– Позвольте мне закончить. Дело строго конфиденциальное, довольно щекотливое и касается лично вас. Это все, что я могу сказать по телефону. Я уверен, что вы…
Его оборвало злобное фырканье, вслед за которым в мое ухо ворвался срывающийся голос:
– Я прекрасно знаю, кто вы такой! Дерьмо вы собачье из вонючей клоаки, ясно? Чванливое ничтожество и разбухший ком сала, вот вы кто! И вы еще смеете… Аоооуы!
Так примерно можно передать то, что я услышал. То ли вскрик, то ли стон, то ли просто какое-то непонятное восклицание. И тут же послышались другие звуки: что-то упало, разбилось, потом послышался слабый шелест – и наступила тишина. Я посмотрел на Вулфа, а он уставился на меня.
– Алло, алло, алло! – завопил я в свою трубку. – Алло! Алло!
Я положил трубку. Вулф последовал моему примеру.
– Что случилось? – спросила Флора Галлан. – Она бросила трубку?
Мы ее не замечали. Вулф смотрел на меня:
– Арчи, ты слышал?
– Да, сэр. Я бы предположил, что ее ударили и, падая, она зацепила телефонный аппарат, который стукнулся об пол. Об остальных звуках судить не стану, разве что рискну заключить, что в конце либо она сама, либо кто-то другой положил трубку на рычажки и связь прервалась. Я не могу… Оставьте, мисс Галлан! Успокойтесь.
Она обеими руками вцепилась в мою руку и возбужденно затараторила:
– Что там? Что случилось?
Я взял ее за плечо и довольно крепко сжал.
– Сделайте глубокий вдох и отпустите меня, – назидательно произнес я. – Вы слышали, что я сказал мистеру Вулфу. Судя по всему, на нее что-то обвалилось, а потом это что-то повесило трубку.
– Но этого не может быть! Это же невозможно!
– Тем не менее именно так я воспринял это на слух. Какой там номер телефона? Я имею в виду тот, что внизу.
Флора Галлан таращилась на меня, хлопая ресницами. Я посмотрел на Вулфа, он кивнул, и я, высвободив руку из ее цепких пальцев, сел на свой стул, раскрыл телефонный справочник Манхэттена, нашел букву «Г», отыскал нужный номер, ПЛ-2-0330, набрал его.
Вежливый женский голос ответил:
– «Алек Галлан инкорпорейтед».
– Говорит один из друзей мисс Фосс, – сказал я. – Я только что разговаривал с ней по телефону, который стоит в ее кабинете, и мне показалось, что с ней что-то случилось. Вы не могли бы послать кого-нибудь наверх, чтобы проверить? Прямо сейчас. Я подожду у телефона.
– А кто говорит?
– Не важно. Поторопитесь, пожалуйста. Возможно, ей нужна помощь.
Я услышал, как она кого-то окликнула, а потом, судя по всему, трубку чем-то прикрыли. Я сидел и ждал. Вулф хмуро пялился на меня. Флора Галлан, устав стоять надо мной, прошагала к красному кожаному креслу и присела на самый краешек. Я бросил взгляд на ручные часы: 11:40. Разговор с Бьянкой Фосс оборвался, когда стрелки показывали 11:31. Ожидание затягивалось, но вот наконец в мое ухо ворвался мужской голос:
– Алло!
– Алло!
– Говорит Карл Дрю. Будьте любезны, представьтесь.
– Моя фамилия Уотсон. Джон Х. Уотсон. А с мисс Фосс все в порядке?
– Назовите, пожалуйста, свой адрес, мистер Уотсон.
– Зачем? Мисс Фосс знает, где я живу. Так с ней все в порядке?
– Я должен записать ваш адрес, мистер Уотсон. Я настаиваю. И вы сами должны это понять, потому что мисс Фосс мертва. Она подверглась нападению прямо у себя в кабинете. Судя по вашим словам, ее убили в то время, как она говорила с вами по телефону. Поэтому я не прошу, а настаиваю: продиктуйте свой адрес.
Я положил трубку – плавно, чтобы не показаться хамом, – и спросил у Флоры Галлан:
– Кто такой Карл Дрю?
