Глава 8
В кабинете наставника почти ничего не изменилось, разве что прибавилось тюков и коробок. Мэтр Вильгельм вернулся из экспедиции и привез много интересных вещей. Сареф и сам был бы рад участвовать в раскопках, но сейчас сосредоточен на учебе. Некромант сидит за столом и читает многочисленную корреспонденцию, что накопилась за время отсутствия.
— А, Сареф. Поздравляю с первой победой. — Первым заговаривает чародей.
— Благодарю, мэтр. — Благодарит юноша.
— Было сложно?
— Отнюдь. Слишком просто. — Сареф присаживается за свой стол. — В состязаниях, где нельзя напрямую атаковать противника, можно легко выйти победителем.
— Разумеется. С нетерпением жду твоего выступления на личном зачете. Как продвигается подготовка?
— Я изучил всё, что вы дали.
Далее маг начинает осыпать студента вопросами по выполненным заданиям, причем постоянно перескакивая с темы на тему. В первый раз было трудно, но Сареф без труда выдерживает подобный допрос. Основное правило — не медлить с ответом. В идеале Сареф должен начать говорить по существу как только мэтр Вильгельм заканчивает вопрос. Не стоит говорить, что нужно потратить много сил на изучение, чтобы материал отскакивал от зубов.
— Ладно, неплохо. Как продвигается изучение специализации? — Некромант встает из-за стола и начинает что-то искать в коробках на полу.
— Здесь было труднее общемагических дисциплин. После тренировок я смог отреставрировать данную вами книгу. — Сареф вынимает из собственной сумки очень старую книгу.
Древний том по магии наставник вручил перед отбытием с приказом тренироваться в использовании «Реставрации». Время не пощадило книгу, особенно записанные в ней тексты. Потребовалось много усилий, чтобы вернуть состояние книги в приемлемый вид. Нетрудно склеить разорванные листы или вновь сделать корешок крепким. С подобным даже «Обратная энтропия» бы справилась. При этом с каждой попыткой магия получалась всё лучше и лучше.
Однако восстановить текст оказалось труднее. Сареф не имел никакого понимания, что было записано в книге. Концентрация на результате является важным компонентом для магии, так что пришлось одним лишь упорством добирать очки. К счастью, «Реставрация» независима от изменения энтропии. Сареф смог буквально перенести книгу в прошлое, где том был целым и читаемым.
В один момент чуть не пустил магию на самотек, что могло бы повлечь реставрацию не только книги, но и событий вокруг неё в прошлом. В прошлый раз Сареф смог воссоздать историю штурма какой-то крепости, пытаясь просто отремонтировать человеческую кость. Подобные путешествия довольно опасны для начинающего мага-археолога, поэтому мэтр Вильгельм объяснил, как нужно это контролировать. Сареф уверен, что точно бы не догадался до многого, что получает от наставника.
— Правда, я не могу оценить записанное в ней, так как язык мне незнаком. Подобного алфавита нет даже в академическом сборнике иностранных языков, включая уже мертвые. — Продолжает Сареф, смотря на спину мага, который продолжает обшаривать коробки.
Мэтр Вильгельм кажется полностью погруженным в процесс поиска чего-то, на слова Сарефа никак не отреагировал. Студенту остается ждать наедине с посторонними мыслями, пока он не завершит свои дела. Все же огромная удача, что он встретился с мэтром и смог заинтересовать старого некроманта. Однако Сареф осознает, что мэтр Вильгельм вряд ли помогает по доброте душевной. Как и не особо верит в идею «величия в магии».
Пока что он понял две вещи. Во-первых, некроманта действительно нельзя мерить обычными рамками. Порой он весьма эксцентричен и ломает устоявшиеся шаблоны. Во-вторых, он ничего не делает просто так. То, что Сарефу сначала казалось странным, в конце часто оказывалось до ужаса эффективным в том или ином деле. Как и Сареф, он скрывается внутри человеческого общества, больше не причисляя себя к людям. Его не сковывают рамки морали или общественного мнения. Однажды он может стребовать все долги с Сарефа не самым приятным способом. Вампир понимает это, но сейчас он зависим от мага.
— Нашел. — Некромант поднимает над головой бронзовую урну и внимательно осматривает со всех сторон. После поднимается и ставит предмет на парту Сарефа.
— Не смог прочитать, говоришь? Не обращался к мэтру Ценеру? — Спрашивает чародей. Да, можно было бы обратиться к преподавателю языков, мэтр Ценер — один из лучших специалистов-переводчиков не только в Манарии.
— Не обращался. В этой книге могут быть запрещенные знания, поэтому я посчитал опасным показывать кому-либо. — Отвечает Сареф.
— Молодец. — Кивает мэтр Вильгельм. — Чего у тебя не отнять, так это осторожности. Знать содержимое книги тебе пока не нужно. Лучше скажи, что это?
Наставник переключает внимание студента на бронзовую урну. Сареф внимательно осматривает предмет с близкого расстояния, порой чуть не касается кончиком носа. Темно-коричневая урна не выглядит такой уж древней, кажется, что за ней постоянно ухаживали. На поверхности нет никаких знаков, например, орнамента или следов использования.
— Трудно сказать, для чего она применяется. — Отвечает Сареф.
— Применяется? — Переспрашивает мэтр Вильгельм.
— Да, она выглядит так, будто за ней постоянно ухаживают. Это точно с раскопок?
— А, вот что ты имеешь в виду. Мы действительно откопали её. Сохранность объясняется магией. Тебе все еще нечего о ней сказать?
Сареф задумался. Система не отреагировала на урну, словно в ней нет ничего магического. Однако мэтр Вильгельм уверен в магических свойствах. Да, существуют различные чары, которые могут уберечь предмет от воздействия неблагоприятной среды или времени, но обычным визуальным осмотром сказать юноше нечего, раз Система не видит в находке ничего примечательного.
— Могу я посмотреть, что внутри? — Возможно, будет какая-то подсказка в содержимом урны. Если сама емкость сохранилась, то есть шанс, что в целости и хранимое.
— Не имеет смысла, она пуста. — Пожимает плечами некромант.
— В таком случае мне больше нечего сказать. — Сдается Сареф.
— Ха, тогда слушай внимательно. Это необычная емкость. — Чародей начинает прохаживаться по комнате. — Это Кувшин Палитры. Всего существует шесть таких сосудов. Секрет подобных предметов не в самой емкости, а в том, что они могут хранить.
— В них хранят краски? — Под «палитрой» Сареф понимает инструмент для смешивания красок. Конечно, довольно странная форма для палитры. — Например, заливают краски разных цветов, перемешивают и получают новый оттенок?
— Если ты говоришь о рисовании, то не совсем. Кувшин хранит воспоминания. При этом способен разделить память на конкретные… м-м, «цвета», если тебе будет так проще. — Продолжает объяснение маг.
— Перенос и разделение памяти? Ничего себе.
— Понял теперь? — Усмехается мэтр.
