В итоге уговорил хотя бы на это. И еще пишут, что у меня тяжелый характер!
Наконец-то я нашел приятную квартиру, в довесок предлагалась и подземная стоянка. На просмотр опять позвал с собой Гошу – вот уж чьему мнению я безоговорочно доверял. Именно он забраковал две предыдущие «элитки», где цена была завышена, о чем он и сообщил, сканируя пространство: «Стеклопакеты не самые лучшие», «Электрика ненадежная», «Сантехнику менять полностью», «Ремонт на скорую руку сварганили – помяни мое слово, Саня, эти панели начнут отваливаться через полгода» – этими и другими шалостями он развлекал как меня, так и владельцев. Последние готовы были ему заплатить, чтобы просто ушел или хотя бы говорил не так громко, иначе вообще никогда не продадут.
Но в этот раз он хмуро ходил туда и обратно, щурился в стены, нюхал потолок, щупал унитазы и раковины, однако пока приговор не подписал – похоже, это была лучшая оценка. Мне тоже квартира очень приглянулась – жаль только, что цена на пять миллионов выше, чем я могу сейчас себе позволить.
Гоша снова подошел, но выдал недовольно:
– Еще надо подумать, все идеально не бывает!
– У нее цена неидеальная, так что законы вселенной не нарушены, – вздохнул я.
Медведь хлопнул себя лапой по лбу:
– А, кстати, деньги забыл отдать – за аренду. Жильцы безупречные, чистюли каких поискать, ни одной проблемы, они даже старый кран починили сами, хотя я их не просил! Кот у них еще, здоровый такой, так что люди порядочные и положительные, потому что у плохих людей настолько откормленных котов не бывает!
И протянул мне несколько купюр – арендную плату.
– Спасибо, Гоша, что продолжаешь заниматься моими делами, – сказал я. – Не знаю, как благодарить. И ведь даже пообещать не могу, что в скором времени снова перееду за город и выделю тебе должность.
– Не смей измерять дружбу должностями! И когда-нибудь я тоже попрошу о дружеском одолжении – например, спеть на нашей с Иришкой свадьбе.
– Ты знаешь, сколько стоит мое выступление на частном банкете? – по инерции ответил я, но поскольку Гоша начал надуваться – а он и без того немаленький, поспешил реабилитироваться: – Пошутил я, пошутил! Конечно, спою! В смысле, наверное, спою, если мы на это время продюсера сможем вырубить…
Деньги за аренду я не пересчитывал, но просто бросил взгляд, перед тем как убрать в карман. Затем вынул и рассмотрел уже внимательнее. На верхней пятитысячной купюре сбоку кто-то шариковой ручкой начеркал. Но дело в том, что я эту банкноту уже видел – буквально на прошлой неделе, когда отдавал ее Кристине. Я ей наличкой плачу, поскольку официально она не трудоустроена. Кристина считает это зарплатой, а я – чисто из вредности – моей помощью для ее спокойной жизни до того момента, когда она перестанет париться из-за мелочей. Нет, конечно, жильцы могли перевести Гоше на карту, а он уже из личных средств принес мне…
– Так где вы с Кристиной снимаете жилье? – поинтересовался я.
– В отличном спальном районе! – ответил он фразой, которую я слышал уже в десятый раз. – Извини, что в гости не зовем, там хозяева очень строгие!
М-да, кажется, я этих «хозяев» каждый день в зеркале вижу. Нет, они с ума сошли вдвоем – меня дурить?
На следующий день решил нанести визит вежливости – свою любимую поцеловать, своему хорошему другу руку пожать. Ну, и по шапкам настучать обоим, что столько времени меня водили за нос, если я окажусь прав.
Еще одни ключи у меня, конечно, были. Решил не звонить – зачем? Пропустить выражение их лиц, когда я их застану за этой мерзостью – проживанием в моем же имуществе? Однако, войдя, я застал странную сцену с криками и почти дракой. На меня сразу налетела карлица – Иришка, в смысле. Надо перестать ее так мысленно называть, она ж реабилитирована. Двое в зале продолжали орать.
– Ого! Ксан Исаев! – сильно удивилась Иришка. – Я о тебе столько хорошего от этих двоих узнала, и столько плохого – из интернета! Очень приятно познакомиться, Ира.
– Можно просто Саша. А что здесь происходит?
– Да пошел ты, кабанище! – из комнаты раздался истеричный голос Кристины.
Пришел удивлять, а удивился сам – я свою тихую девочку в роли Егора Михайловича даже представить себе не мог.
– Зазвездилась уже, дурища водительская?! – громыхал в ответ Гоша.
У меня вообще дар речи пропал. Уж эти двое всегда жили душа в душу, насколько мне известно. Или так они и жили, просто я не в курсе? Мне же тут вообще уже традиционно лапшу на уши вешают. Иришка объяснила сокрушенно:
– Гоша сегодня сказал, что тебе на новое жилье не хватает, потому эту лучше продать и покрыть разницу. Да и все равно Кристина скоро за тебя замуж выйдет, это ж понятно. И тогда я заявила, что пора составлять разговор с моими родителями – сколько еще времени мы с Гошенькой будем жить в разлуке? Пора нам уже вместе что-то снимать, раз так обстоятельства складываются. На том и порешили, все довольны.
– Какие вы все молодцы, – заторможенно сделал вывод я. – А драка-то по какому поводу?
– Так… задрипыша делят.
Я осторожно прошел в зал. В центре сцены сидел предмет спора – существенно подросший, надо признать, но все такой же уродливый. И смотрел по очереди то на мать, то на отца, которые при разводе даже имущество без труда поделили, но дитятко – это святое.
Гоша рассмотрел меня первым и завизжал:
– А-а-а!!! Нас спалили, спалили!
Кристина тоже обомлела:
– Саш? А ты как нас нашел?
– Индукцией и дедукцией, – проворчал я, прошел мимо обоих и завалился в старое кресло.
Кристина изобразила виноватый вид:
– Извини, что сразу не сказали. Но о тебе заботились. Мы ведь знаем, как тебе тоскливо здесь находиться. А ты бы все равно приезжал – хотя бы чтоб меня увидеть.
И верно, приезжал бы. Но этот вопрос уже в прошлом, поскольку остальные выводы меня полностью устраивают – итак, эту продаем, ту покупаем, а Кристина уже заочно согласилась жить вместе. Я от этой встречи большего и не ждал. Но продолжал еще ворчать:
– Вы чего так разорались-то? Бабка сверху – такая мегера, удивляюсь, как она еще со скандалом не явилась.
– Матильда Ивановна? – удивился Гоша. – Замечательная женщина, я ей раковину в прошлом месяце от засора почистил, тогда и познакомились. Приветливее соседки не найти!
А, ну да, для кого-то – мегера, для кого-то – замечательная Матильда. Я умею очаровывать через экран, а Гоша – через раковины, у каждого свой талант. Отмахнулся, не желая ее обсуждать:
– Ладно, заканчивайте, да будем объявление о продаже сочинять.
Они тут же вперились друг в друга взглядами, а потом заголосили одновременно – одними оскорблениями. Иришка, вначале показавшаяся мне разумной, совсем тихонько и со стороны, но подпевала своему Гошеньке. Мол, кот должен расти в полной семье, а они, дескать, давно полнее нас! Особенно Гошенька. Я посчитал ситуацию несправедливой и встал, заявив громко:
