– Не могу сказать. Я ни о чем таком не знаю.
Переведя взгляд на Вулфа, окружной прокурор приподнял подбородок и возвысил голос:
– Теперь я спрашиваю вас, Вулф. Гудвин утверждает, что о вашем приезде сюда договаривались по телефону с секретарем Лисоном. Есть ли у вас какие-либо записи о том, что было сказано во время тех телефонных разговоров, помимо того, что осталось у вас в памяти?
Он мог бы неделю стараться, но худшего подхода к Вулфу не придумал бы.
Глава 5
Вулф, сидя рядом со мной, медленно водил головой из стороны в сторону, и я решил было, что он просто откажется отвечать и все. Но нет.
– Как это неудачно, мистер Колвин, – произнес он.
– Что?
– То, что вы все портите. Ваши люди до сих пор вели следствие оперативно и эффективно, и вы сами превосходно описали ситуацию, хотя, думаю, на данном этапе слово «предположение» было бы более уместно, чем «вывод». Вы даже проявили…
– Я задал вам вопрос! Отвечайте!
– Непременно. Вы даже проявили незаурядную храбрость, имея дело с двумя миллиардерами и послом, и я не могу винить вас за желание произвести на них впечатление, используя по отношению ко мне более резкий тон и всякое отсутствие манер. При всем при этом я, не задумываясь, послал бы вас к черту, если бы не одно «но»: я очень хочу уехать отсюда домой. Поэтому предлагаю вот такой modus operandi: я сделаю заявление. У вас тут есть стенографист. Когда я закончу, вы можете задать вопросы, на которые я, возможно, отвечу.
– Я уже задал один. Начните с ответа на него.
Вулф терпеливо покачал головой:
– Я предложил сделать заявление. Разве это не является общепринятой процедурой?
Шериф, который вернулся к группе у двери, вставил:
– Может, он хочет в суде отвечать на вопросы?
Окружной прокурор проигнорировал это и подтолкнул очки к переносице.
– Давайте делайте свое заявление.
– Да, сэр. – Вулф постарался скрыть самодовольную ухмылку, ведь он и вправду очень хотел домой. – Одиннадцать дней назад мне позвонили из Вашингтона и сказали, что со мной желает побеседовать мистер Дэвид М. Лисон, помощник госсекретаря. Мистер Лисон, с которым я не был знаком, сообщил, что для посла Келефи, только что прибывшего в нашу страну, организуется рыбалка и что посол выразил желание отведать свежей форели, приготовленной Ниро Вулфом. В связи с этим он спросил, не соглашусь ли я присоединиться к этому мероприятию. Мистер Лисон сказал, что будет мне крайне признателен. На тот момент я был занят сложным делом и не смог дать ответ. Мистер Лисон перезвонил спустя два дня и потом еще раз через три дня, и я согласился поехать, после чего он дал мне все необходимые пояснения. В ходе этих переговоров ни один из нас не поднимал иных вопросов.
– Лисон не писал вам об этом?
– Нет. Обо всем было условлено по телефону. Вчера утром мы с мистером Гудвином выехали из моего дома в Нью-Йорке на моем автомобиле и прибыли сюда около шести часов вечера. Мистер Гудвин сопровождает меня, потому что всегда это делает, и об этом я заранее предупредил мистера Лисона. Мы пообедали в этой комнате вместе с остальными и разошлись по своим спальням около десяти часов вечера. Ни я, ни мистер Гудвин раньше не встречались ни с одним из приглашенных и не имели с ними никаких частных бесед вечером или ночью. Этим утром мы поднялись довольно поздно и позавтракали вдвоем в этой же комнате в половине десятого. Нам сообщили, что остальные пятеро ушли на рыбалку еще до восьми утра. После завтрака я отправился на кухню, чтобы начать приготовления к ланчу, а мистер Гудвин стал собираться на рыбалку. С этого момента о передвижениях мистера Гудвина нужно спрашивать у него самого, что вы наверняка уже сделали. Я находился на кухне до окончания ланча. Там же и поел. Вскоре после часа дня я пошел к себе в комнату и оставался там до тех пор, пока не пришел мистер Гудвин с известием о том, что он обнаружил тело мистера Лисона.
– Во сколько это…
– Прошу вас, я скоро закончу. Вы намекали – тонко, но тем не менее намекали – на вероятность того, что существует связь между убийством мистера Лисона и борьбой за нефтяные концессии, о которых договаривается здесь посол Келефи. Уверен, что в ходе следствия вы еще вернетесь к этому в личных беседах, и раньше или позже кто-нибудь обязательно упомянет инцидент, который произошел за этим столом вчера во время обеда. Например, о нем может рассказать мистер Гудвин, поскольку он невольно оказался вовлечен в это происшествие. И потому я сам сейчас о нем расскажу. Мистер Браган установил стол и рассадил гостей так, что мистер Феррис и мистер Гудвин едва не зажарились прямо у нас на глазах. Альтернативой кремации была только невоспитанность, и поэтому, оставив стол, они пошли играть в бильярд. Я не говорю, что это имеет какое-то отношение к убийству, но инцидент был примечательный, и я сообщаю о нем только потому, что хочу избежать обвинений в сокрытии фактов. – Вулф закрыл глаза и снова открыл их. – Это все, по-моему. Могу только добавить, что понимаю затруднительность вашего положения. Все подтверждает гипотезу о том, что убийца – один из тех, кто находится в этом доме. Всего нас здесь одиннадцать человек. Трое слуг – это, скорее всего, безнадежно. Остается восемь. Миссис Лисон – в высшей степени маловероятно. Остается семь. Посол Келефи, его жена и мистер Паппс – вне вашей юрисдикции, вы не можете ни допросить их, ни тем более задержать. Остаются четверо. Мистер Браган и мистер Феррис – влиятельные и богатые люди, которых опасно задевать, не имея неопровержимых доказательств. Вы же не хотите рисковать своей головой. Остаются два человека, мистер Гудвин и я. Итак, я понимаю ваше стремление обвинить нас, но это бесполезно. Не тратьте на нас свое время и силы.
– Вы закончили?
– Да. Если вы желаете получить заявление от мистера Гудвина, он…
– У нас уже есть его версия событий. Естественно, она полностью согласуется с вашей. – Судя по тону окружного прокурора, на мирное сосуществование надеяться не приходилось. – Для протокола: я отрицаю ваши голословные утверждения, будто мы стремимся обвинить вас, по вашему выражению. Мы стремимся только к одному, а именно: выяснить, как произошло данное убийство. Вы говорите, что расстались с Гудвином утром, когда пошли на кухню?
– Да.
– И было это около десяти часов утра.
– Почти ровно в десять.
– Когда вы увидели его в следующий раз?
– Незадолго до одиннадцати часов он заходил на кухню за сэндвичами себе на ланч, после чего ушел. Затем я увидел его, когда он пришел ко мне в комнату и рассказал о том, что нашел тело мистера Лисона.
Колвин кивнул:
– Ориентировочно в час тридцать. – (Очки.) – Гудвин признает, что был один в течение примерно сорока минут после того, как вы ушли на кухню. Он говорит, что был в этой комнате, подбирал себе снасти и экипировку, но у него было достаточно времени, чтобы выскользнуть через боковую дверь, добраться до участка номер четыре, найти секретаря Лисона и разобраться с ним. После чего ему оставалось только появиться на веранде и показаться на глаза миссис Келефи и миссис Лисон. Или, как вариант, у него были причины полагать, что секретарь Лисон задержится на рыбалке после назначенного часа. Тогда, пройдясь на юг и встретившись на тропе с мистером Паппсом и послом Келефи, он мог лесом вернуться, обойти коттедж, найти секретаря Лисона, который, возможно даже, дожидался его по предварительной договоренности, и убить его.
