Но лопнули всего две цепи – Алекса находилась значительно левее остальных девушек, вне досягаемости техники моего друга…
Мстительная злость и ярость врага исказили его лицо, превратив его в уродливую застывшую маску. Словно во сне, застряв между ударами сердца, я смотрел на то, как медленно и неторопливо зарождается ещё одна молния. Зарождается, чтобы спустя всего мгновение растечься по стальным звеньям цепи и…
Иссиня-белый, полупрозрачный серп, сотканный из спрессованного воздуха, с мелодичным звоном перерубил цепочку, а выпустившая его Мэйли, ухватив Алексу за шиворот, рывком утащила её под защиту. И настало моё время…
Фантом подчинился мысленному приказу и плавно поднялся на ноги. Ощущения энергетического тела частично передавались и мне – чувствуя немилосердное жжение в области груди, я вновь переплёл пальцы в новую мудру, усиливая накачку фантома бахиром, безжалостно перегружая энергетические каналы своего тела. И ударил…
«Когти Духа» со свистом вспороли воздух – светящаяся от переизбытка энергии техника школы Теней неуловимо преодолела разделяющие меня с врагом три метра и с треском вскрыла его «доспех духа». Шесть неглубоких, но длинных порезов на его плечах, груди и боках щедро брызнули алой кровью. Увы, пробив «доспех духа» китайца, заложенная в них Сила иссякла, и большего вреда врагу они причинить уже не могли.
– «Красный фонарь»… Бей!!! – едва шевеля губами, прошептал я в микрофон, из последних сил управляя фантомом, бросившимся в рукопашную самоубийственную атаку: – Бей со всей силы!!!
Прошептал и полностью слился со своим двойником…
– Как ты выжил?! – взревел Дэй на английском, почуявший движение и развернувшийся на него в мгновение ока. – Умри!!!
Китаец окутался сетью тонких, извивающихся словно змеи молний и тут же хлестнул меня длинным искрящимся кнутом, что вырос из его ладони буквально за долю секунды. Хлестнул умело и со знанием дела – причудливо изогнувшись, приручённая молния обманным движением обошла выставленное предплечье и ударила меня под него, в приоткрывшийся бок. Ударила мощно, словно игнорируя «доспех духа», ударила и играючи отшвырнула в сторону. Отголоски электрических разрядов сотрясали моё реальное тело, концентрация нарушилась, и фантом стал истаивать туманной дымкой.
Увидев это, разъярённый наёмник осознал свою ошибку, понял, как обманулся, и окончательно съехал с катушек. Электрические разряды плотным слоем окутали его тело, разрастаясь и заполоняя собой всё больше и больше пространства вокруг – паркет гостиной темнел, на глазах покрываясь пятнами подпалин, несчастный диванчик разрезало на дымящиеся куски, и только рунический круг «стихийного щита» успешно выдерживал нарастающее давление стихии.
Выдерживал и менялся, повинуясь повелительным взмахам меча – вокруг пентаграммы появилось ещё две окружности, разделённых на секторы со вписанными в них пылающими рунами. Словно сложный и причудливый механизм, вся конструкция начала вращение, перестраиваясь и наращивая дополнительные слои до того момента, пока Лёха не завершил формирование новой техники.
Тогда, в «Красном фонаре», Лёхе так и не довелось продемонстрировать мне одно из своих изобретений. Использованный им «Щит Эйнхерия» считался одной из простейших техник стихии Рун, но староста смог привнести в него кое-что новенькое и жаловался, что у него не было возможности испытать апгрейд в боевых условиях. Рунический круг неожиданно прервал своё вращение – формирующие его фиолетовые нити набухли, стали толще и ярче, руны как будто отделились от плоскости «щита».
– На х… с пляжа!!! – проорал рыжий, взмахом скьявоны указывая на китайца. Фантом уже почти истаял, и в последние мгновения его существования я успел увидеть то, как рунический круг неожиданно чуточку поджался и рванул к наёмнику, врезавшись в него, словно локомотив на полном ходу.
