– Да, Ваша честь. Желаете ли вы, чтобы я точно разграничил то, что сообщила мисс Вельц, и мое собственное толкование?
– Нет. Меня интересует все, что вы говорили мистеру Эшу, безразлично, из каких соображений.
– Он попробовал нанять меня выяснить личность телефонистки Бэгби, которая обслуживала его номер, и договориться с ней о прослушивании разговоров его домашнего телефона. Это-то и заставило меня усомниться в его виновности. Я не мог поверить, чтобы человек, который захотел лично вести переговоры с телефонисткой, мог задушить молодую женщину, а затем открыть окно и позвать полицию. Я спросил у него про человека, который позвонил ему по телефону и предложил немедленно приехать в офис на Шестьдесят девятой улице, пообещав помочь уговорить мисс Уиллис. Меня заинтересовало, могло ли случиться так, что звонил ему сам Бэгби. Мистер Эш ответил, что это вполне возможно, скорее всего, Бэгби изменил голос.
– Располагали ли вы какими-нибудь доказательствами, что по телефону звонил Бэгби?
– Нет, Ваша честь. Все, на что я мог опираться, помимо собственных предположений и наблюдений, – это признания мисс Вельц. Она заявила, что Мэри Уиллис стала для всех угрозой. И Унгер, и Бэгби велели ей принять предложение мистера Эша прослушивать разговоры на его линии и ничего не сообщать об этом миссис Эш, которую мисс Уиллис боготворила. Но она наотрез отказалась и заявила об уходе из фирмы. Понятно, что это грозило всем участникам рэкета неминуемым провалом. Успех и безопасность их подпольной организации целиком зависели от того факта, что ни одна жертва не имела ни малейших оснований заподозрить агентство Бэгби в своих бедах. Бэгби добывал информацию, а использовал ее Гай Унгер. Шантажируемый никак не мог догадаться, каким путем его мучитель получил те сведения, которыми он оперирует. Таким образом, бунт мисс Уиллис и ее решение уйти от Бэгби вкупе с высказанной ею угрозой, как говорит мисс Вельц, разоблачить всю шайку явились смертельной опасностью для каждого из них в отдельности и для всех вместе. Они и спровоцировали убийство мисс Уиллис, доведенной до крайности. Я сказал мистеру Эшу, что все это, вместе взятое, дает основание сомневаться в его виновности. И пошел дальше, выдвинув свои соображения в отношении наиболее подходящего кандидата, который пытался свалить на него убийство. Вы желаете выслушать и это?
Судья был весь внимание:
– Да-да, продолжайте.
– Я сказал мистеру Эшу, что со всех точек зрения отдаю предпочтение мистеру Бэгби. Взаимное алиби мисс Харт и мисс Веларди можно было бы взять под сомнение, но оно у них все же имеется. Кроме того, я видел обеих и разговаривал с ними, ни одна из них не вызвала у меня подозрений. Я исключаю также мисс Вельц, потому что когда она приехала ко мне вчера вечером, то под влиянием страха, волнения и переживаний стремилась излить душу и была со мной предельно откровенной. Исключается также и мистер Унгер. Мисс Вельц подтверждает, что он находился в Саунде на борту своего судна весь тот вечер, когда произошло убийство. Что касается мистера Бэгби, то именно он терял больше всех. Он показал, что поехал к себе домой приблизительно в то время, когда была убита мисс Уиллис, а живет он на Семнадцатой улице, то есть недалеко от своего офиса. Я предоставляю полиции заняться выяснением его виновности, они делают это превосходно. К тому же мистер Эш, как я уже упоминал, не исключает того, что как раз мистер Бэгби и вызвал его по телефону в свой офис. – Вулф поджал губы. – Думаю, это все… Хотя нет, я еще сказал мистеру Эшу, что сегодня утром направил своего человека, Сола Пензера, присмотреть за конторой мистера Бэгби на Сорок седьмой улице, чтобы никакие записи не были изъяты или уничтожены. Полагаю, теперь я пересказал все в точности, Ваша честь. Мне остается только ходатайствовать об отмене обвинения в оскорблении суда как от своего имени, так и от имени мистера Гудвина. Если я могу…
Судья Корбетт был предельно доброжелателен:
– Вы прекрасно понимаете, что сами выбили почву из-под ног данного обвинения своими действиями. Обвинение снимается. Вы закончили со свидетелем, мистер Донован?
– Да, Ваша честь. Больше вопросов не имею.
– Мистер Мандельбаум?
Помощник окружного прокурора поднялся со своего кресла и подошел к судье:
– Ваша честь, вы должны согласиться, что ситуация сложилась для меня совершенно непредвиденным образом. – По его голосу можно было подумать, что он только что пережил тяжелое горе. – Я считаю, что имею право просить объявить перерыв до завтрашнего заседания во второй половине дня, чтобы обдумать создавшееся положение и посовещаться со своими коллегами. Если моя просьба будет удовлетворена, я также прошу, чтобы мне предоставили время, прежде чем объявят перерыв, задержать пять важных свидетелей по данному делу: Элис Харт, Беллу Веларди, Хелен Вельц, Гая Унгера и Клайда Бэгби.
– Очень хорошо. – Судья повысил голос. – Названные пять человек выходят вперед. Остальные остаются на своих местах и сохраняют порядок.
Подчинились все, кроме двоих. Ниро Вулф встал со свидетельского места и спустился в зал. Как только он это сделал, Робина Кин вскочила с места, подбежала к нему, обвила его шею руками и прижалась щекой к щеке. Как я уже говорил, актрисы всегда остаются актрисами, но должен признать, что это не выглядело отрепетированным, хотя, возможно, и было наигранным. Во всяком случае, я был в восторге, поскольку ее реакция доказывала, что семья Эш будет искренне благодарна Вулфу и должным образом вознаградит его за труды, а это не менее важно, чем торжество справедливости…
Глава 6
Эш, конечно, прислал Вулфу чек на круглую сумму, но, по сути дела, Вулф удрал из зала судебных заседаний, потому что был вынужден сидеть в ожидании вызова Мандельбаума рядом с сильно надушенной особой, а ему предстояло еще раз такое же удовольствие, когда обвинение было готово выступить по делу настоящего убийцы. В течение какого-то времени такая возможность портила Вулфу настроение, но за неделю до начала процесса он получил извещение, что его присутствие не потребуется. И конечно же, в суд он не пошел. У прокурора и без того было сколько угодно материалов, убедивших присяжных вынести Клайду Бэгби приговор «виновен».
