Первый ИКД был имплантирован в ходе операции, проведенной 4 февраля 1980 года в больнице Джона Хопкинса. Пациентом была женщина пятидесяти семи лет, у которой восемью годами ранее случился сердечный приступ. С тех пор у нее регулярно были приступы аритмии, а однажды ей удалось выжить лишь потому, что она упала в обморок на пороге больницы, где ее спасли с помощью дефибриллятора. Мировски наблюдал, как хирург Леви Уоткинс прикрепляет к ее сердцу электроды. Один из них был пропущен через вену в правое предсердие, а другой электрод в виде квадратной пластины был закреплен поверх околосердечной сумки. Само устройство было размещено в кармане под кожей живота, а затем подсоединено проводами к обоим электродам. Эта первая операция прошла невероятно успешно: когда пять месяцев спустя Мировски сделал о ней доклад, пациентка была жива и больше не страдала от фибрилляции желудочков.
В течение года после этой исторической операции шестнадцать пациентов получили ИКД. Работоспособность прибора можно было проверить, искусственно спровоцировав опасный сердечный ритм, и в подавляющем большинстве случаев дефибриллятор быстро устранял возникшую проблему. Многие кардиологи, однако, продолжили относиться к этому изобретению с подозрением, и за следующие несколько лет Мировски и его коллеги провели массу клинических исследований, чтобы доказать его эффективность и безопасность. Самые первые модели могли улавливать лишь фибрилляциию желудочков, а к 1983 году Мировски и Моуэр создали устройство второго поколения — кардиовертер-дефибриллятор, способный преобразовывать опасную тахикардию в нормальный сердечный ритм.
Поначалу были серьезные опасения насчет того, что пациенты с ИКД будут получать разряд тока в несколько сотен вольт, — никто не знал, насколько больно это будет. Некоторые экземпляры первых приборов выходили из строя и через регулярные интервалы времени били своих носителей током, заставляя их изрядно мучиться. Когда же ИКД работал в нормальном режиме, то, по словам пациентов, удар током был не больнее крепкого удара в грудь. А такой временный дискомфорт, определенно, можно было потерпеть, особенно если учесть, что альтернативой ему была остановка сердца с последующей смертью. Когда Мировски начал свои исследования, большинство его коллег были уверены, что устройство сможет помочь лишь небольшому числу пациентов. Но к середине 1980-х годов стало ясно, что случаи внезапной смерти от сердечного приступа достигают масштабов эпидемии — тысячи людей были подвержены постоянному риску, что у них в любой момент разовьется смертельно опасная аритмия. К 1985 году устройство было имплантировано достаточному количеству пациентов, чтобы ученые могли сделать вывод, насколько эффективно оно помогает предотвращать смертельный исход. Результаты были потрясающими. При отсутствии лечения до 66 процентов больных умирало в течение года, в то время как показатель смертности среди тех, кому имплантировали ИКД, составлял всего два процента. Доказательств эффективности устройства было уже столько, что медицинскому сообществу ничего не оставалось, как признать ее. Итак, понадобилось двадцать лет, чтобы всех убедить. Изобретатель любил повторять свои «три закона Мировски»: «Не сдавайся, не поддавайся и надери задницу всем негодяям». Лучшего доказательства его упорства и быть не может.
К 2009 году по всему миру ежегодно имплантировалось уже более 250 000 ИКД. Современные модели гораздо совершеннее тех, что были в 1980-х. Они способны охватить более широкий спектр и вылечить от различных видов аритмии и, как правило, сочетают в одном устройстве функционал и ИКД, и кардиостимулятора. Сами электрокардиостимуляторы тоже преобразились до неузнаваемости: теперь они полностью программируемые и подстраиваются под потребности пациента, а также ведут регистрацию сердечной деятельности для ее дальнейшего анализа — данные передаются на компьютер по беспроводной связи или через Интернет.
Современными устройствами можно даже управлять удаленно — этот факт сценаристы использовали в сюжетном повороте в сериале «Родина». В части, вышедшей в эфир в 2012 году, террористы узнают серийный номер кардиостимулятора вице-президента США, взламывают его и повышают сердечный ритм настолько, что тот умирает от остановки сердца. Удивительно, но эта ситуация не такая уж и надуманная, как может показаться сначала. В 2008 году группа исследователей изучила степень защиты управляемых дистанционно ИКД и обнаружила, что контроль над ними можно перехватить, используя оборудование, которое продается в самых обычных магазинах, — правда, предполагаемому убийце, чтобы исполнить свой замысел, пришлось бы подойти к своей жертве вплотную. К тому же риск этот был не просто теоретическим. Вице-президенту Дику Чейни в 2001 году после многих лет серьезных проблем с сердцем поставили ИКД. Шесть лет спустя устройство заменили на управляемое дистанционно, и его кардиолог Джонатан Рейнер сразу же стал переживать, что ему могут причинить вред. По его просьбе производители перепрограммировали ИКД и отключили эту функцию, тем самым гарантировав, что вице-президент не станет первой в мире жертвой столь фантастического убийства.
Создание кардиостимулятора, а затем ИКД стало очевидной победой технологий над болезнью. В девятнадцатом веке бесчисленное количество пациентов страдало от необъяснимого учащенного сердцебиения, которое их в конечном счете убивало. Сегодня кардиологи больше не пользуются такой расплывчатой терминологией. Они четко разделяют несколько видов аритмии и обычно их успешно лечат — чаще всего путем имплантации электронного устройства. Обычно такие меры носят паллиативный характер, и устройства ставятся людям, которые уже перенесли сердечный приступ. Однако лучшее лечение, как говорится, — это профилактика. Что, если можно было бы как-то выявлять риск сердечного приступа и каким-то образом его предотвращать? По мере того, как в 1960-х совершенствовался кардиостимулятор, в борьбе против болезней сердца был открыт еще один фронт, главным оружием которого стал старый добрый скальпель и превосходные хирургические навыки.
7. «Выраженные и специфические симптомы»
Кливленд, 19 октября 1967 года
Говорят, что слова не убивают, однако 16 октября 1793 года знаменитый хирург Джон Хантер умер из-за оскорбления. Во время собрания руководства больницы Сент-Джорджа в Лондоне, проходившего в весьма накаленной атмосфере, он оказался вовлечен в спор по поводу приема студентов. С обеих сторон прозвучали неприятные слова, и Хантер настолько разозлился, что встал из-за стола и ушел. Зайдя в соседний кабинет, он начал было что-то говорить коллеге, но вдруг застонал и упал замертво.
Как минимум для одного из друзей Хантера его смерть не стала сюрпризом. Эдвард Дженнер, позже прославившийся открытием вакцины против оспы, еще за десять лет до этого понял, что Хантер был серьезно болен и что его недуг, скорее всего, когда-нибудь его убьет. Тем не менее он решил не поднимать этот вопрос, потому что «это означало бы очень неприятный разговор между мистером Хантером и мной». Хантер сам впервые заметил тревожные симптомы в 1773 году, и благодаря его привычке вести скрупулезные записи по поводу состояния своего здоровья мы с вами теперь знаем, что именно за симптомы это были. Все началось с боли в животе, после чего лицо стало мертвенно-бледным. Он с трудом дышал и не мог нащупать собственный пульс. Мадейра и бренди с имбирем не помогали, однако спустя какое-то время неприятные ощущения наконец прошли.
