные сосуды не задеты, а умирают в таких случаях в первую очередь от попадания в полость живота продуктов пищеварения, что по любому дело не быстрое.
