Поэтому можно сказать, что целью первых мер, принятых Гунерихом против православных, было получение денег. Денег, срочно необходимых вандальскому царю для оснащения флота. Ибо нет ничего более дорогостоящего, чем поддержание флота в состоянии постоянной боеготовности и его усиление путем строительства все новых кораблей. Сначала православным угрожали только конфискацией всей их собственности и изгнанием. Когда же Гунерих объявил о конфискации имущества умерших кафолических епископов в пользу царской казны (правда, единоверцам предоставлялось право выкупить это имущество обратно, уплатив в казну кругленькую сумму), прозвучал протест из православного Константинополя. Князья церкви не желали лишаться своих денег. Василевс Зенон присовокупил к своему протесту угрозу воздвигнуть гонение на ариан в Восточном Риме, и ввести против вандальского царства экономические санкции.
Гунериху пришлось задуматься о менее жестких путях и методах преследования кафоликов. Придя, наконец, к решению провести их массовое переселение (места в вандальском царстве, слава Богу, хватало с избытком). Описание этого вынужденного исхода православных представляет собой ценнейшую часть переполненной гневными филиппиками и несомненными преувеличениями «Истории гонений» Виктора Витенского, принужденного, в числе четырех тысяч девятисот шестидесяти шести православных — мирян и священнослужителей, мужчин и женщин — проделать долгий путь на юг, под конвоем беспощадных конных мавританских стражников.
Область, предназначенная для поселения этих почти пяти тысяч несчастных «спецпереселенцев» (как назвали бы их в сталинском СССР), располагалось в гористом районе сегодняшней тунисской Гафсы (в чьем названии явственно слышится отзвук античного топонима Капса), расположенного в оазисе оживленного транспортного узла, образующего, вместе со Сфаксом и Габесом, «городской треугольник» южного Туниса к северу от больших соляных пустынь Эль Джерид и Эль Феджадж. Пятью столетиями ранее город Капса служил хитрому нумидийскому царю Югурте сокровищницей и опорным пунктом на протяжении его длившейся несколько десятилетий войны с Римской республикой. После победы в этой описанной римским историком Саллюстием т. н. Югуртинской войне римляне восстановили разрушенную ими Капсу и превратили ее в свою колонию. Так что нельзя сказать, что Гунерих выслал своих опальных православных в пустыню. Однако Капса располагалась в оазисе. И потому покинуть Капсу в одиночку, чтобы, пройдя через почти безводную, кишащую ядовитыми змеями пустыню, попытаться вернуться в Карфаген или хотя бы приблизиться к родной столице, было, хотя и возможным, но столь опасным делом, что царь мог особо не опасаться возвращения сосланных им пяти тысяч кафоликов.
С тех пор, как император Диоклетиан уменьшил римские провинции в размерах, чтобы сделать их более компактными и лучше управляемыми, Бизацена была, в общем и целом, богатой и прямо-таки расхваливаемой римскими географами областью, лежащей на самом юго-востоке зоны вандальского господства и т. о. расположенной ближе всего к границам (Восточной) Римской империи. Переселение на запад — в Атласский массив, в берберские горы, несомненно, стало бы для африканских православных гораздо более суровой карой. Пожалуй, большинство из них умерло бы еще на пути в место своей ссылки.
Виктор Витенский, урожденный карфагенянин, в 483 г., когда ему с другими изгнанниками пришлось брести через пустыню, еще не был епископом. Но уже тогда он был видным представителем карфагенского православного духовенства. Именно по поручению своего церковного начальства он, вместе с другими священнослужителями принял участие в походе изгнанных царем единоверцев к месту ссылки, чтобы заботиться об изгнанниках, стараясь облегчить выпавший им жребий. Таким образом, православная церковь достаточно организованно отреагировала на принятые правительством репрессивные меры, стремясь не допустить наихудшего варианта развития событий. Наряду с Виктором Витенским, о несчастных заботился, в первую очередь, епископ Киприан Уницибирский. Третьим в ряду был епископ Феликс Абириттский. В православных святцах поминаются 12 сентября святые Киприан и Феликс (правильнее было бы сказать — «со товарищи», не забывая о жертвах того изгнания в пустыню), стоявшие во главе четырех тысяч девятисот шестидесяти шести христиан, пострадавших в пустыне Сахара во времена Гунериха (ок. 482 года), чьи акты страданий были составлены Виктором Витенским, их современником.
Успешно оправдав возложенные на него надежды, Виктор (видимо, в знак признания его заслуг в деле облегчения участи изгнанников) был весной 483 г. назначен епископом города Виты. В этой должности он в часы досуга смог написать свою обширную историю гонений, воздвигнутых на африканских православных Гейзерихом и Гунерихом. Именно написанная епископом Виктором «История» по сей день служит главным источником сведений об эпохе правления Гунериха. Правда, Виктор, проявив разумную осторожность, написал свой переживший столетия обвинительный документ лишь после смерти царя-гонителя (предположительно, в 486 г.). Судя по стилю и манере выражать свои мысли, епископ Витенский не принадлежал к числу высокообразованных православных клириков своей эпохи. Зато он был поистине неоценимым, в силу своей наблюдательности, очевидцем, настолько скромным, что, к сожалению, почти ничего не сообщал о себе самом. Видимо, масштабы происходивших вокруг него и с ним самим событий настолько завладели его вниманием, что на себя у него времени не осталось (или чернил не хватило).
Вскоре после принятия Виктором епископского сана на африканских кафоликов обрушился второй удар. В начале 484 г., последнего года земной жизни Гунериха, царь вандалов и аланов пригласил церковных иерархов двух враждебных лагерей на религиозный диспут. 1 февраля 484 г. всем православным епископам надлежало явиться в Карфаген, чтобы защитить свою веру в ходе открытого диспута с главами арианской церкви. Гунерих пригласил их в ответ на протест папы римского Феликса III против изгнания пяти тысяч православных в Капсу. Феликс не относился к числу тех римских епископов, чьим протестом можно было пренебречь. Он был возведен на кафедру по воле гунноскирского царя Италии Одоакра, могущественного правителя-арианина, чьи владения граничили с владениями Гунериха. До призвания Феликса на престол святого Петра, он был женатым мирянином (именно Феликс считается дедом великого папы Григория I). По ходатайству Феликса III император Зенон направил в Карфаген с протестом своего уполномоченного Урания. Сын Гейзериха, не желая обострения отношений с Константинополем (возможно, по совету своего арианского духовенства) решил впредь сражаться только духовным оружием, в рамках религиозного диспута. Возможно, Гунерих действительно полагал, что в ходе этого словесного спора выявится церковь-победительница, которой и будет принадлежать будущее (вероятно, втайне надеясь на то, что защитники столь дорогой его сердцу арианской веры смогут выдвинуть в споре самые веские доводы).
Однако споры разгорелись уже вокруг условий созыва и круга участников диспута. Епископ Евгений Карфагенский, самый мужественный из противников Гунериха, предложил пригласить на «прю о вере» епископов со всего римского мира, включая, естественно и папу — епископа Ветхого Рима (или хотя бы его представителя). Таким образом, Евгений, с одной стороны, надеялся оттянуть дату созыва диспута, от которого, видимо, не ожидал ничего хорошего для себя и своих единоверцев, с другой же, вне всякого сомнения, собрать вокруг себя собратьев по сану, не являвшихся подданными Гунериха и потому имевших возможность высказаться свободно, не опасаясь царской кары.
