– А Гудвин сказал Доновану совсем другое. Он заявил, что ей не удалось никого опознать.
– Естественно. Она была не в том состоянии, чтобы вынести очередной допрос. А ваши коллеги наверняка промурыжили бы ее всю ночь. Кстати, я могу помочь вам избежать вторжения в ее жилье. Она сейчас находится в этом доме, спит в Южной комнате и не хочет, чтобы ее тревожили.
– Но она опознала тело?
– Да. Однозначно. Как мисс Эллу Рейс, горничную Ирвинов.
Кремер переглянулся со Стеббинсом. Затем достал из кармана сигару, покатал ее между ладонями и сунул в рот, слегка прикусив. На моей памяти он еще ни разу не закуривал сигару. Инспектор покосился на Стеббинса, но тот не сводил глаз с Вулфа.
– Понимаю, – продолжил Вулф, – для вас это сильнейший удар, но нужно уметь проигрывать. Теперь уже почти очевидно, что невиновного человека осудили за убийство на основании улик, полученных вашими подчиненными, и это, несомненно, довольно горькая пилюля…
– Невиновность Хейса отнюдь не очевидна.
– Ой, да бросьте, мистер Кремер. Вы далеко не дурак, так что не стоит и прикидываться. Кимс занимался убийством Моллоя, и его убили. Он успел пообщаться с Эллой Рейс, и ее, кстати, тоже убили. Интересно, сколько денег у нее нашли, если вообще что-то нашли?
Кремер помолчал, поскольку ему явно не хотелось отвечать. В любом случае он решил ответить вопросом на вопрос, причем спросив не Вулфа, а меня:
– Гудвин, та сотня, которую ты дал Кимсу. Какие там были купюры?
– Пять старых десяток и десять старых пятерок. Некоторые люди не любят слишком новые бумажки.
Кремер обратил на Стеббинса острый взгляд своих серых глаз:
– Все так, Пэрли?
– Да, сэр. При ней не обнаружили ни кошелька, ни сумочки. В чулке нашли пачку бумажных денег. Десять пятерок и пять десяток.
– Эти деньги принадлежат мне, – проворчал Вулф. – И раз уж речь зашла о деньгах, напрашивается еще один вопрос. Полагаю, вы в курсе, что Моллой, как мне стало известно, арендовал сейфовую ячейку под вымышленным именем, а некто Патрик А. Диган был назначен распорядителем имущества покойного Моллоя и в качестве такового получил доступ к сейфу. Компании по аренде сейфов пришлось изготовить для душеприказчика новый ключ. Когда мистер Диган в присутствии мистера Гудвина и мистера Паркера открыл сейф, там оказалось наличности на триста двадцать семь тысяч шестьсот сорок долларов. Однако…
– Я этого не знал.
– Мистер Диган наверняка вам все подтвердит. Вопрос только в том, где оригинальный ключ от сейфа? Моллой наверняка держал его при себе. На трупе был найден ключ?
– Насколько я помню, нет. – Кремер посмотрел на Стеббинса. – Пэрли?
Стеббинс покачал головой.
– А Питера Хейса поймали, как вы думали, прямо на месте преступления. У него нашли ключ?
– Я так не думаю. Пэрли?
– Нет, сэр. При нем были ключи, но не от сейфовой ячейки.
Вулф презрительно фыркнул:
– Тогда рассмотрим высокую вероятность того, что у Моллоя был ключ, и тот факт, что ключа не было ни при нем, ни при Питере Хейсе. Ну и где ж тогда ключ? Кто его взял? По-прежнему отнюдь не очевидно, мистер Кремер?
Кремер вставил в рот сигару и, пожевав, снова вынул.
– Не знаю, – пробурчал он, – да и вы тоже. Но вы безусловно заварили кашу. Я удивлен, что не вижу здесь этих людей – Аркоффов и Ирвинов. Так вот почему вы скрыли от нас результаты опознания: чтобы расколоть их до меня. Я удивлен, что вы не инсценировали здесь одно из ваших треклятых дознаний. Ну как, они уже едут?
