— Делла, оставь место для подписи и принеси нотариальную печать.
— У меня такое впечатление, что вы пошли ва-банк, — заметила Хелен Ридли.
Мейсон посмотрел ей в глаза и улыбнулся:
— Да.
Когда Делла Стрит вышла, чтобы напечатать документ на машинке, Мейсон закурил сигарету и сел в кресле поудобнее.
— Теперь неприятная часть вашего визита закончена, и мы можем стать друзьями.
— Но теперь у меня нет желания заводить с вами дружбу, — ответила Хелен Ридли, в ее глазах блеснул гнев.
Мейсон улыбнулся.
— Вы, очевидно, знаете, что делает Хайнс?
— Конечно.
— А причина?
— Чисто личные дела.
— Я должен знать.
— Документ, который я должна подписать, полностью страхует вашу клиентку.
— Он обеспечит ей безопасность только при условии, что я буду знать, в чем суть дела.
— Не вижу повода, чтобы вас во все посвящать.
— В случае, если вы откажетесь от объяснений, необходимо будет кое-что добавить в документ.
— Если вам удастся еще больше усилить формулировку, то я готова даже проглотить документ по вашему желанию.
Мейсон нажал кнопку на своем столе. Когда в дверях кабинета появилась Делла Стрит, он сказал:
— Принеси блокнот, Делла, я хотел бы кое-что добавить в тот документ.
Хелен Ридли сидела сжав губы. Делла Стрит вернулась с блокнотом, села на свое место у стола Мейсона и приготовилась записывать.
Адвокат начал диктовать:
«Мне также известно, что вышеупомянутый Роберт Доувер Хайнс поместил в квартире, о которой идет речь, определенных лиц, одно из которых получило инструкции от мистера Хайнса пользоваться именем Хелен Ридли. Настоящим я позволяю использовать мое имя, подписываться им или выдавать этому лицу себя за меня во время и при обстоятельствах, содержащихся в инструкциях моего уполномоченного, мистера Роберта Доувера Хайнса. Настоящим я отказываюсь от всякого рода претензий к указанному лицу по поводу использования моего имени и соглашаюсь освободить от всякой ответственности за ущерб, причиненный в результате использования моего имени. Обязуюсь также возместить этому лицу все финансовые потери, вызванные действиями согласно инструкциям вышеупомянутого Роберта Доувера Хайнса».
Хелен Ридли вдруг вскочила на ноги. Из сумочки, которая слетела у нее с колен и с грохотом упала на пол, часть вещей высыпалась на ковер.
— Вы думаете, что я подпишу что-либо подобное? — взорвалась она. — Это переходит все границы здравого смысла. Это нагло, это… это… было бы самоубийством.
Мейсон с безмятежным видом прервал этот взрыв возмущения.
— Обращаю ваше внимание на то, что лучше было бы довериться мне и сказать, что послужило причиной всего происходящего. Я говорил вам, что в противном случае буду вынужден кое-что добавить в этот документ.
— Но это же абсурд… это идиотизм! Ведь с таким документом эта девушка может пойти в банк и выписать чек на пять тысяч долларов, подписывая его моим именем, а потом спокойно выйти оттуда, показав мне язык.
— Конечно, может, — согласился Мейсон. — Но только при условии, что ваш представитель Хайнс даст ей подобные инструкции.
— Хайнс не является моим представителем до такой степени.
— И потому будет лучше, если вы расскажете мне немного о Хайнсе и о степени, в какой он вас представляет.
— Я сказала все, что намеревалась сказать.
— Простите, но либо я получу от вас информацию, либо вы подпишете этот документ. Перепечатай его, Делла, пожалуйста. Соберите же свои вещи с ковра, мисс Ридли. И еще, на всякий случай: если вы носите в сумочке оружие, то должны иметь на него разрешение.
— А откуда вы знаете, что его у меня нет? — рявкнула посетительница.
— Я не знаю, — сказал Мейсон. — Но если у вас есть такое разрешение, то прошу вас показать его мне, потому что это был бы лучший из документов, удостоверяющих личность.
Она с бешенством нагнулась над сумочкой, торопливо впихнула внутрь упавшие вещи, защелкнула замок и поднялась с кресла.
— Ненавижу таких мужчин, как вы! — выкрикнула она.
— Зато вы любите таких, которых можно обвести вокруг пальца. До невинности мне далеко, но у меня есть нерушимое правило: никогда не допускать, чтобы какая-то привлекательная женщина имела влияние на способы, которыми я защищаю интересы клиентов.
— И вы действительно не допустили этого, — бросила она в ярости.
— В таком случае вы подпишете этот документ? — спокойно спросил Мейсон.
— Чтоб вас… — Она вдруг замолчала посередине фразы.
— Слушаю? — откликнулся Мейсон.
Хелен Ридли глубоко вздохнула и сделала вид, что успокоилась.
— Подпишу, — сказала она. — С истинным удовольствием. Ваша секретарша сможет это сразу же перепечатать? Я очень спешу.
— Одно могу о вас сказать, — заметил Мейсон. — Если вы проигрываете, то делаете это с истинным изяществом.
Ее спокойная улыбка была многозначительной.
— Теперь мы можем подружиться, — сказал адвокат.
— Теперь я переменила свое мнение, — отрезала посетительница.
Она сидела в ледяном молчании до тех пор, пока Делла Стрит не принесла документ, отпечатанный на бланке, ручку и нотариальную печать.
Мейсон перечитал документ и подал его для подписи Хелен Ридли. Та почти вырвала ручку, которую держала Делла Стрит, поспешно пробежала глазами по тексту и быстро поставила под ним свою подпись. Мейсон подал ей штемпельную подушечку.
— И, если вы не против, поставьте отпечаток пальца, — улыбнулся адвокат.
Она вдавила палец в подушечку и приложила его к бумаге, достала влажную салфетку и вытерла ею краску с пальца.
— Подтверждаете ли вы, — спросила Делла Стрит, — что вы Хелен Ридли и что вы подписали этот документ и сделали это по собственной воле?
— Да! — едва не закричала молодая женщина. — А теперь позвольте мне выйти отсюда как можно быстрее, пока я не разбила тут что-нибудь.
— Мисс Стрит, проводите мисс Ридли, — спокойно сказал Мейсон.
Делла Стрит с подчеркнутой старательностью поставила нотариальную печать под подписью, подошла к дверям и открыла их. Хелен Ридли вышла из кабинета с высоко поднятой головой.
— До свидания, — сказала Делла.
Ответа не последовало.
Делла Стрит подождала щелчка автоматического замка. После того как дверь закрылась, она подошла к столу Мейсона.
— Боже мой, шеф, ты видел, каким взглядом она меня одарила?
