– Империя! – выкрикнул полковник Хьюз и ударил кулаком по подлокотнику.
– К слову, верования коренных народов Хиндустана весьма интересны. – Это вновь профессор. – Выдвигаются даже версии, что на самом деле фэйри не скрылись в своих холмах, откуда перешли в другой мир, а нашли прибежище в заморских землях. Стали, так сказать, их богами.
– Грязные, презренные божки!
– Джентльмены! прошу вас, успокойтесь, – пытался урезонить их кроткий викарий, блестя стеклами очков.
– Джентльмены. – Ледяной голос хозяйки дома подействовал на спорщиков, как холодная вода на дерущихся кошек. – Полагаю, нам следует сменить тему.
Полковник Хьюз сглотнул, пробормотал:
– Да, дорогая.
И украдкой ослабил галстук.
Мистер Гилмор с улыбкой развел руками, а профессор Фаулер, что-то проворчав, вернулся к своим записям.
– Мистер Гилмор, – проворковала леди Бредфорд, прищурив разноцветные глаза. – А в ваших жилах, часом, не течет туземная кровь?
– Сибил! – прошипела леди ХХХ.
– Да, дорогая? – Голос Сибил Бредфорд был мягок, а лицо – безмятежно. – Это всего лишь любопытство.
– Вы правы, – ответил мистер Гилмор, иронически вздернув бровь. – Моя бабушка была хиндустанской принцессой.
– Принцессой! – повторил полковник Хьюз с отвращением.
– Мистер Гилмор, – вмешалась леди ХХХ, одним взглядом осадив мужа, – вы будете участвовать в конкурсе садоводов? Я слышала, ваш дворецкий вырастил дивные розы.
– О господи! – Леона Фаулер отвернулась и закатила глаза. – Какая скука!
Леди ХХХ поджала губы и метнула в ее сторону гневный взгляд, который та проигнорировала.
– Что вы, леди Хэлкетт-Хьюз, – галантно ответствовал мистер Гилмор. – Как я могу с вами соперничать? Должен сказать, у вас восхитительный душистый горошек. Такие крупные соцветия, такие разнообразные оттенки. Просто водопад цветов.
Леди ХХХ даже немного порозовела, ненадолго сделавшись похожей на живого человека, а не на мраморную статую.
– Благодарю вас. Между нами говоря, из столицы мне прислали удивительные семена. Даже горошек тети Присциллы с моим не сравнится! Магическая обработка многое дает, сами понимаете…
– Это нечестно! – встрепенулся вдруг викарий. Под устремившимися на него взглядами он густо покраснел и пробормотал, запинаясь: – То есть я хочу сказать, это местный конкурс. Цветы выращены силами жителей Дорсвуда и…
– Вы не считаете меня жительницей Дорсвуда, викарий? – холодно поинтересовалась леди ХХХ.
– Что вы, – совсем смешался бедняга. – Но ведь не у всех есть возможность!..
Она рассмеялась неприятным злым смехом.
– Вы заделались социалистом, дорогой мой? Так или иначе, сажать любые сорта правилами не возбраняется.
– Но! – Викарий осекся, и сестра положила руку ему на плечо.
Сказала вполголоса:
– Джеймс, успокойся. Не стоит затевать спор.
– Конечно, Рут. – Он похлопал ее по ладони. – Извините, леди Хэлкетт-Хьюз.
Леди ХХХ надменно кивнула и отвернулась.
Деревенские жители в эту ночь жгли костры и плясали до рассвета. Но в доме леди Хэлкетт-Хьюз, разумеется, не было места таким плебейским развлечениям. Вечер начался с чинного обеда. За столом говорили исключительно о погоде, немного о театре и книгах. Впрочем, компания подобралась столь разномастная, что даже такие невинные темы вызвали живейшие споры.
– Детективы – ерунда! – горячился доктор Пэйн, экспрессивно размахивая вилкой. – Вот, например, в новой книге сэра Кристиана Агата жертву травят цианистым калием в конфетах. Но ведь глюкоза… а проще говоря, сладкое, нейтрализует действие цианида!
– Полностью? – так живо интересовался мистер Гилмор, словно как раз прикидывал, как бы половчее кого-нибудь отравить. – Я имею в виду, нейтрализуется полностью или частично?
– Какая разница? – Актриса даже позабыла о роли скучающей звезды. – Существует ведь художественное преувеличение. Главное, чтобы книга была увлекательной.
– А давайте спросим мнение специалиста? – предложил профессор, улыбаясь. – Инспектор Баррет, что вы думаете о детективах?
Леди ХХХ не дала инспектору и рта раскрыть.
– Не будем поднимать за столом столь неаппетитные темы!
Доктор густо покраснел, отчего его рыжая макушка словно вспыхнула огнем, а остальные гости послушно уткнулись взглядами в тарелки. Только викарий – храбрый малый – кашлянул и завел речь о благотворительном концерте для сбора пожертвований на ремонт церковной крыши.
– Мы непременно будем, – заверила его леди Присцилла то ли из жалости, то ли в пику леди ХХХ, которая эту идею не поддержала.
– Согласитесь, викарий, – снисходительно вещала леди ХХХ, – ваши подопечные из церковного хора поют просто ужасно. А рояль! Он так фальшивит, что у меня начинают болеть зубы.
– Думаю, – насмешливый голос Чарльза Гилмора нарушил напряженную тишину, – я преподнесу новый рояль в дар приходу. Как вы на это смотрите, викарий?
– Благодарю вас! – Кажется, священник от избытка чувств даже прослезился. – Вы очень добры, мистер Гилмор.
Тот лишь усмехнулся, отмахиваясь от благодарностей.
– Не стоит. Принимать участие в церковных делах – это наш долг. Глядишь, и спишется пара-тройка грехов. Правда, викарий?
На щеках леди ХХХ вспыхнули алые пятна.
– А я считаю, – громко заявил полковник Хьюз, – что подачки только приучают низшие классы к праздности!
В семействе Хьюз дела с тактом обстояли не лучшим образом.
– Не путайте подачки с милосердием, дорогой мой полковник, – парировал мистер Гилмор, усмехнувшись.
Надеюсь, до конца вечера никто не подерется…
Положение спас профессор Фаулер, принявшись вспоминать о своих экспедициях. Все с облегчением ухватились за безопасную тему, тем более что рассказчиком профессор оказался превосходным. Так что дальше беседа потекла легко и спокойно, даже сестра профессора несколько оживилась. Оказывается, в отрочестве мисс Фаулер путешествовала с братом, так что смогла припомнить несколько забавных историй.
После обеда вся компания вышла в сад. В каменных чашах уже разожгли огонь, который предстояло поддерживать до рассвета. На деревьях развесили бумажные фонарики, на лужайке расставили легкие кресла, а поодаль расположили шатер с алкоголем и закусками. Гости немедленно разбились на группки, тут и там слышались оживленные разговоры и смех.
Леди Присцилла дремала под деревом, так что мы с Роуз были предоставлены самим себе. Поначалу Роуз намеревалась героически скучать рядом со своей старой теткой, но вскоре чинные прогулки по дорожкам молодежи наскучили, и Родерик Хьюз затеял танцы. Из дома был принесен патефон, и на лужайке закружились первые пары.