– Нет. Мистер Гудвин, мистер Пензер и я обсуждали ситуацию. Я инсценирую свои дознания, как вы это называете, только тогда, когда должным образом вооружен. Разумеется, вопрос в том, куда именно пошел Кимс и с кем виделся после разговора с горничной. Самое логичное допущение, что он ждал возвращения Ирвинов в их квартире, но у меня нет доказательств. А такого рода расследования не мое амплуа. Слишком трудоемко и неубедительно, как вам известно. Конечно, ваши люди допросят швейцара и лифтера, но даже если те и подтвердят, что Кимс снова поднялся в квартиру вскоре после того, как вышел из дома в среду вечером вместе с Ирвинами, и не спускался обратно до возвращения хозяев, Ирвины могут на голубом глазу утверждать, что, вернувшись домой, не застали там Кимса, да и вообще не видели его и ничего не слышали о нем после его ухода. – Вулф взмахнул рукой. – Однако я не возражаю против подобного опроса свидетелей. Рутинная проверка алиби и всего остального – штука трудоемкая и утомительная, а у меня, в отличие от вас, нет ни желания, ни людей для этого. И вам для этого мои советы не нужны. Если, например, существует свидетельство того, что Кимс вернулся на квартиру Аркоффов, уже поговорив с Эллой Рейс, вы наверняка его отыщите. Бог вам в помощь. Я обеими руками за то, чтобы вы закончили мою работу. А поскольку вы не захотите иметь в своем послужном списке два нераскрытых убийства, то наверняка приложите все средства и навыки для их раскрытия, а когда это произойдет, вам в любом случае придется оправдать Питера Хейса. Я свой вклад уже внес.
– Ну да. Допустив два убийства.
– Вздор! Мистер Кремер, это как-то уж очень по-детски. Сами знаете.
Стеббинс что-то пробурчал, и Кремер повернулся к нему:
– Пэрли, у тебя есть вопрос?
– Не совсем вопрос. – Голос Стеббинса звучал хрипло, что всегда происходило в присутствии Вулфа, поскольку Пэрли приходилось сдерживать свои естественные порывы, а скорее один-единственный порыв: желание наконец узнать, сколько раз нужно врезать Вулфу, чтобы заставить его заткнуться. – Вот только я не верю, что Вулф захочет сидеть сложа руки. Что-то я такого не припомню. У него явно что-то заныкано в рукаве, и, когда мы сделаем для него всю черновую работу, которая ниже его достоинства, он тотчас же воспользуется ее плодами. Чего ради он держит у себя дома эту дамочку Моллой? Вы ведь помните, как мы, получив ордер, обыскивали этот треклятый дом, а в это время он прятал в оранжерее женщину в ящике, покрытом слоем мха или чего-то вроде того, и поливал этот мох водой
[4]. Я могу подняться в Южную комнату и привести эту Моллой вниз, или мы можем оба подняться. Гудвин не посмеет чинить препятствия полицейскому, находящемуся при исполнении, а если он…
Замолчав, Стеббинс вскочил на ноги, но я, не став слушать продолжения его тирады, набрал по внутреннему телефону Южную комнату и скороговоркой сказал:
– Миссис Моллой, это Арчи Гудвин. Срочно заприте дверь. И поторопитесь. Я буду ждать у телефона.
– Дверь уже заперта. А что…
– Отлично. Извините за беспокойство, но тут у одного типа по фамилии Стеббинс – он вроде бы коп – серьезные проблемы с мозгами, и я боюсь, что он может к вам подняться и начать досаждать. Ерунда, не берите в голову, но не отпирайте дверь никому, кроме меня, пока я вам не скажу. – Я положил трубку и повернулся к Стеббинсу. – Присаживайтесь, сержант. Хотите стакан воды?