– Управляющий делами. А что случилось?
Я обратился к Вулфу:
– Мои предположения почти подтвердились. Мисс Фосс убили. Прямо в кабинете. Карл Дрю сказал, что на нее напали, но не сказал как и кто.
Вулф свирепо посмотрел на меня, потом чуть повернул голову и с тем же свирепым выражением уставился на Флору Галлан. Она с трудом встала и, приняв вертикальное положение, запричитала:
– Нет! Нет! Нет, это невозможно!
– Я всего-навсего процитировал Карла Дрю, – напомнил я.
– Не может быть. Он сам так сказал?
– Четко и ясно.
– Но как… – Она не договорила, потом произнесла: – Но как же… – Снова замолчала, затем развернулась и решительно направилась к двери.
Вулф окликнул:
– Мисс Галлан, заберите свои деньги!
Флора Галлан, словно не услышав, вышла из кабинета. Вулф передвинул деньги мне. Я взял их и поспешил в прихожую. Флору Галлан я застиг уже у дверей. Когда я протянул ей деньги, она, будто не замечая меня, шагнула к двери, но я решительно преградил ей дорогу, выхватил у нее из рук сумочку, запихнул купюры внутрь и вернул сумочку Флоре Галлан, а затем услужливо распахнул перед ней дверь. Женщина, так и не раскрывая рта, с каменным лицом вышла. Я проводил ее взглядом, опасаясь, что она может оступиться на одной из семи ступенек крыльца, но она благополучно спустилась и пошла направо, в сторону Девятой авеню. Когда я вернулся в кабинет, Вулф сидел за столом с закрытыми глазами и пыхтел, как паровоз. Я протопал к своему столу и положил телефонный справочник на место.
– Она настолько огорошена от нежданно привалившего счастья, что может запросто попасть под машину, – заявил я. – Нужно было усадить ее в такси.
Вулф только хмыкнул.
– Кстати, – добавил я, – последние слова мисс Фосс я бы не назвал совершенно généreux. Скорее, их можно было бы отнести к разряду обидных.
Вулф хмыкнул еще раз.
– Кстати, – не унимался я, – несмотря на то, что по телефону я назвался Джоном Х. Уотсоном, к нам наверняка нагрянет сержант Стеббинс или инспектор Кремер, а то и оба. Когда они начнут проверять алиби, Флоре придется расколоться и признаться, где она была во время убийства. Тем более что мы слышали, как мисс Фосс убили. Более того, нас удостоят чести выступить на суде. Мы будем главными свидетелями.
Вулф открыл глаза.
– Сам знаю! – прорычал он. – Проклятье! Принеси мне все записи про Laelia gouldiana.
Еще ни одна орхидея в мире не обзывала гения чванливым ничтожеством и разбухшим комом сала. Я взял это себе на заметку, но вслух обсуждать не стал.
Глава 2
– Конечно, я вам признателен, – признался Кремер. – Почему же нет? Вы поступили вполне благоразумно. Сэкономили мне время и избавили от лишних хлопот. Значит, когда вы услышали удар, было полдвенадцатого?
Сидевший в красном кожаном кресле ровно в половине седьмого вечера инспектор Кремер, крупнотелый, мясистый, с широким и круглым лицом, до сих пор не утративший уже изрядно тронутую сединой шевелюру, мог бы и не язвить, и он сам прекрасно знал это, но пересилить себя не сумел. Это вырвалось у него само собой, по привычке, которая выработалась у него в ответ на бесчисленные насмешки и унижения, выпавшие на его долю в кабинете Вулфа за долгие годы общения с нами. А признать, что мы сэкономили ему время и избавили от лишних хлопот, Кремеру пришлось после того, как он ознакомился с отчетом, который, предвкушая визит полиции, я предусмотрительно напечатал в двух экземплярах, подписал сам и дал подписать Вулфу. В отчет я включил стенограмму беседы с Флорой Галлан и подробнейшее описание дальнейших событий. Сначала Кремер пробежал отчет глазами, а потом прочитал – медленно и внимательно.
