Все, кто наступил на чернила, уже не могут отнять ногу, субстанция становится невероятным клеем для обуви инквизиторов. Рядом щелкает кнутом Рим, ужасное оружие не просто рассекает шею ближайшего воина Церкви Герона, а начисто сбривает голову. Поднимается переполох, обычные бойцы оказываются неготовыми для боя.
— Алхимия? Я тоже так умею, — улыбается Коул. — Уходите, а не то вас тоже заденет.
Вампиры быстро проскальзывают к выходу и поднимаются из подвального помещения в ночной Аберстан.
— Что он будет делать? — Спрашивает Рим, но Сареф прикладывает палец к губам.
— Их что-то долго нет, я проверю. — Кто-то произносит на другой стороне улицы. Сареф без труда различает идущего человека, опирающегося на посох. Разумеется, за Иоганном охотятся не обычные воины на службе жречества, а другие маги.
— Да вряд ли он здесь. — Произносит спутник чародея. — СТОЙ!
Маг машинально творит защитный барьер, в который ударяет черное лезвие. Телохранитель мага успевает поднять щит, на котором остается след от кнута. Первые удары остаются безуспешными, а следом землю и дом ощутимо встряхивает, дверь в подпольную таверну вышибает потоком огня. Взрыв разделяет противников, отличный шанс для бегства, если бы не нужно было подождать Иоганна.
Вдруг закладывает уши, а дышать становится нечем: вражеский маг лишает пространство вокруг них кислорода. «Разумеется, что за Коулом отправили другого мага-алхимика», — Сареф держится за горло, падает на колени, а потом валится на землю. То же повторяет Рим, только в разы театральнее.
После зона поражения магией возвращается в норму, Сареф считает про себя шаги подходящих людей. Как только достигает нужного числа, распахивает глаза и швыряет во врага кинжал из алхимических чернил. Вот только вперед пошел щитоносец, опять успевший закрыться от броска. Рим по-звериному вскакивает на ноги, теперь её конечности куда длиннее и заканчиваются острыми когтями.
— Вампиры! — Охает телохранитель волшебника, теперь они поймут, почему враги не задохнулись. Даже молодые вампиры могут задержать дыхание на пять-шесть минут, и чем сильнее особь, тем больше время.
Вампирша бросила кнут, теперь будет использовать частично трансформированное тело для атаки. Далеко не все вампиры могут использовать нечеловеческий облик. Он дает невероятный прирост физических показателей, но удержать обычное оружие в руках, как правило, не получится. А магия, требующая жестов и произнесения заклинаний, вряд ли сработает, если трансформация затрагивает суставы рук, строение рта или связок.
Подобно бешенному волку Рим напрыгивает на чародея, но тот показывает немалый боевой опыт: за время сражения лишь наращивал магическую защиту вокруг себя, не доверившись мнимой смерти противников. Острейшие когти безуспешно высекают искры энергии на барьере мага, а после волшебник поднимает посох, чтобы активировать несомненно мощную атаку.
Но закончить не успевает, так как Сареф врезается в него на большой скорости. Щитоносец тем временем все еще падает на землю, пронзенный черным лезвием. Он оказался адептом Духа, но даже боевое искусство не позволило спастись от алхимических чернил, которые выступили на внутренней части щита в виде конденсата, а после вновь собрались острейшим лезвием.
Именно это Система называла сверхтекучестью конденсата, алхимическая субстанция буквально проходит сквозь любые материалы на микроскопическом или даже атомном уровне. Увы, найти учебных материалов по этой теме особо не удалось, так как чародеи этого мира пока еще не открыли для себя микромир, либо посчитали чем-то неважным.
Мага же Сареф просто толкает, одновременно сцепив руки в странный замок, а после резко разжав. Одновременно с ударом магическая защита лопается. Чародей должен был максимум упасть на землю, но неожиданно отправляется в продолжительный полет, который не останавливается даже после ударения о землю. Тело несчастного мага продолжает катиться и лишь набирает скорость, которую передал толчком Сареф. В конце улицы волшебник со всего размаху бьется по каменную кладку. Удар головой о камни уши вампира отчетливо распознают вдобавок к хрусту шейных позвонков.
— Что ты с ним сделал? — Рим уже вернулась к полностью человеческому облику. — Он так смешно катился.
— На шесть секунд оболочка тела потеряла всякое трение. — Сареф смотрит на тихонько аплодирующего Иоганна в дверном проеме.
— И что это значит? — Девушка натягивает сапоги. — Какая разница, есть трение или нет?
— Представь, что упала в гололед, где земля — лед, стены — лед, даже воздух — лед, а ты во всем этом безобразии щука в масле, которая будет скользить до скончания веков с горы Куфагат, потому что пространство тебя полностью игнорирует. — Слово берет Иоганн Коул.
— О, теперь понятнее. И типа никак не получится остановиться или зацепиться за что-нибудь?
— Да, потому что ничего в руках удержать не сможешь. Конечно, если врезаться в большое и прочное препятствие, то получится затормозить, но встать на ноги все равно не выйдет. Придется сначала справиться с заклятьем. И простите, что не помог, увидел, что у вас и так всё схвачено. — Пожилой маг смотрит по сторонам. — Куда теперь?
— Мать моя коза, и почему тогда маги любят лишь молнии из глаз пускать? Проще же уничтожить трение под ногами вражеской армии! — На Рим словно свалилось озарение.
— Порой швыряться огнем и молниями проще, моя дорогая… Кстати, нас ведь не представили. Иоганн Коул, маг. Специализируюсь на пирокинетике и алхимии. — Маг целует ручку девушки.
— О, меня зовут Рим. Заместитель Сарефа и тоже вампир, если это вас не смущает. — Довольно улыбается вампирица.
— Смущало бы, не стал бы говорить еще в кабаке. Но раз Фредегар поручился…
Сареф выходит из переулка, ведя под уздцы лошадей.
— Нам пора. Нужно найти еще одного человека и быстро покинуть Аберстан. — Юноша вскакивает в седло. — А мне, кстати, нужно отлучиться на время.
— Опять? — Спрашивает Рим. — Ты и на корабле где-то исчезал.
— Мне нужно разведать путь к границе. Вы же разыщите Ацета Кёрса и пошлите мне весточку об этом.
— Что? Ты помнишь, что Легион написал о нем? Я не буду говорить с ним.
— Будешь. — Прерывает Сареф. — А теперь за дело.
Иоганн Коул переводил в это время взгляд от одного вампира до другого, а после ухода Сарефа поинтересовался, кто такой Ацет Кёрс.
— Ну слушай… — Начинает Рим.
Сареф быстро покинул город и направился по главному тракту в сторону границы со Стилмарком. Через пару миль вампир сворачивает в глухую чащу и осторожно проезжает еще милю среди деревьев и оврагов. На берегу лесного ручья юноша оставляет коня на длинной привязи и очерчивает барьер, который отпугнет обычных хищников до возвращения Сарефа.
Парень скидывает с себя всю одежду и снаряжение и плотно упаковывает в рюкзак. После нагим отправляется ниже по течению, чтобы не испугать лошадь. Через пятьдесят метров вампир кладет сумку на бревно, закрывает глаза и применяет «Ковку плоти» на себе.
