— Но я думала, что Франклин Шор не говорил Матильде о том, как Хелен опьянела, выпив пунша, или о том, как спасал…
Мейсон засмеялся.
— Хелен звонил Лунк. Он представился Франклином Шором и заверил Хелен, что ничего не говорил Матильде, — объяснил Мейсон.
— Итак, — медленно произнесла Делла Стрит, — Лунк появился в доме, чтобы забрать револьвер, и выстрелил, чтобы его не поймали?
— Да, — кивнул адвокат. — Он влез через окно, уронил тумбочку и, быстро сообразив, что к чему, попытался имитировать шаги Матильды Шор. Он добрался до стола, взял револьвер и уже собирался покинуть дом через окно, когда распахнулась дверь и появился Джерри Темплар, который тут же протянул руку к выключателю. Лунк выстрелил два раза и бросился назад к себе домой, возможно, на собственной машине. Он врал о том, что не ложился. Он уже спал, когда позвонила Матильда Шор. Вернувшись домой, он спрятал револьвер в банке с мукой. Затем он разобрал кровать во второй спальне, полежал достаточно долго, чтобы смять белье, бросил окурок сигары в пепельницу, а затем выкинул на пол все из шкафа и ящиков комода. Он сел на автобус, чтобы вернуться в дом Шоров, в надежде, что его остановит полиция и допросит. Он с неохотой рассказал бы версию, придуманную Матильдой Шор, о том, что Франклин Шор якобы появлялся у него дома. Полиция, естественно, направилась бы в дом к Лунку, увидела все подготовленные для них доказательства и пришла бы к заключению, что Франклин Шор снова скрылся, ограбив Лунка. Конечно, Лунк не предполагал, что они заглянут в банку с мукой. Это был его тайник… И они в самом деле не стали бы обыскивать дом, если бы не я.
— А откуда тебе все это известно? — спросила Делла Стрит.
— Действия котенка ясно показывают, что кровать в первой спальне была теплой, во второй — нет. Это ключ к разгадке. Лунк встал с постели, согрев ее. Котенок залез в его кровать. Когда Лунк вернулся, чтобы спрятать револьвер, котенок влез в муку. Его выгнали, и он отправился во вторую спальню, обнаружил там холодную кровать, вспомнил о теплой в первой спальне, вернулся туда и снова заснул. Лунк отправился в особняк Шоров с тщательно приготовленным рассказом для полиции. Ты его остановила. Он не горел особым желанием представлять свою версию нам, поскольку собирался сыграть роль перед полицией, однако ему было необходимо притвориться, что он не желает иметь с ними никаких дел. Он опасался, что я не стану посвящать полицию в то, что мне удалось выяснить, поэтому, как только он от меня отделался, он немедленно позвонил лейтенанту Трэггу, в результате чего его забрали. Матильда Шор хотела убить нескольких птиц одним камнем, вернее, пулей тридцать восьмого калибра. Она планировала представить все так, будто ее муж до сих пор жив и это его рук дело. Ко всему прочему, то, что он все еще жив — а полиция, естественно, никогда не нашла бы его, — не позволило бы Джеральду Шору и Хелен претендовать на наследство, Хелен осталась бы в финансовой зависимости от Матильды, и миссис Шор сумела бы сэкономить сорок тысяч долларов.
— Но почему она заставила Лунка позвонить Хелен?
— Разве ты не поняла? Это крайне важный момент. Хелен — единственная, кто не узнал бы голос Франклина Шора. Ей было всего четырнадцать лет, когда он исчез. Четырнадцать и двадцать четыре — большая разница. Прошло десять лет. Лунк смог ее обмануть, хотя, скорее всего, ему не удалось бы обмануть Джеральда Шора.
— А как личные вещи Франклина Шора оказались в машине Лича?
— Матильда Шор достала их, завернула в старый платок Франклина и взяла с собой на встречу с Личем. Ее выдала метка прачечной. Франклин Шор не стал бы пользоваться десять лет одним и тем же носовым платком. Часы завели в половине пятого. Это указывает на время, когда Матильда собралась на охоту. Часы не заводят в четыре часа после полудня. Это сразу же бросается в глаза. Ты знаешь, Делла, Матильде Шор все могло бы сойти с рук, если бы не Янтарные Глазки. Она все очень тщательно продумала, правда, допустила одну ошибку.
— Какую?
— Возвращаясь после убийства Лича, она послала нам письмо, предположительно от Лича. Она написала его так, как сделал бы японец, пытаясь впутать в дело Комо. Это было ее промашкой.
— Но почему Лич шантажировал ее?
— Он выяснил правду.
— Какую еще правду?
— Ты помнишь о трупе, который обнаружили примерно в то время, когда исчез Франклин Шор? Его не смогли опознать.
— Ты хочешь сказать, что это на самом деле был Франклин Шор? — удивилась Делла Стрит. — Но, шеф, подобное невозможно. Тогда…
— Нет, это был не Франклин Шор, а Фил Лунк.
— Фил Лунк?! — воскликнула Делла Стрит.
— Матильда Шор ненавидела своего мужа. Более того, он собирался разорить человека, которого она любила. Если бы Матильде удалось избавиться от Франклина Шора, она унаследовала бы огромное богатство, смогла бы наслаждаться властью, которую обожала, спасти от разорения Стивена Албера, а в дальнейшем выйти за него замуж. Наш друг Лунк с самого начала играл роль ее Пятницы. У него умирал брат. Они с Матильдой знали, что Филу Лунку осталось жить несколько дней, может, несколько часов. Матильда строила свои планы, учитывая этот факт. Когда Фил умер, они вызвали врача, лечившего его, и тот должным образом оформил свидетельство о смерти. Однако гробовщик забирал уже другое тело — Франклина Шора, которому подсыпали быстродействующий яд. Подмену совершили очень оперативно. Не исключено, что труп Франклина Шора лежал в машине Лунка. Избавившись от тела брата, Лунк повез гроб с телом Франклина Шора на восток страны, чтобы похоронить вместо Фила. В дальнейшем он врал о времени своего отъезда, заверяя, что отправился в путь до исчезновения Франклина Шора.
— Но у него же на востоке жила мать! Разве она не догадалась, что хоронят не Фила?
Мейсон улыбнулся.
— Ты все еще веришь словам Лунка, Делла. Я снова готов поспорить на пять долларов, что после того, как Трэгг проведет расследование, выяснится, что Лунк никогда не жил там, где похоронили Франклина Шора. Есть еще одна подсказка. Джордж Албер заезжал к Лунку около полуночи. В доме горел свет, однако никаких звуков не раздавалось. Лунк утверждал, что слушал радио, когда появился Франклин Шор. Если это правда, то Албер услышал бы или радио, или голоса.
— А что с открыткой из Флориды?
— Она также выдала Матильду Шор, как и котенок, — ответил Мейсон.
— Каким образом?
— Разве ты не понимаешь? Ее написали зимой тридцать первого года, а не летом тридцать второго.
— Но как ты это определил?
— В открытке Франклин пишет, что наслаждается мягким климатом. Во Флориде прекрасное лето, но о мягком климате можно упомянуть, только имея в виду зиму. Потом он продолжает: «…поверишь или нет, купаемся». Он не написал бы ничего подобного, если бы отправлял открытку летом. Какое тут «поверишь или нет». Купание летом — нечто само собой разумеющееся.
— Но на открытке стоит почтовый штемпель — июнь тысяча девятьсот тридцать второго года, — заметила Делла.
