Я отступил еще на пару шагов. У меня мир, кажется, не просто вверх ногами перевернулся, но еще и в воздухе завис. И говорить я начал осторожно, как будто боялся, что кто-то из нас, трех психов, сейчас слетит с катушек:
– Я не понял… Так у вас свободные отношения, или что? Встречаться с другими девушками можно?
За моей спиной раздавались булькающие звуки – это Зинаида ухохатывалась, аж на пол осела. А я ее все годы считал самым спокойным человеком на свете. Кристина, уловив тот же уровень бреда, резко сбавила тон:
– Так она Гошина девушка. Конечно, он не встречается с другими, это же самый порядочный че… – она не договорила, переключившись на новую мысль: – Подождите, так вы решили, что мы вместе?
Я бы не чувствовал себя таким дураком, если бы не Зинаида, она уже подвывала. Неужели она была в курсе? Ну конечно была, они же целыми днями тут на кухне треплются, а я оказался настолько тактичным, что прямо личные темы не затрагивал.
– А что я должен был решить? Вы жили вместе, вместе ко мне переехали… – мне самому мои рассуждения казались предельно логичными. – Да вы вместе усыновили кошака! Что это должно было значить?
Кристина тоже начала обескураженно смеяться – от Зинаиды по воздуху подхватила:
– Так я и с вами теперь вместе живу, это тоже что-то значит?
– Эм-м… ну да. В перспективе.
– Ну а мы вместе квартиру снимали – и дешевле, и спокойнее. А Иришка хорошо понимает, что ее Гоша никогда не посмотрит на другую девушку, раз он любит ее – не та порода!
Я отшагнул к стене и схватился за голову. Кристина уже без стеснения смеялась в голос, но Гоша буквально перепрыгнул через нее, кидаясь в мою сторону:
– Тихо вы все! Саша, опять плохо?
Я устало оттолкнул его ладонь размером с лопату:
– Нет, мне хорошо. Да в порядке я, в порядке! Черт возьми… Я же столько времени считал тебя уродом, который Кристине мозги полощет… Черт! Кажется, как раз сейчас я все-таки должен извиниться… Зинаида, перестаньте так угорать, в вашем возрасте это нереспектабельно.
– Сейчас я, Саш, сейчас… Как же я вас все-таки люблю! Всем чаю, как понимаю? Гоша, дверь захлопни, а то дует. Кристина, иди сюда, не доводи мальчика до припадка, пусть переварит.
Рядом со мной остался топтаться только Гоша – он будто всерьез беспокоился, как бы от стресса у меня голова не закружилась. Я потер глаза, глянул на него, опять зажмурился и потер, пытаясь доосознать детали. Теперь, когда Гоша не вызывал во мне ни капли ревности и оказался никаким не изменщиком, в сухом остатке обозначился какой-то нереальный человек. Ведь из него душа прет, не удержишь. Ранимый слишком, что немного забавно, но действительно порядочный – не стала бы какая-то Иришка терпеть его сожительство с другой, если бы он вызывал хоть каплю недоверия. Сейчас я должен был поступить как взрослый мужчина – убежать в свою комнату и запереться в душе, чтобы они втроем тут проржались без моей персоны, а утром притвориться, что ничего не помню. Но я заставил себя протянуть руку, которую бугай с удовольствием пожал.
– Гоша, это… извини. И оставайтесь оба здесь. Кстати, если завтра поправишь столбики – буду очень благодарен.
– Не за что извиняться, Саш! Каждый может ошибиться! Но я растроган, описать не могу как…
– Растроган? – я наконец-то смог на него посмотреть и даже не рассмеяться над собственным кретинизмом. – Чем? Что и я иногда туплю?
– Нет, конечно! Но ты думал, что я обижаю Кристину, и из-за этого взъелся! Это так мило!
– Ой, слушай, лучше не надо продолжать, – я отмахнулся и пошел в столовую. Попытался угомонить сразу всех: – Все, конец аттракциону! Да, я ошибся, посмеялись и забыли. Кто вспомнит, тот мне не друг!
– А я вам и не друг, Саш, – Зинаида передвинула в мою сторону парящую чашку. – Я повар. Мне можно.
– И я не друг, – подхватила Кристина. – Я водитель!
Но Гоша, усаживаясь на свободный стул, радостно поддержал:
– А я друг. И уже забыл!
– Ну… хоть кто-то.
Настроение за столом было сказочным – и спасибо им за то, что перестали мусолить эту тему и перешли к другой. Кристина рассказывала о тату-салоне, чем перекрыла предыдущее веселье новым. Она, оказывается, там много чего успела разглядеть, а о своем ужасе живописала почти в картинках. Я, подперев кулаком подбородок, слушал и тоже посмеивался, переводя взгляд с одного на другого и помалкивая. Вообще-то, случилось и еще кое-что, чего никто больше из присутствующих заметить не мог. До меня не сразу, а медленными ощущениями доходило осознание: Кристина не любит Гошу, и других парней у нее нет – она ведь никуда больше не ходит, находясь постоянно или со мной, или в доме. А означает это, что одного препятствия никогда и не существовало. Егор Михайлович и мой имидж остаются – никуда они в ближайшие несколько лет не денутся. Но принципиального несогласия самой Кристины нет. Значит, вопрос остался только в моем решении. Мысли, что я могу быть ей несимпатичен, не допускал. У меня и без этой ерунды полно стрессов – реально скоро в обмороки валиться начну. Ну так и что мне делать? Интересно, до какой степени я все-таки утырок? Уже самому любопытно узнать собственные границы. И нравится ли мне Кристина до такой степени, чтобы сломать ей жизнь?
Она поймала мой взгляд:
– Александр, я про увольнение не говорила!
– А я и не слышал, – отреагировал я с улыбкой.
– О чем так глубоко задумались?
– Об экономии, – я выпрямился и сосредоточился. – Считаю, что один Гоша равен садовнику плюс целой куче разнорабочих. Разве нет? Сколько ты получаешь в своем магазине, Гош?
– Ты серьезно? Да я по хозяйству и бесплатно могу!
– Помолчи-ка пока, – перебила его Кристина. – Продолжайте, Александр, мы заинтригованы!
Да нет тут никакой интриги, экономия действительно налицо. Как только он перестал быть в моих глазах мудаком – сразу на поверхность поплыли плюсы от настолько удачного знакомства. Он за одну зарплату сделает больше, чем несколько нанятых по дому рабочих. Как раз из тех, кто и за идею, и за деньги, Егор Михайлович не придерется. О, кстати о нем:
– Егору Михайловичу не вздумайте сказать, что вы не вместе! Слышали? Это алиби… для всех нас.
На это даже Зинаида согласно закивала. Но вспомнила о времени и побежала одеваться, с ней же ушла Кристина, чтобы отвезти. Мы в это время с Гошей окончательно договорились – это была одна из тех сделок, в которой каждая сторона уверена, что поимела больше всех. Он еще и извиняться принялся за какие-то будущие события:
– Я не подведу! Но сразу предупрежу, что когда-нибудь мы с Иришкой начнем жить вместе. У нее родители строгие, сейчас этот разговор заводить слишком рано. Пока с Кристюшей здесь останемся, раз тебе так удобнее, но потом я смогу только приезжать, как Зинаида!
– Меня это устраивает. Будет только одно условие – не называй Кристину Кристюшей, у меня внутри что-то каждый раз содрогается.
