— Я согласна с мэтром Эриком. — Подключается к обсуждению Элизабет. — При всем уважении вы поступили неправильно и подвергли всех высокому риску.
— Да о чем вы, леди Викар? — Магистр поднимает бровь. — Не вы ли хотели сражаться с Равнодушным Охотником и другими вампирами? В этом и суть, что нельзя делать исключений, какой бы вампир не стоял перед тобой.
— Однако забывать об элементарной тактике и здравом смысле тоже не стоит. Не мне же вам это объяснять.
— С этим… соглашусь. — Вдруг кивает Аддлер. — Уничтожение монстров должно иметь порядок и правила, и меня иногда заносит. Но я все равно не думаю, что он вправду хотел нас отпустить.
— Годард, Маркелус, каковы ваши успехи? — Командир отряда решает сменить тему.
— Мы настигли Сарефа. — Начинает говорить Годард, и все тут же начинают слушать намного внимательнее. — Но ничего сделать не смогли. Он собрал сильную команду. Два могучих волшебника, один невероятный воин, с которым только магистры Часовни могут сражаться на равных. Потом еще всякие вампиры, особенно тот, что изменяет тело и играется с пространством.
— Мы схлестнулись в подземельях, но нас отбросили, а вернуться туда мы уже не смогли. К той пещере уже нельзя приближаться. — Продолжает Маркелус Оффек.
— Почему?
— Такова воля Герона. — Выдает любимую фразу жрец. — Он запретил мне входить туда, а Равнодушный Охотник уже покинул то место.
На некоторое время воцаряется тишина. Каждый думает о своем, а Элизабет с трудом приподнимается и прислоняется к стенке. Излечение раны явно не прошло до конца, раз боль всё еще возникает во время движения. Девушка смотрит на Лоренса, который сидит у входа на балкон и пытается достать языком до кончика носа. Заметив интерес волшебницы, юноша тут же прячет язык и делает вид, что ничего не было. Сахмети сидит рядом с закрытыми глазами. Может, общается с духовными существами, а может, пытается отдохнуть. Вряд ли познания в человеческом языке достаточно хороши, чтобы участвовать в разговоре.
— Лоренс, а что случилось с высшим вампиром? — Спрашивает Элизабет. — Он мертв?
— Да не, не может быть. Скорее скрылся где-нибудь, чтобы залечить раны. — Пожимает плечами юноша.
— А что это был за могучий удар? Какой маг его нанес?
— Черная молния прилетела со стороны Манарии. Наверняка мэтр Эзодор постарался. Я слышал слухи, что ему в наследство досталась огромная библиотека с томами древнейших заклятий. И в королевстве же нет мага сильнее его?
Чародейке кажется, что Лоренс чего-то не договаривает, но хочет обсудить самые важные вопросы наедине.
— Думаю, да. Но я никогда не видела силу архимага, даже не знаю специализации. Он ведь редко появляется на публике и учеников не берет. — Отвечает Элизабет. — А что сейчас происходит в Петро?
— Говорят, вампиры атаковали Верховный Совет. Во дворце был нешуточный бой, именно туда стянули всю стражу, ноклеэйтов и магов. Первый чародей мертв, как и многие другие из Совета.
— Замечательно. — Бормочет мэтр Патрик. — Похоже, мы снова продули по всем фронтам.
— Не об этом сейчас нужно волноваться. — Качает головой Лоренс. — Темная Эра начинается.
— С чего ты взял?
— Предчувствие…
— …неизбежных люлей. — Тихо произносит Ива, а после покатывается со смеху вместе с Бальтом.
— Поверить не могу, что с такими идиотами был в одной команде. — Улыбается юноша, а тем временем небосвод светлеет.
— Уже ночь закончилась? Как-то я устала. — Орчиха встает на ноги.
— Нет, до рассвета еще есть время. — Молодой рыцарь смотрит через балкон. — У вас сбилось чувство времени из-за потери сознания.
— Ты гонишь что ли? Вон же солнце встает!
— Рассвета сейчас действительно быть не должно. — Молчаливый магистр Видар легко встает на ноги и выходит на балкон. Остальные идут следом и смотрят, как горизонт стремительно светлеет, а звезды исчезают. А после показывается краешек красного утреннего светила.
— Это однозначно солнце. — Мэтр Эрик недоумевает. — Вы шутите что ли?
— Где ты видел такой быстрый рассвет? — Теперь и магистр Венселль замечает странность, так как солнце уже наполовину поднялось над горами. Петровитта озаряется светом, любой однозначно скажет, что это настоящее солнце. Не проходит и минуты, как светило полностью отрывается от горизонта и бежит по небосводу. Утро стремительно перетекает в день.
— Герон! — Восклицает Маркелус. — Герон идет к нам!
Все переглядываются. Никто не ставит под сомнение существование бога солнца, но он никогда не проявлял подобного вмешательства в смену дня и ночи и уж тем более никогда не спускался в мир смертных. Как только солнце достигает зенита, то останавливается. Никто не может смотреть прямо на солнце, поэтому мэтр Филипп создает в воздухе зону затемнения, через которое можно смотреть без опаски. С помощью этого можно заметить, что солнце увеличивается, словно падает на землю.
Элин испуганно прижимается к Элизабет, Маркелус громко молится Герону, а остальные недоумевающе смотрят на странное явление. Причем, не только они. Вся Петровитта смотрит на небо, где ночь так быстро сменилась днем. Архимаг Эзодор Уньер так и не покинул вершину черной башни и теперь наблюдает за солнцем, пока жители Манарии пытаются осознать, что происходит. Народы на всех континентах замечают нарушение естественных законов, когда утро наступает раньше положенного, а день останавливается.
— Что происходит? — Элизабет хватает руку Лоренса.
— Темная Эра. — Спокойно отвечает юноша. — Она приходит неизбежно, разница лишь во времени. Вампиры сумели ускорить приход.
— Какая ж она темная? — Бальтазар щурится, так как интенсивность солнечного света становится выше, а температура очень быстро повышается.
— О, это только начало. Смотрите! — Лоренс указывает на море, на котором рождается огромная волна. Следом из моря поднимается колоссальное змеиное тело, а после солнечный свет сменяется тенями, так как чудовищного размера змей извивается в небесах. Если бы кто-то мог окинуть взглядом весь мир, то увидел участки тела змея в самых разных землях, что указывает на возможность монстра несколько раз опутать собой земной шар.
Огромная волна, поднятая чудовищем, достигает порта Петро, сносит корабли и здания, а после разбивается о каменные волноломы. Петровитта неоднократно была атакованной морской стихией, поэтому город перестраивался с этим учетом, но такую ситуация вряд ли зодчие могли предусмотреть. Ближайшие к берегу районы уже серьезно пострадали.
Почти каждый на балконе чувствует страх, смешанный с благоговением. Пасть мертвого змея, если судить по многим участкам сгнившего тела, кажется, может проглотить целый континент и теперь стремится пожрать солнце.
— Немыслимо. — Элизабет осознает, что на огромной высоте происходит противостояние, в которое они в любом случае не могут вступить. Это похоже на описание змея, что атаковал Фьор-Тормун, хотя там монстр был не настолько большим.
