Сареф несется к земле, но не стремится пробиваться через кусты острейших шипов, что окружают тело врага. Вместо этого врезается в землю и пробивает потолок подземного хода под улицей. Сейчас прочности скелета вполне хватает на подобные трюки, а раны кожи и мышц все равно быстро регенерируют.
Старший вампир оказывается в подземелье и вскоре встает под тем местом, где находится высшая нежить. Десятки лезвий из крови пронзают почву и камень, а после и тело Луки. Но это лишь первая часть атаки.
Инстинкты Темпкрова дают знание о том, что кровь можно даже поджечь, поэтому сейчас на темной улице настоящий пожар, в котором сгорит что угодно, даже отрицательная энергия. Вдруг Сареф чувствует, что цель поменяла местоположение, поэтому прекращается атаку и тоже бросается в сторону. Для всех кровавых атак приходится распарывать собственную кровеносную систему и тратить драгоценную жидкость. В то место, где только что был юноша, вонзается огромный меч из отрицательной энергии.
Но вот старший вампир уже снова прорывается на поверхность города и взлетает над домами. В текущем облике появились дополнительные органы, что постоянно создают новую кровь и пускают по сосудам, но бесконечно этот процесс не может продолжаться. Лука уже вновь готов к бою, выставив перед собой черный щит. «Он тоже учится на ошибках», — Сареф срывается с высокой точки, но в момент удара по щиту распадается туманом.
Защититься от вездесущего тумана за щитом не так просто, поэтому Лука пробует возвести закрытый барьер вокруг себя, но не успевает. Пока что противник не понял, что Сареф стал намного сильнее, когда решил воспользоваться силой Темпкрова, поэтому не успел среагировать на атаку, что отсекла голову.
Вдруг и Сареф бросается в сторону, не развивая атаку, так как инстинкт Короны Штормов вдруг поднял невероятную тревогу в разуме. Но вампир не успевает покинуть зону атаки и исчезает в черной полусфере.
Магическая тьма по своей сути является Могильной Мглой, местом, где умирает что угодно. Сареф понимает, что допустил просчет. Не ожидал, что Лука может не только манипулировать отрицательной энергией и создавать область абсолютной смерти. «Вот значит какой туз засунул мэтр Вильгельм в рукав Луки», — ночной охотник падает на землю, чувствуя невероятный упадок сил.
Сначала купол тьмы был всего двадцать метров в диаметре, но теперь уже все пятьдесят, а еще через секунд десять достигает ста метров. Сареф не может покинуть эту зону, не хватает сил на использование умений, а скоро начнется скоростное разложение тела. Вампир все еще не хочет сильнее вынимать меч из башни или применять кровь Фаратхи, но что еще остается?
Вдруг в темноте, где умирают даже звуки, раздаются чьи-то слова. На первый взгляд они полностью непонятны, Сареф не может разобрать ни одного слова. Единственное, в чем нет сомнений, заключается в том, что говорит неизвестный на родном языке Ночного Народа. Ему отвечает еще один голос. Сареф не изучал этот язык, так как не видел в нем необходимости, но сейчас многое бы отдал, чтобы понять суть переговоров.
И неожиданно Корона Штормов будто понимает желание. Через поглощенную душу приходит знание языка пока что недосягаемого мира, а также появляются визуальные образы в постепенно гибнущем мозгу.
— Помоги. — Просит Темпкров.
— У тебя достаточно сил, — отвечает кто-то неизвестный, но теперь Сарефу приходит осознание, что говорящий является Древнейшим вампиром.
Похоже, описание Системы не соврало о том, что пользователь может слышать голос бога среди богов из собственной крови. Но текущий процесс выходит за обычные рамки, так как душа Короны Штормов самостоятельно инициирует общение по законам, которые Сареф не может постичь.
Легион никогда не говорил, что Древнейшего вампира призывали в этот мир духовные существа. Да и вряд ли у них хватило бы на это сил. Как чистокровные вампиры живут в другой реальности по сравнению с людьми, так и самый первый вампир может оказаться существом более высокого порядка для других вампиров. Иначе нельзя объяснить, как он может поддерживать канал общения без преодоления Последнего Барьера.
— Я скован и не хочу погибать повторно. — Вновь говорит Темпкров.
— Тогда нужно обратиться к тому, кто сковал тебя. — Произносит очевидные вещи Древнейший.
— Он боится меня, так как я в первую очередь нападу на его душу.
Два вампира общаются только на языке фактов, а Сареф смотрит на видение звездной туманности алого цвета, что будто пульсирует в такт словам Древнейшего вампира. После юношу пробирает настоящий мороз от того, что предок всех ночных охотников обращается прямо к нему:
— Предложение сотрудничества: защита ментальных моделей и сила в обмен на действие.
— Какое действие?
— Возвращение всех вампиров в родной мир.
— Этого я и хочу.
— Тогда пакт подписан.
Вокруг Сарефа вдруг начинают кружиться алые руны, которые видит впервые. Происходят какие-то сдвиги реальности, трансформируется энергия, рассыпается время. Умирающий мозг не способен понять, откуда приходят подобные ощущения, да и не имеет нужных слов, чтобы описать подобное правильно.
Схожее ощущение Сареф испытал однажды, когда в детстве смотрел документальный фильм о черных дырах. Ученые не понимали, что это такое и как работает, и к моменту смерти Сарефа так и не узнали, но воображение ребенка рисовало удивительные процессы внутри черных дыр, внутрь которых никто не может заглянуть и рассказать, что увидел.
Примерно то же происходит сейчас, когда Сареф приближается к чему-то подобному. Если душа Короны Штормов напоминала безмолвную планету на Тихом Перевале, то Древнейший выглядит как черная дыра в центре галактики, куда могут поместиться все планеты и звезды обозримой Вселенной. На подобном фоне Сареф настолько незначительный, что уже не может осознавать себя, только чувствовать, как растягивается тело.
Неожиданно видение прекращается, а Сареф открывает глаза в Могильной Мгле. Кажется, что прошло всего пара секунд, но тело уже вернулось в человеческий облик, но кое-что все же изменилось. Во-первых, убивающая тьма больше не оказывает давление. Во-вторых, где-то в груди разгорается очаг большой силы. Кажется, что стоит приоткрыть заслонку этой печи, как всё вокруг обернется пеплом.
«Если контракт заключен, то можно и попробовать». — Сареф делает глубокий вдох, и Могильная Тьма сменяется Алым Террором.
Глава 17
Над сумрачным городом восходит алая луна, хотя такого астрономического объекта не должно существовать на этих Путях. Пускай Герон и Хейден — вампиры, но вряд ли бы они стали оставлять лазейку для Алого Террора.
Сареф на такое не рассчитывал, но Темпкров почувствовал, что снова умрет, если погибнет юноша, поэтому каким-то образом связался с Древнейшим. Эта сила подобно арбитру в один присест решила конфликт интересов между старшим и Древним вампиром. Темпкров послушался решения того, кто выше его.
