Правда, не все обрадовались такому успеху. Доктор Лэдд — все еще будучи на отдыхе в Европе — прочитал про операцию в газете и пришел в бешенство из-за своеволия Гросса. Когда он увидел Гросса по возвращении на работу, то поинтересовался первым делом, не хочет ли он ему о чем-нибудь рассказать. «Да нет, особо не о чем», — ответил его непокорный подчиненный. Отношения между этими двумя мужчинами так навсегда и остались прохладными. Что больше всего раздражало Лэдда, так это, пожалуй, то, что Гросс оказался прав. Все четверо пациентов чувствовали себя прекрасно после операции, и Лэдду скрепя сердце пришлось разрешить Гроссу брать новых. К сожалению, дальше все было уже не так гладко. Когда его двенадцатый пациент выписался из больницы домой, его родители устроили торжество в честь его возвращения. Но посреди праздника ребенок внезапно потерял сознание и умер. Вскрытие показало, что лигатура перерезала артериальный проток, вызвав обширное внутреннее кровоизлияние. После этого несчастного случая Гросс внес изменения в процедуру, и вместо того, чтобы просто перевязывать проток, он начал разделять его скальпелем, прежде чем сшивать концы. Это несколько усложняло ход операции, но зато давало более надежный долгосрочный результат.
В 1944 году, когда Альфред Блэлок выступал перед медицинским обществом Массачусетса с речью о последних достижениях хирургии, он сообщил, что Гросс успешно прооперировал более шестидесяти пациентов, заметив при этом, что только в США было приблизительно двадцать тысяч человек, которым данная операция могла бы пойти на пользу. К 1951 году количество пациентов Гросса перевалило за четыре сотни, причем более 97 процентов из них ему удалось вылечить. Другие хирурги также докладывали о потрясающих результатах с этой новой операцией. В 1943 году тринадцатилетнего мальчика прооперировали в Эдинбурге, и пять лет спустя его приняли на военную службу, дав максимально возможную оценку состоянию его здоровья. Он стал чемпионом по боксу в своем полку и утверждал, что способен пробежать сто ярдов (91,44 метра. — Прим. ред.) за десять секунд. Маленький кусочек шелковой нитки, мастерски размещенный и зафиксированный хирургом, превратил инвалида в спортсмена.
* * *
Успешная операция Гросса, сделанная в 1938 году, стала событием, побудившим Блэлока разработать свой собственный протокол операции на синюшных детях. Вместе с тем за шесть лет, разделяющих эти два эпохальных события в истории детской кардиохирургии, был нанесен еще один сокрушительный удар по врожденным порокам сердца. И хотя непосредственное участие в исследованиях, которые стали основой для триумфа детской кардиохирургии, принимали Гросс и Блэлок, прорыв все же совершил швед по имени Кларенс Крафурд.
Аорта — самый крупный кровеносный сосуд в организме человека: это артерия, через которую обогащенная кислородом кровь поступает ко всем основным внутренним органам. Диаметром где-то с садовый шланг, она берет начало в верхней части левого желудочка сердца, поднимается на несколько сантиметров, а затем загибается вниз петлей — ее называют дугой аорты. Затем аорта уходит где-то на тридцать сантиметров в брюшную полость и потом разветвляется на две части. Три ответвления, идущие от верхней части дуги аорты, обеспечивают кровью голову и верхние конечности: брюшная аорта снабжает кислородом нижнюю часть тела. Чрезвычайно важно, чтобы кровь по этой артерии поступала бесперебойно.
При коарктация аорты — довольно распространенной врожденной патологии — диаметр части этой важной артерии оказывается значительно суженным. Так как кровь с трудом проходит через место сужения, то давление выше этого участка повышается, а ниже — падает. Это приводит к поразительному симптому — если измерить давление на руках и на ногах, то в руках оно окажется выше. Кровеносные сосуды грудной клетки при этом, как правило, расширяются, так как организм стремится улучшить кровоснабжение брюшной полости, порой раздуваясь настолько, что вызывают эрозию ребер. Это естественный компенсационный механизм, сродни тому, что происходит в сети автомобильных дорог, когда по какой-то причине главная трасса между двумя городами оказывается перекрыта: машины вскоре начинают ехать в объезд по соседним небольшим дорогам, и в результате все добираются до места назначения окольными путями. Так и в нашем организме: магистральные кровеносные сосуды — не единственный путь к основным органам: кровь также может добраться до них по лабиринтам менее крупных кровеносных сосудов, называемых коллатералями. Еще у человеческого организма в запасе есть один фокус: между крупными кровеносными сосудами могут формироваться новые коллатерали, а маленькие сосуды способны расширяться, чтобы пропускать через себя больше крови.
Тем не менее, даже несмотря на эти механизмы приспособления, коарктация аорты — тяжелое заболевание, ставящее жизнь человека под угрозу. У людей, страдающих от этой проблемы, могут развиться различные осложнения, в том числе гипертония и сердечная недостаточность, а при условии отсутствия лечения их средняя ожидаемая продолжительность жизни составляет всего тридцать четыре года. Эта патология не диагностировалась на регулярной основе, пока не накопилось достаточно знаний о разных врожденных пороках сердца и не появилась возможность сравнивать их между собой. Так, один кардиолог заметил, что в 1930-х годах количество пациентов с данной проблемой резко возросло, хотя, скорее всего, дело было в том, что врачи просто стали более внимательными к разным настораживающим симптомам. Лечить коарктацию аорты тогда совсем не умели. Еще в 1944 году в одном из самых распространенных учебников говорилось лишь о том, что таким пациентам следует обеспечить дополнительную защиту от инфекций и предостеречь их от чрезмерных нагрузок. Автор этого учебника не знал еще, конечно, что радикальное лечение таких болезней уже вот-вот станет возможным — благодаря одному открытию, сделанному по ошибке.
К середине 1930-х годов хирурги в Америке и Европе проводили сотни исследований на животных с целью определить вероятные трудности, с которыми можно столкнуться, оперируя на сердце и его магистральных сосудах. Так, помимо прочего, они переживали по поводу последствий временного прекращения кровоснабжения организма. Стало понятно, что, прежде чем резать аорту, необходимо остановить кровоток, идущий через нее, чтобы избежать обильной кровопотери. Это, в свою очередь, лишило бы основные органы кислорода, и это, как тогда считало большинство специалистов, привело бы к неминуемой смерти уже через несколько минут.
В 1935 году хирург из больницы Саббатсберг в Стокгольме по имени Кларенс Крафурд решил проверить это предположение с помощью серии экспериментов. Используя в качестве подопытных животных собак, он ставил им на аорту зажим, чтобы остановить кровоснабжение остального организма. К своему удивлению, он обнаружил, что можно безопасно останавливать кровообращение на целых двадцать пять минут при условии, что мозг в это время будет продолжать получать необходимое ему количество крови
[10], что достигалось путем присоединения сосудов мозга к кровеносной системе второй собаки с помощью стеклянных и резиновых трубок.
