Ну и когда горожане предприняли основную атаку через мост, пустив вперед немногочисленных хорошо подготовленных бойцов, останавливать их, оказалось уже, по сути, некому. Кое-кто еще пытался сопротивляться: стреляли лучники с арбалетчиками, метали огнешары маги, ставшие одной из точек кристаллизации, к которой стекались все не потерявшие голову дружинники. Опять же хорошо себя показали дружинники баронов Плонтер и Форман: разница между опытными профессионалами, не теряющими головы в самых худших ситуациях, и вчерашними крестьянами была видна невооруженным глазом. Даже если это все происходило в темноте.
Ну а что было дальше, и так понятно: оставшийся боеспособным отряд, достаточно легко, покинул поле боя и двинул на юг в сторону Александрова. Горожане были слишком заняты, грабя оставленное в лагере добро и гоняясь за отдельными не способными к сопротивлению дружинниками, чтобы попытаться дать правильный бой уходящему противнику. Все обозы, конечно же, пришлось бросить, благо путь до столицы обещал занять всего полдня времени, и наличие запаса еды или сменных портков было совершенно не критично. Потрепанную колонну поначалу догоняли отдельные бойцы и небольшие группы, которые сориентировавшись по светлому времени суток, разумно предположили, что армия будет двигаться в единственном возможном направлении. Впрочем, таких было не много, а когда арьергард войска догнали передовые конные разъезды горожан, этот слабый поток и вовсе сошел на нет.
Оглядываясь назад, Элей не мог назвать то, что ему удалось сохранить хотя бы костяк армии, иначе как чудом. С большой долей вероятности весь его корпус должен был разбежаться по лесам в панике, а в реальности у него под рукой осталось около трех сотен человек. Благодарить за это он должен был в первую очередь магов и стрелков, которые каким-то образом повстречавшись во время ночного боя, образовали крепкое ядро, к которому уже потом прилипли остальные. Вообще, самое смешное, что, скорее всего, потери погибшими во время ночного боя были крайне незначительными. Банально: в темноте очень трудно ориентироваться и соответственно находить, побеждать, а потом догонять и уничтожать бегущего врага. Поэтому, скорее всего, сейчас по лесам вдоль Красной бродит может сотня, а может и две убежавших с поля боя дружинников, которые при ином развитии событий могли бы очень помочь Элею в защите Александрова. А в том, что столицу придется защищать, сэр Оранж уже не сомневался.
А еще ему придется как-то объяснять Ариену гибель Гинары любимой ученицы мага. И уже давно не только ученицы.
Интерлюдия 3
Политические убийства были, есть и будут всегда. Понятное дело, что уровень их исполнения сильно зависит от уровня развития общества, но по большому счету разница между ударом дубиной из-за угла, после которого меняется вождь племени и выстрелом снайпера, после которого меняется президент, не такая уж большая. Как говорят англичане, размер скелета в вашем шкафу во многом зависит от размера шкафа, который вы можете себе позволить.
Естественно, и в реалиях магического средневековья быстро и радикально изменить политическую ориентацию соседа проще всего именно с помощью точечного, хирургического воздействия. Конечно, многие из власть предержащих предпочитают войну, честную схватку грудь в грудь, «иду на вы» и вот это вот все. Но как показывает практика, жизнь этих правителей очень часто заканчивается задолго до белых седин, становясь примером пусть яркого, но весьма короткого правления.
По общему на континенте мнению самых больших высот в деле тайного устранения неугодных им правителей, достигли эльфы. Тут сложно не согласится: длинная жизнь позволяет планировать игру тоже в долгую. Длинноухие порой делаю такие «закладки», которые срабатывают через десятилетия, чего ни одна другая раса себе позволить не может. С другой стороны, длинная жизнь часть позволяет эльфам просто переждать неудобного для них правителя, пользуясь китайской мудростью про труп врага в реке. Когда позади тысячелетия, а впереди вечность глупо суетиться и рисковать.
Всегда активно резали друг друга гномы. Вообще под горами, незаметно для взглядов, живущих на поверхности, происходила порой очень жесткая политическая борьба на всех уровнях. Не один король южных гномов отправился на свидание с предками раньше отмеренного ему богами времени. Да что там говорить, тех венценосных бородачей, которые дожили до глубокой старости и ушли из жизни по естественным причинам, за неполное тысячелетие можно пересчитать по пальцам одной руки. А так на кого не посмотришь — либо убит в ходе попытки переворота, либо умер в расцвете лет от неизвестных причин, либо на охоте неудачно упал, а бывает, что пошел молодой гном к наложницам, да и затрахали те его до смерти, такая вот неприятность. Короля, конечно, с почестями, но по-быстрому похоронят, наложниц обезглавят в назидание, а там кому придет в голову задавать неудобные вопросы? Дураков-то нет.
У северных гномов с их менее централизованной системой управления, единичное политическое убийство так радикально изменить расклад не может, поэтому тут были больше в ходу массовые теракты, подрывы магических мин а порой и затопления целых подземных уровней, при которых число жертв исчислялось десятками и сотнями. А порой и тысячами. Впрочем, этим тоже кого-то удивить очень сложно.
Ну и человеческих правителей, из окружающих гномьи горы стран, бородачи никогда особо не жалели, за что, кстати, не раз были пойманы и биты. В отличие от длинноухих, коротышки обычно работали более топорно, поэтому и попадались чаще. Понятное дело, под землю, чтобы предъявить претензии, люди лезть не пытались, поэтому чаще всего доставалось тем гномам, которые обитали на поверхности. И ладно бы это были подданные гномьих государств, но нет, очень часто страдали те коротышки, которые уже много поколений жили на под дневным солнцем и считали себя никак — ну может разве что в культурной плоскости — не связанными с затеявшими политические игры правителями подгорных царств.
Без сомнения и человеческие правители ни на шаг не отставали от других рас, разве что «акции» в стане эльфов или гномов людям проводить было сложнее. Все же, учитывая общее доминирование именно человека на континенте, в людских государствах встретить гнома или эльфа было гораздо проще чем наоборот. И если под гору людей еще иногда пускали — впрочем учитывая разницу в росте и соответствующие неудобства, люди сами редко забирались глубже специальных «гостевых» коридоров и залов — то в западных лесах не ступала нога человека очень давно. Во всяком случае человека, пришедшего туда по своей воле и способного рассказать об этом впоследствии.
В любом случае, и кинжал, и яд, и проклятье — все это входило в стандартный набор методов как внутренней, так и внешней политической борьбы любого правителя. С кинжалом все понятно — это может быть подкупленный охранник или наложница, может быть засада на дороге или просто неожиданное нападение на улице. С ядом сложнее — слишком уж распространены среди правителей разного рода амулеты распознающие нежелательные «приправы», которые позвякивающий легко доставшимся золотишком в кармане повар добавил в жаркое. Опять же очень многие яды — из тех чье действие было не мгновенным — легко купировались целителями, при условии, что правитель мог позволить себе их услуги. Тут на помощь приходили разного рода составы, имеющие магический компонент, вроде того же приснопамятного пурпурного тысячецветника. Хотя и против таких средств тоже находятся контрмеры, вот только они чаще всего либо слишком сложные, либо слишком дорогие.