Стихийные «щиты» столкнулись с грохотом, напоминающим раскаты грома, а поднятая ими волна возмущений бахира окончательно прервала бытие моего фантома…
Реальное тело ныло и отказывалось подчиняться – рухнув на спину, я с трудом расцепил заплетённые в «лотосе» ноги, вытянул их, со стоном перевернулся на живот и, преодолевая желание сдохнуть здесь и сейчас, приподнялся на руках. Мир вокруг, казалось, плыл и норовил встать вверх тормашками, зыбкие очертания предметов перетекали из одной формы в другую, в ушах звенело, а во рту стоял отчётливый привкус крови.
– Если так будет каждый раз, то следует пореже пользоваться этой техникой… – закашлявшись, я сплюнул на пол кровью и нащупал микрофон в воротнике: – Лёха! Всё по плану?!
– В стене дыра, в дыре Луэн, Гена поливает его плазмой как из шланга, а мы бежим к машине! – после недолгого молчания протараторил голос моего друга в наушнике гарнитуры связи. – Ты скоро?!
– Увози их – девчонок и Гену. А я отвлеку этого урода. И не спорь!
– Ты вновь решил героически сдохнуть? Боюсь, что этого никто не оценит и баллад в твою честь не сложит, – выразив своё отношение к моему решению недовольным тоном, Лёха отключился.
А я уже покидал столь негостеприимный дом, тем же путём и способом, как и попал в него – прыжком в разбитое окно. Прыжком в неизвестность, туда, где ревела плазма и шипели молнии. Туда, где меня ждала очередная битва насмерть.
Ибо таков Путь…
* * *
Сила стихий долгие века безраздельно властвовала на полях сражений. Долгие века обычные люди искали средство, которое могло хотя бы частично уравнять их с Одарёнными. Искали и находили, разгадывая секреты наследства Древних, совершая научные открытия, преодолевая сопротивление тех, кто боялся упустить власть и силу из своих рук.
Одним из таких средств стало плазменное оружие…
Он был похож на ангела войны – обвешанный амуницией, в бронекомбинезоне арктической окраски, с выступающими деталями внешнего экзоскелета, Гена Лаптев медленно обходил укрывшегося за «стихийным щитом» учителя. Обходил, прицельно бомбардируя его то одиночными косматыми сгустками плазмы, то короткими очередями крупнокалиберных пулемётных спецпатронов.
Громоздкий штурмовой комплекс «Кратер» в его руках смотрелся как нельзя более органично, ведь габариты его обладателя в полном обвесе пехотинца-штурмовика были практически сравнимы с лёгкими МПД. Подавление огнём из двух стволов сопровождалось редкими плевками подствольного гранатомёта, и только это позволило Лаптеву держать наёмника в постоянном напряжении, вынуждая его уйти в глухую оборону. Но это не могло продолжаться вечно, а огневой мощи не хватало, чтобы проломить стихийный «щит» бойца ранга Учитель.
Дэй Луэн умел ждать – полная боёв жизнь наёмника выковала из Гения клана настоящего солдата, способного трезво и холодно мыслить в моменты смертельной опасности. Вспышка ярости, стоившая ему заложниц, уже прошла, и китаец полностью контролировал свои эмоции, сосредоточившись на выживании. Он просто ждал, когда уменьшится плотность огня.
Выпрыгнув из окна на заснеженный внутренний двор, я перекатом по снегу погасил скорость и на выходе из кувырка стал метать срываемые с пояса метательные пластины. Восьмиугольные, с остро заточенными краями и круглым отверстием в центре, они со свистом разрезали воздух, в полёте наливаясь золотистым свечением использованной техники. Восемь бросков – двадцать четыре пластины. Вонзаясь в сотканную из мелких молний поверхность стихийного «щита», они продолжали вращаться, разбрасывая снопы ярких жёлтых искр. Только полностью истощив запас снарядов, я заложил вираж вокруг Дэя по направлению к опекуну и движением руки призвал пластины обратно. Закрутив их вокруг себя, вновь отправил в полёт – «Бабочки Аматэрасу» были послушны моей воле и охотно подчинялись протянувшимся от меня струнам Силы. Они шустро перестроились и поочерёдно ударили в одну точку, длинной вереницей врезаясь в защиту Луэна и истощая её ресурс… И давая Лаптеву короткую паузу для перезарядки штурмового комплекса.
